Неточные совпадения
— Можно, Иван Матвеевич: вот вам живое доказательство — я! Кто же я? Что я такое? Подите спросите у Захара, и он скажет вам: «Барин!» Да, я барин и делать ничего не умею! Делайте вы, если знаете, и помогите, если можете, а за
труд возьмите себе, что хотите, —
на то и наука!
— Если бы я отдал землю башкирам, тогда чем бы заплатил мастеровым, которые работали
на заводах полтораста лет?.. Земля башкирская, а заводы созданы крепостным
трудом. Чтобы не обидеть тех и других, я должен отлично поставить заводы и тогда постепенно расплачиваться с своими историческими кредиторами. В какой форме устроится все это — я еще теперь не могу вам сказать, но только скажу одно, — именно, что ни одной копейки не
возьму лично
себе…
Я ему заметил, что в Кенигсберге я спрашивал и мне сказали, что места останутся, кондуктор ссылался
на снег и
на необходимость
взять дилижанс
на полозьях; против этого нечего было сказать. Мы начали перегружаться с детьми и с пожитками ночью, в мокром снегу.
На следующей станции та же история, и кондуктор уже не давал
себе труда объяснять перемену экипажа. Так мы проехали с полдороги, тут он объявил нам очень просто, что «нам дадут только пять мест».
По-моему, для этого можно воспользоваться услугами грамотных ссыльных, которые, как показал уже опыт, скоро приучаются самостоятельно вести наблюдения, и нужен только человек, который
взял бы
на себя труд руководить ими.]
Тем не менее
на глазах генерала работа по возведению новой усадьбы шла настолько успешно, что он мог уже в июле перейти в новый, хотя далеко еще не отделанный дом и сломать старый. Но в августе он должен был переселиться в губернский город, чтобы принять участие в работах комитета, и дело по устройству усадьбы замялось. Иону и Агнушку генерал
взял с
собой, а староста,
на которого было возложено приведение в исполнение генеральских планов,
на все заочные понуждения отвечал, что крестьяне к
труду охладели.
Сначала она нацарапала
на лоскутке бумажки страшными каракульками: «путыку шимпанзскова», а потом принялась будить спавшего
на полатях Терку, которого Петр Михайлыч, по выключке его из службы,
взял к
себе почти Христа ради, потому что инвалид ничего не делал, лежал упорно или
на печи, или
на полатях и воды даже не хотел подсобить принести кухарке, как та ни бранила его. В этот раз Палагее Евграфовне тоже немалого стоило
труда растолкать Терку, а потом втолковать ему, в чем дело.
— Не знаю… вряд ли! Между людьми есть счастливцы и несчастливцы. Посмотрите вы в жизни: один и глуп, и бездарен, и ленив, а между тем ему плывет счастье в руки, тогда как другой каждый ничтожный шаг к успеху, каждый кусок хлеба должен завоевывать самым усиленным
трудом: и я, кажется, принадлежу к последним. — Сказав это, Калинович
взял себя за голову, облокотился
на стол и снова задумался.
— А за все: за
труды, за заботы, за расположение. Ты, верно, неблагодарная? — И Термосесов,
взяв правую руку Бизюкиной, положил ее
себе на грудь.
— Если б вы
взяли, князь,
на себя труд сказать несколько слов вашему внуку…
Отправясь он, Нечай, в путь свой с теми казаками, до Хивы способно дошел, и, подступя под нее в такое время, когда хивинский хан со всем своим войском был
на войне в других тамошних сторонах, а в городе Хиве, кроме малых и престарелых, никого почти не было, без всякого
труда и препятствия городом и всем тамошним богатством завладел, а ханских жен в полон побрал, из которых одну он, Нечай, сам
себе взял и при
себе ее содержал.
— Н-ну их, подлецов… Кланяться за свой
труд… Не хочу, подлецы! Эксплуататоры! Десять рублей в месяц… Ну, в трущобе я… В трущобе… А вы, франты, не в трущобе… а? Да черти вас
возьми… Холуи… Я здесь зато сам по
себе… Я никого не боюсь… Я голоден — меня накормят… Опохмелят… У меня есть — я накормлю… Вот это по-товарищески… А вы… Тьфу! Вы только едите друг друга… Ради прибавки жалованья, ради заслуг каких-то продаете других, топите их… как меня утопили… За что меня? А? За что?! — кричал Корпелкин, валясь
на пол…
А между тем
возьмут, отменят внешнюю форму рабства, устроят так, что нельзя больше совершать купчих
на рабов, и воображают и
себя уверяют, что рабства уже нет, и не видят и не хотят видеть того, что рабство продолжает быть, потому что люди точно так же любят и считают хорошим и справедливым пользоваться
трудами других.
А дело, которое
взял на себя Евгений, было очень нелегкое: иногда ему казалось, что он не выдержит, и кончится тем, что всё-таки придется продать именье, все
труды его пропадут, и, главное, что окажется, что не выдержал, не сумел доделать того, за что взялся. Это больше всего тревожило его. Не успевал он заткнуть кое-как одной дыры, как раскрывалась новая, неожиданная.
