Неточные совпадения
Я был тяжко болен, — только что встал на ноги;
во время болезни, — я это хорошо помню, — отец весело возился со мною, потом он вдруг исчез, и его заменила
бабушка, странный человек.
Иногда,
во время ее рассказа, входил дед, поднимал кверху лицо хорька, нюхал острым носом воздух, подозрительно оглядывая
бабушку, слушал ее речь и бормотал...
Я видел также, что дед готовит что-то, пугающее
бабушку и мать. Он часто запирался в комнате матери и ныл, взвизгивал там, как неприятная мне деревянная дудка кривобокого пастуха Никанора.
Во время одной из таких бесед мать крикнула на весь дом...
Отец с досадой отвечал: «Совестно было сказать, что ты не хочешь быть их барыней и не хочешь их видеть; в чем же они перед тобой виноваты?..» Странно также и неприятно мне показалось, что в то
время, когда отца вводили
во владение и когда крестьяне поздравляли его шумными криками: «Здравствуй на многие лета, отец наш Алексей Степаныч!» —
бабушка и тетушка, смотревшие в растворенное окно, обнялись, заплакали навзрыд и заголосили.
В этот достопамятный день все обедают в комнате
бабушки, на всех лицах сияет радость, и за обедом,
во время пирожного, дворецкий, с прилично-величавой и вместе веселой физиономией, приносит завернутую в салфетку бутылку шампанского.
Ел он невероятно много, ел и курил папиросы, выпуская их изо рта только
во время еды. Я каждый день покупал ему колбасу, ветчину, сардины, но сестра
бабушки уверенно и почему-то злорадно говорила...
Сейчас послали грамоту к Степану Михайловичу и просили позволения, чтоб внучка,
во время отсутствия своего опекуна и брата приехала погостить к
бабушке, но получили короткий ответ; «что Параше и здесь хорошо и что если желают ее видеть, то могут приехать и прогостить в Троицком сколько угодно».
Такие речи княгини, разумеется, не нравились тогдашним либералам; но не более имела она согласия и с тогдашними консерваторами: в этих кружках тогда было большое кичение дворянскими заслугами отечеству
во время Наполеонова нашествия.
Бабушка же находила, что дворянам этим никак не пристало кичиться.
Словом, княгиня
во все это
время находилась с графом в лучших отношениях, а меж тем вокруг ее широко облегала ловкая интрига, которой
бабушка решительно не замечала. Но зато каково же было ее изумление и негодование, когда все это перестало таиться и вдруг выступило на нее в атаку.
Поднявшись с ночлега по обыкновению на заре, мы имели возможность не заехать в село Неклюдово, где жили родные нам по
бабушке, Кальминские и Луневские, а также и в Бахметевку, где недавно поселился новый помещик Осоргин с молодою женою: и мы и они еще спали
во время нашего проезда.
Однокашник, сослуживец, а впоследствии и родственник мой Иван Петрович Борисов рассказывал, как, бывало, в Фатьянове приваженные ходить к
бабушке всею детскою толпою за лакомством, они иногда приходили к ней
во флигель в неурочное
время, повторяя настойчиво: «
Бабушка, дай варенья!» Никакие резоны с ее стороны не принимались, и толпа с возгласом: «
Бабушка, дай варенья!» все ближе и ближе подступала к старухе, и когда та, выведенная из терпенья, кричала: «Ах вы мерзкие, пошли домой!» толпа ребятишек хватала ее за руки, за волосы, валила на пол и колотила, продолжая кричать: «
Бабушка, дай варенья!»
Во время объездов племянников дедушка заезжал на день к Борисовым, и
бабушка Вера Александровна сказывала, что детям было строго приказано стоять в два ряда по ступенькам крыльца и низко кланяться, когда Василий Петрович будет по ним всходить.
Я взглянула на говорившую. У нее было сердитое и важное лицо. Потом я встретила взгляд моего отца. Он стал мрачным и суровым, каким я не раз видела его
во время гнева. Напоминание о моей покойной деде со стороны ее врага (
бабушка не хотела видеть моей матери и никогда не бывала у нас при ее жизни) не растрогало, а скорее рассердило его.
Константин Ионыч вышел из тюрьмы такой же спокойный, как и вошел в нее. Одинокие дети его были взяты,
во время его заключения,
бабушкой Роховной, и запустелая хибара его стояла необитаемою среди заглохшей бакши.