Неточные совпадения
То-то вот и есть: честный
и чувствительный человек откровенничает, а деловой человек слушает да
ест, а потом
и съест.
—
То-то и дело, что я, в настоящую минуту, — как можно больше постарался законфузиться Раскольников, — не совсем при деньгах…
и даже такой мелочи не могу… я,
вот видите ли, желал бы теперь только заявить, что эти вещи мои, но что когда
будут деньги…
—
Вот,
вот!
То-то и есть — что отказался, как
и у нас многие современные разночинцы отказываются, бегут общественной деятельности ради личного успеха, пренебрегая заветами отцов
и уроками революции…
—
То-то само! Сидел бы дома да твердил уроки, чем бегать по улицам!
Вот когда Илья Ильич опять скажет, что ты по-французски плохо учишься, — я
и сапоги сниму: поневоле
будешь сидеть за книжкой!
— Да, это не ближний путь в Киев!
Вот то-то, обещать, а потом
и назад! — журил он, — нехорошо. Не надо
было обещать, коли охоты нет…
— Да нельзя, нельзя, дурачок!
То-то вот и есть! Ах, что делать! Ах, тошно мне! — заметалась она опять, захватив, однако, рукою плед. — Э-эх, кабы ты раньше четырьмя часами пришел, а теперь — восьмой,
и она еще давеча к Пелищевым обедать отправилась, а потом с ними в оперу.
То-то вот ты
и есть Еруслан Лазаревич!
„Нужно настоящую женщину…“
То-то вот и есть: где ее взять, эту настоящую женщину, в каком-нибудь Узле!..
«
То-то вот и есть, — отвечаю им, — это-то
вот и удивительно, потому следовало бы мне повиниться, только что прибыли сюда, еще прежде ихнего выстрела,
и не вводить их в великий
и смертный грех, но до того безобразно, говорю, мы сами себя в свете устроили, что поступить так
было почти
и невозможно, ибо только после того, как я выдержал их выстрел в двенадцати шагах, слова мои могут что-нибудь теперь для них значить, а если бы до выстрела, как прибыли сюда, то сказали бы просто: трус, пистолета испугался
и нечего его слушать.
—
Вот за
то-то я
и люблю природу: ее никак не отнимешь, где бы человек ни
был.
— Бежали? — укоризненно говорил один, указывая на буфет, —
то-то вот и есть! Водка да закуска — только на это нас
и хватает!
Дальнейших последствий стычки эти не имели. Во-первых, не за что
было ухватиться, а во-вторых, Аннушку ограждала общая любовь дворовых. Нельзя же
было вести ее на конюшню за то, что она учила рабов с благодарностью принимать от господ раны! Если бы в самом-то деле по ее сталось, тогда бы
и разговор совсем другой
был. Но
то-то вот и есть: на словах: «повинуйтесь! да благодарите!» — а на деле… Держи карман! могут они что-нибудь чувствовать… хамы! Легонько его поучишь, а он уж зубы на тебя точит!
—
То-то вот и есть, — заключала спор последняя, —
и без того не сладко на каторге жить, а ты еще словно дятел долбишь: повинуйтесь да повинуйтесь!
Что ж бы, вы думали, такое там
было? ну, по малой мере, подумавши, хорошенько, а? золото?
Вот то-то, что не золото: сор, дрязг… стыдно сказать, что такое. Плюнул дед, кинул котел
и руки после того вымыл.
—
Вот то-то и штука, что на нем
была шапка
и рукавицы.
То-то, мол, говорим, ресторан! А ехали мы сюда
поесть знаменитого тестовского поросенка, похлебать щец с головизной, пощеботить икорки ачуевской да расстегайчика пожевать, а тут
вот… Эф бруи… Яйца-то нам
и в степи надоели!
—
То-то вот и есть, что ты дурак! Нужно, чтобы значило,
и чтобы
было с толком,
и чтобы другого слова как раз с таким значением не
было… А так — мало ли что ты выдумаешь!.. Ученые не глупее вас
и говорят не на смех…
— Что, Галактион Михеич, худо?..
То-то вот и есть.
И сказал себе человек: наполню житницы, накоплю сокровища.
Пей, душа, веселись!.. Так я говорю? Эх, Галактион Михеич! Ведь
вот умные люди, до всего, кажется, дошли, а этого не понимают.
— Так, так…
То-то нынче добрый народ пошел: все о других заботятся, а себя забывают. Что же, дай бог… Посмотрел я в Заполье на добрых людей… Хорошо. Дома понастроили новые, магазины с зеркальными окнами
и все перезаложили в банк. Одни строят, другие деньги на постройку дают — чего лучше? А тут еще: на, испей дешевой водочки… Только
вот как с закуской
будет?
И ты тоже
вот добрый у меня уродился: чужого не жалеешь.
