Неточные совпадения
Ведь он, зашивая ладонку свою, прятался от домашних, он должен был помнить, как унизительно страдал он от
страху с иглой
в руках, чтобы к нему не вошли и его не накрыли; как при первом стуке
вскакивал и бежал за перегородку (
в его квартире есть перегородка)…
— Господи, господи! — раздавалось кругом. Все затеснились вокруг камина, все лезли смотреть, все восклицали… Иные даже
вскочили на стулья, чтобы смотреть через головы. Дарья Алексеевна выскочила
в другую комнату и
в страхе шепталась о чем-то с Катей и с Пашей. Красавица немка убежала.
Она
вскочила на ноги, бросилась
в кухню, накинула на плечи кофту, закутала ребенка
в шаль и молча, без криков и жалоб, босая,
в одной рубашке и кофте сверх нее, пошла по улице. Был май, ночь была свежа, пыль улицы холодно приставала к ногам, набиваясь между пальцами. Ребенок плакал, бился. Она раскрыла грудь, прижала сына к телу и, гонимая
страхом, шла по улице, шла, тихонько баюкая...
Все молчали, точно подавленные неожиданным экстазом этого обыкновенно мрачного, неразговорчивого человека, и глядели на него с любопытством и со
страхом. Но вдруг
вскочил с своего места Бек-Агамалов. Он сделал это так внезапно, и так быстро, что многие вздрогнули, а одна из женщин
вскочила в испуге. Его глаза выкатились и дико сверкали, крепко сжатые белые зубы были хищно оскалены. Он задыхался и не находил слов.
Варвара Петровна вдруг, гремя,
вскочила со стула; раздался ее испуганный крик: «Воды, воды!» Он хоть и очнулся, но она всё еще дрожала от
страху и, бледная, смотрела на исказившееся его лицо: тут только
в первый раз догадалась она о размерах его болезни.
Во тьме ныли и кусались комары, он лениво давил их, неотрывно думая о женщине, простой и кроткой, как Горюшина, красивой и близкой, какой была Евгения
в иные дни; думал и прислушивался, как
в нём разрушается что-то, ощущал, что из хаоса всё настойчивее встаёт знакомая тяжёлая тоска. И вдруг
вскочил, весь налившись гневом и
страхом: на дворе зашумело, было ясно, что кто-то лезет через забор.
Любовь со
страхом на лице
вскочила со стула и подбежала к Тарасу, спокойно стоявшему среди комнаты, засунув руки
в карманы.
Вскакиваю, оглядываюсь и вижу, что мы
в какой-то совершенно неизвестной квартире; что я лежу на диване, а на другом диване лежит Прокоп. Мною овладел
страх.
И
в это время мое положение представляется таким ужасным, что мне хочется, чтобы все мои слушатели ужаснулись,
вскочили с мест и
в паническом
страхе, с отчаянным криком бросились к выходу.
Тяжко было Вадиму смотреть на них, он
вскочил и пошел к другой кибитке: она была совершенно раскрыта, и
в ней были две девушки, две старшие дочери несчастного боярина. Первая сидела и поддерживала голову сестры, которая лежала у ней на коленах; их волосы были растрепаны, перси обнажены, одежды изорваны… толпа веселых казаков осыпала их обидными похвалами, обидными насмешками… они однако не смели подойти к старику: его строгий, пронзительный взор поражал их дикие сердца непонятным
страхом.
Я
вскочила со стула и изо всей силы толкнула его
в грудь. Он отшатнулся, он издал какой-то дряхлый, испуганный звук, он чуть не упал. На человеческом языке нет слов, чтобы выразить, до какой степени он мне показался гнусен и ничтожно низок. Всякое подобие
страха исчезло во мне.
Вдруг взметнётся дымом некая догадка или намёк, всё собою покроет, всё опустошит, и
в душе, как
в поле зимой, пусто, холодно. Тогда я не смел дотронуться словами до этой мысли, но, хотя она и не вставала предо мной одетая
в слова, — силу её чувствовал я и боялся, как малый ребёнок темноты.
Вскочу на ноги, затороплюсь домой, соберу снасти свои и пойду быстро да песни пою, чтобы оттолкнуть себя
в сторону от немощного
страха своего.
