Неточные совпадения
— Ну, во
всяком случае я заеду домой пред обедом, — сказал он, глядя на
часы.
Но быть гласным, рассуждать о том, сколько золотарей нужно и как трубы провести в городе, где я не живу; быть присяжным и судить мужика, укравшего ветчину, и шесть
часов слушать
всякий вздор, который мелют защитники и прокуроры, и как председатель спрашивает у моего старика Алешки-дурачка: «признаете ли вы, господин подсудимый, факт похищения ветчины?» — «Ась?»
В восемь
часов пошел я смотреть фокусника. Публика собралась в исходе девятого; представление началось. В задних рядах стульев узнал я лакеев и горничных Веры и княгини. Все были тут наперечет. Грушницкий сидел в первом ряду с лорнетом. Фокусник обращался к нему
всякий раз, как ему нужен был носовой платок,
часы, кольцо и прочее.
Собакевич, оставив без
всякого внимания все эти мелочи, пристроился к осетру, и, покамест те пили, разговаривали и ели, он в четверть
часа с небольшим доехал его всего, так что когда полицеймейстер вспомнил было о нем и, сказавши: «А каково вам, господа, покажется вот это произведенье природы?» — подошел было к нему с вилкою вместе с другими, то увидел, что от произведенья природы оставался всего один хвост; а Собакевич пришипился так, как будто и не он, и, подошедши к тарелке, которая была подальше прочих, тыкал вилкою в какую-то сушеную маленькую рыбку.
Что делали там Петрушка с Селифаном, бог их ведает, но вышли они оттуда через
час, взявшись за руки, сохраняя совершенное молчание, оказывая друг другу большое внимание и предостерегая взаимно от
всяких углов.
Ему тот же
час вручена была команда и неограниченное право производить
всякие поиски.
Нужно знать, что в то же самое время начались строжайшие преследования
всяких взяток; преследований он не испугался и обратил их тот же
час в свою пользу, показав таким образом прямо русскую изобретательность, являющуюся только во время прижимок.
У
всякого стойло, хотя и отгороженное, но через перегородки можно было видеть и других лошадей, так что, если бы пришла кому-нибудь из них, даже самому дальнему, фантазия вдруг заржать, то можно было ему ответствовать тем же тот же
час.
На это обыкновенно замечали другие чиновники: «Хорошо тебе, шпрехен зи дейч Иван Андрейч, у тебя дело почтовое: принять да отправить экспедицию; разве только надуешь, заперши присутствие
часом раньше, да возьмешь с опоздавшего купца за прием письма в неуказанное время или перешлешь иную посылку, которую не следует пересылать, — тут, конечно,
всякий будет святой.
Чичиков кинул вскользь два взгляда: комната была обвешана старенькими полосатыми обоями; картины с какими-то птицами; между окон старинные маленькие зеркала с темными рамками в виде свернувшихся листьев; за
всяким зеркалом заложены были или письмо, или старая колода карт, или чулок; стенные
часы с нарисованными цветами на циферблате… невмочь было ничего более заметить.
— Не знаю. — Она медленно осмотрела поляну под вязом, где стояла телега, — зеленую в розовом вечернем свете траву, черных молчаливых угольщиков и, подумав, прибавила: — Все это мне неизвестно. Я не знаю ни дня, ни
часа и даже не знаю, куда. Больше ничего не скажу. Поэтому, на
всякий случай, — прощай; ты часто меня возил.
Конечно, если бы даже целые годы приходилось ему ждать удобного случая, то и тогда, имея замысел, нельзя было рассчитывать наверное на более очевидный шаг к успеху этого замысла, как тот, который представлялся вдруг сейчас. Во
всяком случае, трудно было бы узнать накануне и наверно, с большею точностию и с наименьшим риском, без
всяких опасных расспросов и разыскиваний, что завтра, в таком-то
часу, такая-то старуха, на которую готовится покушение, будет дома одна-одинехонька.
