Люди наиболее заинтересованные столь же мало думали о
вопросах собственности, семейственности и государственности, как мало думает человек, которому приходится периодически совершать один и тот же путь, о домах и заборах, стоящих по обеим сторонам этого пути.
Неточные совпадения
— Послушайте, Дмитрий Иванович, ведь это совершенное безумие! Разве возможно в наше время уничтожение
собственности земли? Я знаю, это ваш давнишний dada. [конек.] Но позвольте мне сказать вам прямо… — И Игнатий Никифорович побледнел, и голос его задрожал: очевидно, этот
вопрос близко трогал его. — Я бы советовал вам обдумать этот
вопрос хорошенько, прежде чем приступить к практическому разрешению его.
Но смерть матери, наследство и необходимость распоряжения своим имуществом, т. е. землею, опять подняли для него
вопрос об его отношении к земельной
собственности.
Правда, что после военной службы, когда он привык проживать около двадцати тысяч в год, все эти знания его перестали быть обязательными для его жизни, забылись, и он никогда не только не задавал себе
вопроса о своем отношении к
собственности и о том, откуда получаются те деньги, которые ему давала мать, но старался не думать об этом.
Разрешить земельный
вопрос упразднением земельной
собственности и указать другим народам путь разумной, свободной и счастливой жизни — вне промышленного, фабричного, капиталистического насилия и рабства — вот историческое призвание русского народа».
Но тут я, конечно, уже остерегся от обращения к
вопросу, что такое духовное завещание, а прямо поставил дело на почву строгой законности, на почву несовместимости понятия о владении с понятием о
собственности.
— Позвольте, — сказал он, — не лучше ли возвратиться к первоначальному предмету нашего разговора. Признаться, я больше насчет деточек-с. Я воспитатель-с. Есть у нас в заведении кафедра гражданского права, ну и, разумеется, тут на первом месте
вопрос о
собственности. Но ежели возможен изложенный вами взгляд на юридическую истину, если он, как вы говорите, даже обязателен в юридической практике… что же такое после этого
собственность?
Имеет ли, например, Осип Иваныч право называться столпом? Или же, напротив того, он принадлежит к числу самых злых и отъявленных отрицателей
собственности, семейного союза и других основ? Бьюсь об заклад, что никакой мудрец не даст на эти
вопросы сколько-нибудь положительных ответов.
Зачем бы он выбежал? что мог бы сказать или присоветовать? — он и сам, наверное, не ответил бы на эти
вопросы; но выбежал бы несомненно, потому что его подстрекнул бы к тому демон
собственности.
Социальный
вопрос с этической своей стороны тесно связан с
вопросом о частной
собственности.
Здесь мы не станем поднимать
вопроса — принципиально, разбирать, составляют ли письма
собственность того, кто их писал, или того, кому они адресованы.