— Гм. Я опасаюсь не того, видите ли. Доложить я обязан,
и к вам выйдет секретарь, окромя если вы…
Вот то-то вот и есть, что окромя. Вы не по бедности просить к генералу, осмелюсь, если можно узнать?
—
То-то и есть, что смотрел-с! Слишком, слишком хорошо помню, что смотрел-с! На карачках ползал, щупал на этом месте руками, отставив стул, собственным глазам своим не веруя:
и вижу, что нет ничего, пустое
и гладкое место,
вот как моя ладонь-с, а все-таки продолжаю щупать. Подобное малодушие-с всегда повторяется с человеком, когда уж очень хочется отыскать… при значительных
и печальных пропажах-с:
и видит, что нет ничего, место пустое, а все-таки раз пятнадцать в него заглянет.
— Да я… как гвоздь в стену заколотил:
вот я какой человек. А что касаемо казенных работ, Андрон Евстратыч, так
будь без сумления: хоша к самому министру веди — все как на ладонке покажем. Уж это верно… У меня двух слов не бывает.
И других сговорю. Кажется, глупый народ, всего боится
и своей пользы не понимает, а я всех подобью:
и Луженого,
и Лучка,
и Турку. Ах, какое ты слово сказал…
Вот наш-то змей Родивон узнает,
то-то на стену полезет.
Аграфену оставили в светелке одну, а Таисья спустилась с хозяйкой вниз
и уже там в коротких словах обсказала свое дело. Анфиса Егоровна только покачивала в такт головой
и жалостливо приговаривала: «Ах, какой грех случился…
И девка-то какая, а
вот попутал враг.
То-то лицо знакомое: с первого раза узнала. Да такой другой красавицы
и с огнем не сыщешь по всем заводам…» Когда речь дошла до ожидаемого старца Кирилла, который должен
был увезти Аграфену в скиты, Анфиса Егоровна только всплеснула руками.
—
То-то вот и есть. Тут только руку помощи нужно подать. Стало
быть, вы думаете, что ежели устроить здесь хмелепрессовальное заведение…
— Да, да, да!
то-то вот все мы, бесу смущающу, умствовать дерзновение имеем!
И предполагаем,
и планы строим —
и всё на песце. Думалось
вот: должны оставаться рабы, а вдруг воспоследовало благочестивейшего государя повеление: не
быть рабам! При чем же, скажи ты мне, предположения
и планы-то наши остались? Истинно говорю: на песце строим!
—
То-то вот и есть! — подхватил панегирист Жюдик, — "qu'elle ne comprend presquerien!" — это очень тонко, душа моя!
— Ну,
то-то же! Впрочем, ты у меня молодец! Ты знаешь, что
вот я завтра от вас выеду,
и мне все эта голова показываться
будет… так ты меня успокой!
Дернов.
То-то кровать! Подарил кровать, да
и кричит, что ему
вот месяц с неба сыми да на блюде подай. Все вы, здешние колотырники [42], только кляузы бы да ябеды вам сочинять… голь непокрытая! А ты затеял дело, так
и веди его делом, широкой, то
есть, рукой.
—
То-то что могу!
вот вы одну какую-нибудь крохотную блошинку изловите, да
и кричите что мочи
есть, что
вот, дескать, одной блошицей меньше, а того
и не видите, что на то самое место сотни других блох из нечистоты выскакивают… такое уж, батюшка, удобное для этой твари место…
Дернов.
То-то вот и есть, что наш брат хам уж от природы таков: сперва над ним глумятся, а потом, как выдет на ровную-то дорогу, ну
и норовит все на других выместить. Я, говорит, плясал, ну, пляши же теперь ты, а мы, мол,
вот посидим, да поглядим, да рюмочку выкушаем, покедова ты там штуки разные выкидывать
будешь.
То-то вот оно
и есть.
И не довернешься — бьют,
и перевернешься — бьют. Делай как хочешь. Близок локоть — да не укусишь. В то время, когда он из редакционных комиссий воротился, его сгоряча всеми шарами бы выбрали, а он, вместо того, за «эрами» погнался. Черта с два… Эрррра!
—
То-то вот и есть… отчего одни только мелочи? отчего положение вещей остается на одной точке
и ни на какой осязательный результат указать нельзя?
«Молодец, — отвечает мой князь, — молодец вы, мой почти полупочтевнейший
и премногомалозначащий Иван Северьянович! именно-с, именно гибнуть-то
и радостно,
и вот то-то мне теперь
и сладко, что я для нее всю мою жизнь перевернул:
и в отставку вышел,
и имение заложил,
и с этих пор стану тут жить, человека не видя, а только все
буду одной ей в лицо смотреть».
— Ну, так вы
вот что сделайте. Напишите все по пунктам, как я вам сказал, да
и присовокупите, что, кроме возложенного на вас поручения, надеетесь еще
то-то и то-то выполнить. Это, дескать, уж в знак признательности. А в заключение:"
и дабы повелено
было сие мое прошение"…
—
То-то вот и есть, что вы всё иностранных образцов ищете! — нимало не смущаясь, прервал он меня. — Марат! что такое Марат?!
