Неточные совпадения
Приятно
волнующее чувство не исчезало, а как будто становилось все теплее, помогая думать смелее, живее, чем всегда. Самгин перешел в столовую, выпил стакан чаю, сочиняя план рассказа, который можно бы печатать в новой газете. Дронов не являлся. И, ложась спать, Клим Иванович удовлетворенно подумал, что истекший
день его жизни чрезвычайно значителен.
Дни полетели один за другим с быстротой, не позволявшей матери думать о Первом мая. Только по ночам, когда, усталая от шумной,
волнующей суеты
дня, она ложилась в постель, сердце ее тихо ныло.
Я продолжаю. Завтра я увижу все то же, из года в год повторяющееся и каждый раз по-новому
волнующее зрелище: могучую Чашу Согласия, благоговейно поднятые руки. Завтра —
день ежегодных выборов Благодетеля. Завтра мы снова вручим Благодетелю ключи от незыблемой твердыни нашего счастья.
И вот, когда дети перестали поздравлять родителей с добрым утром и целованием родительских ручек выражать
волнующие их чувства по поводу съеденного обеда, когда самовар, около которого когда-то ютилась семья, исчез из столовой куда-то в буфетную, откуда чай, разлитый рукой наемника, разносился по закоулкам квартиры, когда
дни именин и рождений сделались пустой формальностью, служащей лишь поводом для выпивки, — только тогда прозорливые люди догадались, что семейству угрожает действительная опасность.
В этой красоте,
волнующей душу восторгом живым, спрятались чёрные люди в длинных одеждах и гниют там, проживая пустые
дни без любви, без радостей, в бессмысленном труде и в грязи.
Канонада с каждым
днем усиливалась. Робко и осторожно, как будто сама себе не доверяя, по армии стала распространяться
волнующая весть: японцы обходят наш правый фланг.
День полета начался при счастливых предзнаменованиях. Их было два: луч раннего солнца, проникший в темную комнату, где спал с женой Юрий Михайлович, и необыкновенно светлый, полный таинственных и радостных намеков,
волнующий сон, который приснился ему перед самым пробуждением.
Только кратчайшее мгновение прошло, как отделился Юрий Михайлович от земли, а уже находится он в мире ином, в иной стихии, легкой и безграничной, как сама мечта; и с ужасающей силой, почти с болью снова почувствовал он то
волнующее счастье, что, как жидкость золотая и прозрачная, всю ночь и весь
день переливалась в его душе и в его теле.