На
всякий случай есть у меня и еще к вам просьбица, — прибавил он, понизив голос, — щекотливенькая она, а важная: если, то есть на
всякий случай (чему я, впрочем, не верую и считаю вас вполне неспособным), если бы на случай, — ну так, на
всякий случай, — пришла бы вам охота в эти сорок — пятьдесят
часов как-нибудь дело покончить иначе, фантастическим каким образом — ручки этак на себя поднять (предположение нелепое, ну да уж вы мне его простите), то — оставьте краткую, но обстоятельную записочку.
— Ну, тогда было дело другое. У
всякого свои шаги. А насчет чуда скажу вам, что вы, кажется, эти последние два-три дня проспали. Я вам сам назначил этот трактир и никакого тут чуда не было, что вы прямо пришли; сам растолковал всю дорогу, рассказал место, где он стоит, и
часы, в которые можно меня здесь застать. Помните?
Утром, ровно в восемь
часов, все общество собиралось к чаю; от чая до завтрака
всякий делал что хотел, сама хозяйка занималась с приказчиком (имение было на оброке), с дворецким, с главною ключницей.
Часы осенних вечеров и ночей наедине с самим собою, в безмолвной беседе с бумагой, которая покорно принимала на себя все и
всякие слова, эти
часы очень поднимали Самгина в его глазах. Он уже начинал думать, что из всех людей, знакомых ему, самую удобную и умную позицию в жизни избрал смешной, рыжий Томилин.
— Ну, что же, спать, что ли? — Но, сняв пиджак, бросив его на диван и глядя на
часы, заговорил снова: — Вот, еду добывать рукописи какой-то сногсшибательной книги. — Петя Струве с товарищами изготовил. Говорят: сочинение на тему «играй назад!». Он ведь еще в 901 году приглашал «назад к Фихте», так вот… А вместе с этим у эсеров что-то неладно. Вообще — развальчик. Юрин утверждает, что все это — хорошо! Дескать — отсевается мякина и
всякий мусор, останется чистейшее, добротное зерно… Н-да…
Он боялся
всякой мечты или, если входил в ее область, то входил, как входят в грот с надписью: ma solitude, mon hermitage, mon repos, [мое уединение, моя обитель, мой отдых (фр.).] зная
час и минуту, когда выйдешь оттуда.
Стук ставни и завыванье ветра в трубе заставляли бледнеть и мужчин, и женщин, и детей. Никто в Крещенье не выйдет после десяти
часов вечера один за ворота;
всякий в ночь на Пасху побоится идти в конюшню, опасаясь застать там домового.
«Если сегодня не получу ответа, — сказано было дальше, — завтра в пять
часов буду в беседке… Мне надо скорее решать: ехать или оставаться? Приди сказать хоть слово, проститься, если… Нет, не верю, чтобы мы разошлись теперь. Во
всяком случае, жду тебя или ответа. Если больна, я проберусь сам…»
— Да, кузина, вы будете считать потерянною
всякую минуту, прожитую, как вы жили и как живете теперь… Пропадет этот величавый, стройный вид, будете задумываться, забудете одеться в это несгибающееся платье… с досадой бросите массивный браслет, и крестик на груди не будет лежать так правильно и покойно. Потом, когда преодолеете предков, тетушек, перейдете Рубикон — тогда начнется жизнь… мимо вас будут мелькать дни,
часы, ночи…
В одном месте опекун, а в другом бабушка смотрели только, — первый, чтобы к нему в положенные
часы ходили учителя или чтоб он не пропускал уроков в школе; а вторая, чтоб он был здоров, имел аппетит и сон, да чтоб одет он был чисто, держал себя опрятно, и чтоб, как следует благовоспитанному мальчику, «не связывался со
всякой дрянью».