И какое значение может иметь Марат… для нас?
Говоря безотносительно, эта мстительность
была бы не очень-то страшна, но
то-то вот и есть, что времена-то нынче переходчивые: не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
Подхалимов.
То-то вот и есть, что «впрочем»… Трудно, ваше сиятельство! трудно, стоя на известной высоте, воздержаться, чтоб не сделать хоть маленького распоряженьица! Положим, что ахиллесовы пяты
и сами собой заживут, но ведь это когда-то
будет! А между тем вашим сиятельствам хочется, чтоб поскорее…
—
То-то вот и есть. Надо говорить дело, а вы… Марат!! Нас, батюшка, Маратами-то не удивишь! Итак, первое дело — побоку интеллигенцию; второе дело — побоку печать!
Фоминишна.
То-то вот, умна, да не догадлива: некому другому
и быть, как не Устинье Наумовне.
Санин понял настроение своего приятеля
и потому не стал обременять его вопросами; ограничился лишь самым необходимым; узнал, что он два года состоял на службе (в уланах!
то-то, чай, хорош
был в коротком-то мундирчике!), три года тому назад женился —
и вот уже второй год находится за границей с женой, «которая теперь от чего-то лечится в Висбадене», — а там отправляется в Париж.
—
То-то вот и есть, вы всегда подкосите
вот этою вашею логикой, черт… ну, черт… эта «светлая личность», этот «студент» — это Шатов…
вот вам
и всё!
Но
то-то вот и есть, что все это утопия. Иван Иваныч говорит: не заблуждайся! Семен Иваныч скажет: не воруй! а Петр Иваныч: не прелюбодействуй! Кого тут слушать! Этак все-то начнут говорить —
и конца-краю разговорам не
будет!
И вдруг выскочит из-за угла Держиморда
и крикнет: это еще что за пропаганды такие!
—
То-то вот и есть, что в то время умеючи радовались: порадуются благородным манером —
и перестанут! А ведь мы как радуемся!
и день
и ночь!
и день
и ночь!
и дома
и в гостях,
и в трактирах,
и словесно
и печатно! только
и слов: слава богу! дожили! Ну,
и нагнали своими радостями страху на весь квартал!
Начнет с родителей, потом переберет всех знакомых, которых фамилии попадутся ему на язык, потом об себе отзовется, что он человек несчастный,
и, наконец, уже на повторительный вопрос: где вы
были? — решится ответить:
был там-то, но непременно присовокупит: виделся
вот с тем-то, да еще с тем-то,
и сговаривались мы сделать
то-то.
— Теперь, брат, мне надолго станет! — сказал он, — табак у нас
есть, чаем
и сахаром мы обеспечены, только вина недоставало — захотим,
и вино
будет! Впрочем, покуда еще придержусь — времени теперь нет, на погреб бежать надо! Не присмотри крошечку — мигом растащат! А видела, брат, она меня, видела, ведьма, как я однажды около застольной по стенке пробирался. Стоит это у окна, смотрит, чай, на меня да думает:
то-то я огурцов не досчитываюсь, — ан
вот оно что!
—
То-то вот и есть. Мы здесь мудрствуем да лукавим,
и так прикинем,
и этак примерим, а Бог разом, в один момент, все наши планы-соображения в прах обратит. Вы, маменька, что-то хотели рассказать, что с вами в двадцать четвертом году
было?
—
То-то вот и есть. Как нужно, так «вы меня поруководите, дядя!», а не нужно — так
и скучно у дяди,
и поскорее бы от него уехать! Что, небось, неправда?
Вот она поднялась на взлобок
и поравнялась с церковью («не благочинный ли? — мелькнуло у него, —
то-то у попа не отстряпались о сю пору!»),
вот повернула вправо
и направилась прямо к усадьбе: «так
и есть, сюда!» Порфирий Владимирыч инстинктивно запахнул халат
и отпрянул от окна, словно боясь, чтоб проезжий не заметил его.
Я
вот, — говорит, —
и то-то,
и то-то, да
и, наконец, я-де не Николай Угодник, я-де овсом не торгую!“ Этого я не должен
был стерпеть
и отвечал: „Я вашему превосходительству, как человеку в делах веры не сведущему, прежде всего должен объяснить, что Николай Угодник
был епископ
и ничем не торговал.
—
То-то — куда! — сокрушённо качая головой, сказал солдат. — Эх, парень, не ладно ты устроил! Хошь сказано, что природа
и царю воевода, — ну, всё-таки!
Вот что:
есть у меня верстах в сорока дружок, татарин один, — говорил он, дёргая себя за ухо. — Дам я записку к нему, — он яйца по деревням скупает, грамотен. Вы посидите у него, а я тут как-нибудь повоюю… Эх, Матвейка, — жалко тебя мне!