За сим три месяца заключения Бенни окончились, и русские жандармы отвезли его
на ту самую пограничную с Пруссиею станцию, откуда сибирский купец советовал ему уходить назад, чтобы сберечь свою жизнь, может быть,
на гораздо более дельное употребление, чем то, которое этот «натурализованный английский субъект» сделал из нее,
взяв на себя непосильный
труд научить Чичиковых и Ноздревых «любить ближнего, как самого
себя».
Делайте вы, если знаете, и помогите, если можете, а за
труд возьмите себе, что хотите: —
на то наука!» И вы думаете, что он этим хочет только отделаться от работы, старается прикрыть незнанием свою лень?
Арбузов стал просить его отложить сегодняшнюю борьбу
на день или
на два. Если директору угодно, он, Арбузов, даст за это вне заключенных условий два или даже три вечерних упражнения с гирями. Вместе с тем не
возьмет ли
на себя господин директор
труд переговорить с Ребером относительно перемены дня состязания.
— Печорин вспомнил, что когда он говорил то же самое и гораздо лучше одной из бальных нимф дня три тому назад — она только пожала плечами и не
взяла на себя даже
труд понять его; с этой минуты он стал больше танцевать и реже говорить умно; — и даже ему показалось, что его начали принимать с большим удовольствием.
Возьмите на себя долю их
труда.
— Нет, Егор Иваныч, ради бога! — заторопился студент. — Вы только послушайте, только послушайте меня. Мужик, куда он у
себя ни оглянется,
на что ни посмотрит, везде кругом него старая-престарая, седая и мудрая истина. Все освещено дедовским опытом, все просто, ясно и практично. А главное — абсолютно никаких сомнений в целесообразности
труда.
Возьмите вы доктора, судью, литератора. Сколько спорного, условного, скользкого в их профессиях!
Возьмите педагога, генерала, чиновника, священника…
— Хоть твое дело
взять, — продолжала она после недолгого молчанья. — Богу служил, церковных ради нужд
труды на себя принимал, а теперь и тебя суета обуяла.
Лишь бы удалось выбраться за институтские стены, тогда,
на мой взгляд, не составило бы особого
труда найти
на вокзальной площади дом, где остановился князь Андро, и умолить его
взять меня с
собой на Кавказ…
Не придумала вдруг Дарья Сергевна,
на кого указать. Приходилось либо ей самой «читать погребение», либо просить Аграфену Петровну
взять на себя такой
труд. Она грамотная, в скитах обучалась, пригляделась там к порядкам и не откажется в останный раз послужить Марку Данилычу и тем хоть сколько-нибудь утешить совсем убитую Дуню.
Если бы нашелся добрый человек, который
взял бы
на себя труд проследить движение сибирской почты от Перми хотя бы до Иркутска и записал свои впечатления, то получилась бы повесть, которая могла бы вызвать у читателей слезы.
Река быстро замерзала. За ночь местами забереги соединились и образовали естественные мосты. Чтобы не провалиться, мы
взяли в руки тяжелые дубины и, щупая ими лед впереди
себя, благополучно и без
труда перебрались
на другую сторону Самарги.
Князь еще не спал Харьковский барон-юрист должен был «дружески» указать Чайхидзеву
на неловкость его, Чайхидзева, положения, попросить его, чтоб он, князь, как развитой человек,
взял бы
на себя труд уяснить
себе эту неловкость, и попросить его, между прочим, чтоб он извинил нас за наше вмешательство, извинил бы «по-дружески», как развитой человек…
Весь предстоящий
труд я поделил так: я определю диаметр солнца и луны, раненый офицер нарисует корону, всё же остальное
возьмут на себя Машенька и разноцветные девицы.
С
собою в гроб
возьмет он все, что я приобрел такими
трудами; земля пожрет мое благороднейшее достояние, лучшую часть меня, а
на земле останется только злодей, беглец, отверженец, то, что я был еще тринадцать лет назад.
— Вчера литературный вечер дал три тысячи пятьсот… Я две показала в отчете в доход общества, а полторы
на расход, стоил же вечер только пятьсот, конечно, моими заботами. Все артисты для меня участвовали даром. Ну, мне и можно было
взять себе за
труды тысячу рублей… Я так много хлопотала!.. Вот эта тысяча рублей,
возьмите. Вам нужно было, отдадите, mon cher, когда будут. Да что между нами за счеты? Этого никто не узнает…
— Батюшка! Ввиду упрямства свидетельницы не
возьмете ли
на себя труд убедить ее, что она христианка? Свидетельница, подойдите ближе!
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал
на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с
трудом приподняв голову,
взял за руку сидевшего подле
себя Ростова. Ростова поразило совершенно-изменившееся и неожиданно восторженно-нежное выражение лица Долохова.