По целым
часам, с болезненным любопытством, следит он за лепетом «испорченной Феклушки». Дома читает
всякие пустяки. «Саксонский разбойник» попадется — он прочтет его; вытащит Эккартсгаузена и фантазией допросится, сквозь туман, ясных выводов; десять раз прочел попавшийся экземпляр «Тристрама Шенди»; найдет какие-нибудь «Тайны восточной магии» — читает и их; там русские сказки и былины, потом вдруг опять бросится к Оссиану, к Тассу и Гомеру или уплывет с Куком в чудесные страны.
— Он у себя дома, я вам сказала. В своем вчерашнем письме к Катерине Николаевне, которое я передала, он просил у ней, во
всяком случае, свидания у себя на квартире, сегодня, ровно в семь
часов вечера. Та дала обещание.
Старец же должен быть доволен во
всякое время, а умирать должен в полном цвете ума своего, блаженно и благолепно, насытившись днями, воздыхая на последний
час свой и радуясь, отходя, как колос к снопу, и восполнивши тайну свою.
Но вот что только скажу: дай вам Бог
всякого счастия,
всякого, какое сами выберете… за то, что вы сами дали мне теперь столько счастья, в один этот
час!
Но так как и я ни за что не выдавал документа до последней минуты, то он и решил в крайнем случае содействовать даже и Анне Андреевне, чтоб не лишиться
всякой выгоды, а потому из всех сил лез к ней с своими услугами, до самого последнего
часу, и я знаю, что предлагал даже достать, если понадобится, и священника…
Чем смотреть на сфинксы и обелиски, мне лучше нравится простоять целый
час на перекрестке и смотреть, как встретятся два англичанина, сначала попробуют оторвать друг у друга руку, потом осведомятся взаимно о здоровье и пожелают один другому
всякого благополучия; смотреть их походку или какую-то иноходь, и эту важность до комизма на лице, выражение глубокого уважения к самому себе, некоторого презрения или, по крайней мере, холодности к другому, но благоговения к толпе, то есть к обществу.
Но говорят и пишут, между прочим американец Вилькс, француз Малля (Mallat), что здесь нет отелей; что иностранцы, после 11-ти
часов, удаляются из города, который на ночь запирается, что остановиться негде, но что зато все гостеприимны и
всякий дом к вашим услугам. Это заставляет задумываться: где же остановиться, чтоб не быть обязанным никому? есть ли необходимые для путешественника удобства?
Хотя наш плавучий мир довольно велик, средств незаметно проводить время было у нас много, но все плавать да плавать! Сорок дней с лишком не видали мы берега. Самые бывалые и терпеливые из нас с гримасой смотрели на море, думая про себя: скоро ли что-нибудь другое? Друг на друга почти не глядели, перестали заниматься, читать.
Всякий знал, что подадут к обеду, в котором
часу тот или другой ляжет спать, даже нехотя заметишь, у кого сапог разорвался или панталоны выпачкались в смоле.
Ему тотчас же объяснили суетившиеся приказчики со слащавою речью, что в этом первом ящике всего лишь полдюжины шампанского и «
всякие необходимые на первый случай предметы» из закусок, конфет, монпансье и проч. Но что главное «потребление» уложится и отправится сей же
час особо, как и в тогдашний раз, в особой телеге и тоже тройкой и потрафит к сроку, «разве всего только
часом позже Дмитрия Федоровича к месту прибудет».
На всяк день и
час, на
всякую минуту ходи около себя и смотри за собой, чтоб образ твой был благолепен.
Мало того, когда он уверял потом следователя, что отделил полторы тысячи в ладонку (которой никогда не бывало), то, может быть, и выдумал эту ладонку, тут же мгновенно, именно потому, что два
часа пред тем отделил половину денег и спрятал куда-нибудь там в Мокром, на
всякий случай, до утра, только чтобы не хранить на себе, по внезапно представившемуся вдохновению.