— Ночью-то что я еще через нее
страху имела! Лежит-лежит она, да вдруг
вскочит, сядет на постели, бьет себя
в грудь. «Голубочка, — говорит, — моя, Домна Платоновна! Что мне с собой делать?»
Ехал я
в первом классе, но там сидят по трое на одном диване, двойных рам нет, наружная дверь отворяется прямо
в купе, — и я чувствовал себя, как
в колодках, стиснутым, брошенным, жалким, и ноги страшно зябли, и,
в то же время, то и дело приходило на память, как обольстительна она была сегодня
в своей блузе и с распущенными волосами, и такая сильная ревность вдруг овладевала мной, что я
вскакивал от душевной боли, и соседи мои смотрели на меня с удивлением и даже
страхом.
Удар ногою с треском растворил
Стеклянной двери обе половины,
И ночника луч бледный озарил
Живой скелет вошедшего мужчины.
Казалось,
в страхе с ложа он
вскочил, —
Растрепан, босиком,
в одной рубашке, —
Вошел и строго обратился к Сашке:
«Eh bien, monsieur, que vois-je?» — «Ah, c'est vous!»
«Pourquoi ce bruit? Que faites-vous donc?» — «Je f<..>!»
И, молвив так (пускай простит мне муза),
Одним тузом он выгнал вон француза.
Доведённый этим воем чуть не до сумасшествия, Лёнька вырвался от него,
вскочил на ноги и стрелой помчался куда-то вперёд, широко раскрыв глаза, ослепляемый молниями, падая, вставая и уходя всё глубже
в тьму, которая то исчезала от синего блеска молнии, то снова плотно охватывала обезумевшего от
страха мальчика.
Как только Свиньин получил около трех часов ночи тревожную записку от капитана Миллера, он тотчас же
вскочил с постели, оделся по форме и, под влиянием
страха и гнева, прибыл
в караульню Зимнего дворца.
Вскочила княгиня
в испуге от сна,
Волос не заплетши, умылась,
Пришла к Изяславу, от
страха бледна:
«Мне, княже, недоброе снилось!
И ему вдруг делается стыдно своего малодушного
страха, когда вслед за этой мелькнувшей мыслью, охватившей смертельной тоской его молодую душу, нос «Коршуна», бывший на гребне переднего вала, уже стремительно опустился вниз, а корма вздернулась кверху, и водяная гора сзади, так напугавшая юношу, падает обессиленная, с бешенством разбиваясь о кормовой подзор, и «Коршун» продолжает нырять
в этих водяных глыбах, то
вскакивая на них, то опускаясь, обдаваемый брызгами волн, и отряхиваясь, словно гигантская птица, от воды.
— Вот тебе, подлецу, за московского ката! — Кирилле за это досталось по нашему счету около ста нагаек. Затем краснолицый господин сел
в тарантас, а солдатик
вскочил на козла, и они уехали, а мы
в страхе подняли Кириллу и начали приводить
в порядок его туалет.
Так было и
в этот день, но едва Таня Покровская, особенно религиозная и богобоязненная девочка, окончила трогательную повесть о слепом Товии, как вдруг из корзины, плотно прикрытой зеленым платком, раздалось продолжительное карканье. Весь класс замер от
страха. Дежурившая
в этот день
в классе m-lle Арно
вскочила со своего места, как ужаленная, не зная, что предпринять, за что схватиться. Батюшка, недоумевая, оглядывал весь класс своими добрыми, близорукими глазами…
Марья Матвеевна
вскочила и, забыв весь
страх, выбежала
в чем была на этот разгром и остолбенела от новой бесовской каверзы.
— Я не могла заснуть…
страх не давал мне спать… Прошел, должно быть, целый час… Вдруг слышу выстрел! Я
вскочила. Страшное предчувствие овладело мной. Как сумасшедшая бросилась я
в комнату отца и без сознания упала на его труп…
— О, пойду смотреть, —
вскакивая сказал Пьер. — Ты знаешь, сказал он, останавливаясь у двери: отчего я особенно люблю эту музыку — они мне первые дают знать, что всё хорошо. Нынче еду: чем ближе к дому, тем больше
страх. Как вошел
в переднюю, слышу заливается Андрюша о чем-то, ну, значит, всё хорошо…