Дальнейшее путешествие наше до реки Санхобе прошло без
всяких приключений. К бухте Терней мы прибыли в 4
часа дня, а через
час прибыли и охотники за пчелами и принесли с собой 9 кг хорошего сотового меда. Вечером казаки ловили рыбу в реке. Кроме горбуши, в неводок попалось несколько гольянов, мясо которых имело горьковатый привкус.
В моей сумочке было много
всякой мелочи: цветные карандаши, перочинный ножик, резина, игольник с нитками, шило,
часы, секундомер и пр. Часть этих предметов, в том числе и роговую чернильницу с завинчивающейся пробкой, наполненную чернилами, я дал нести Дерсу. После полудня он вдруг подбежал ко мне и тревожным голосом сообщил, что потерял…
С полчаса или с три четверти
часа, остававшиеся до обеда, шел самый любезный разговор в этом роде о
всяких благородных предметах.
— Знаете ли что? — возразил он, — лучше нам разойтись; этак мы скорее на нее наткнуться можем. Во
всяком случае, приходите сюда через
час.
Мы быстро сблизились и видались почти каждый день; ночи сидели мы до рассвета, болтая обо
всякой всячине… в эти-то потерянные
часы и ими люди срастаются так неразрывно и безвозвратно.
Камердинер его являлся
часа в четыре с кофейником, распускал в нем немного крепкого бульону и, пользуясь химическим горном, ставил его к огню вместе с
всякими ядами.
Я
часы целые проводил в его комнате, докучал ему, притеснял его, шалил — он все выносил с добродушной улыбкой, вырезывал мне
всякие чудеса из картонной бумаги, точил разные безделицы из дерева (зато ведь как же я его и любил).
Полицмейстер Брянчанинов ездил
всякое утро и допрашивал
часа три или четыре.
Знаю я их, да скучно иной раз одной сидеть глаза болят, читать трудно, да и не всегда хочется, я их и пускаю, болтают
всякий вздор, — развлечение, час-другой и пройдет…
Удивительный человек, он всю жизнь работал над своим проектом. Десять лет подсудимости он занимался только им; гонимый бедностью и нуждой в ссылке, он
всякий день посвящал несколько
часов своему храму. Он жил в нем, он не верил, что его не будут строить: воспоминания, утешения, слава — все было в этом портфеле артиста.
Почерневшие канделябры, необыкновенная мебель,
всякие редкости, стенные
часы, будто бы купленные Петром I в Амстердаме, креслы, будто бы из дома Станислава Лещинского, рамы без картин, картины, обороченные к стене, — все это, поставленное кой-как, наполняло три большие залы, нетопленые и неосвещенные.
Всякий день в одиннадцать
часов утра надевал я мундир, прицеплял статскую шпажонку и являлся в присутствие.
После Сенатора отец мой отправлялся в свою спальную,
всякий раз осведомлялся о том, заперты ли ворота, получал утвердительный ответ, изъявлял некоторое сомнение и ничего не делал, чтобы удостовериться. Тут начиналась длинная история умываний, примочек, лекарств; камердинер приготовлял на столике возле постели целый арсенал разных вещей: склянок, ночников, коробочек. Старик обыкновенно читал с
час времени Бурьенна, «Memorial de S-te Helene» и вообще разные «Записки», засим наступала ночь.
Я собирался на другой день продать лошадь и
всякую дрянь, как вдруг явился полицмейстер с приказом выехать в продолжение двадцати четырех
часов. Я объяснил ему, что губернатор дал мне отсрочку. Полицмейстер показал бумагу, в которой действительно было ему предписано выпроводить меня в двадцать четыре
часа. Бумага была подписана в самый тот день, следовательно, после разговора со мною.
Я никогда не спал много, в тюрьме без
всякого движения мне за глаза было достаточно четырех
часов сна — каково же наказание не иметь свечи?
— И тринадцать милей — страшное дело. Генерал должен быть в три
часа в Лондоне… Во
всяком случае Теддингтон надо отложить.
Через
час мы узнали, он был отставлен — sans phrase. [без
всяких разговоров (фр.).]