Неточные совпадения
Со времени слишком грозных для него и слишком ясно
высказанных слов Свидригайлова, в квартире у Сони, в минуту смерти Катерины Ивановны, как бы нарушилось обыкновенное течение его
мыслей.
Да, да — каждая
мысль имеет право быть
высказанной, каждая личность обладает неоспоримым правом
мыслить свободно, независимо от насилия эпохи и среды», — это Клим Иванович Самгин твердо помнил.
Этот вопрос вне моей компетенции, ибо я не Дон-Кихот, но, разумеется, мне очень понятна
мысль, чувство уважаемого и талантливейшего Платона Александровича, чувство,
высказанное в словах о страшной власти равенства.
По просьбе молодого священника возила книги ему, и опять слушала, не делаясь семинаристом, рассеянно, его
мысли и впечатления,
высказанные под влиянием того или другого автора.
Вспомните блестящую
мысль,
высказанную давеча молодым наблюдателем, глубоко и близко созерцавшим всю семью Карамазовых, господином Ракитиным: „Ощущение низости падения так же необходимо этим разнузданным, безудержным натурам, как и ощущение высшего благородства“, — и это правда: именно им нужна эта неестественная смесь постоянно и беспрерывно.
В этой скуке, в этой тоске, при этой страшной обстановке и страшной пустоте мелькнула какая-то новая
мысль; едва
высказанная, она была осмеяна; тем яростнее бросился на отстаивание ее Хомяков, тем глубже взошла она в плоть и кровь Киреевских.
Высказанные нами
мысли не составляют плод какой-нибудь теории, заранее придуманной: в них просто заключаются выводы, прямо следующие из явлений русского быта, изображенных в комедиях Островского.
—
Мысль коварная и насмешливая,
мысль шпигующая! — с жадностью подхватил Лебедев парадокс Евгения Павловича, —
мысль,
высказанная с целью подзадорить в драку противников, но
мысль верная!
Несколько горячих слов, несколько ощущений,
мыслей, прямо
высказанных, и мы — сблизились навеки.
Он опять поник головой, но все доселе
высказанное им дышало такою правдою, что не только нам, но даже Балалайкину не приходило на
мысль торопить его или перебивать какими-либо напоминаниями о скорейшем приступе к делу.
Книга моя, как я и ожидал, была задержана русской цензурой, но отчасти вследствие моей репутации как писателя, отчасти потому, что она заинтересовала людей, книга эта распространилась в рукописях и литографиях в России и в переводах за границей и вызвала, с одной стороны, от людей, разделяющих мои
мысли, ряд сведений о сочинениях, писанных об этом же предмете, с другой стороны, ряд критик на
мысли,
высказанные в самой книге.
Но теперь, снова встречая пьесу Островского в отдельном издании и припоминая все, что было о ней писано, мы находим, что сказать о ней несколько слов с нашей стороны будет совсем не лишнее. Она дает нам повод дополнить кое-что в наших заметках о «Темном царстве», провести далее некоторые из
мыслей,
высказанных нами тогда, и — кстати — объясниться в коротких словах с некоторыми из критиков, удостоивших нас прямою или косвенною бранью.
Просмотрев лучше курсы эстетики, легко убедиться, что в нашем кратком обзоре подведены под принимаемое нами понятие возвышенного или великого все его главные видоизменения. Остается показать, как принимаемое нами воззрение на сущность возвышенного относится к подобным
мыслям,
высказанным в известных ныне курсах эстетики.
Разумеется, я слушал эти рассуждения и радостно изумлялся. Не потому радовался, чтобы сами
мысли,
высказанные Грациановым, были мне сочувственны, — я так себя, страха ради иудейска, вышколил, что мне теперь на все наплевать, — а потому, что они исходили от станового пристава. Но по временам меня вдруг осеняла
мысль: «Зачем, однако ж, он предлагает мне столь несвойственные своему званию вопросы», — и, признаюсь, эта назойливая
мысль прожигала меня насквозь.
Минуты чрез две, чуть-чуть только я стал ясно соображать, мне ярко представились две
мысли: первая — что из таких пустяков, из нескольких школьнических, невероятных угроз мальчишки,
высказанных вчера на лету, поднялась такая всеобщая тревога! и вторая
мысль — каково же, однако, влияние этого француза на Полину?
Комедия же Головина вполне доказала, что один набор слов и
мыслей,
высказанных в довольно гладких и бойких стихах, еще ничего не значит.
Высказанная кем-то в ужасе во всеуслышание
мысль эта была электрическим толчком; суеверный страх обуял всех, и все ожидавшие здесь развязки своей грозной судьбы грохнулись на пол. Сам Плодомасов в ужасе отвернулся к стене и закрыл лицо руками.
Я сам слыхал, даже от противников князя Шаховского, что в пиесе Загоскина гораздо более живости действия, интереса завязки и комизма, чем в «Липецких водах»; хотя на искренность таких отзывов нельзя полагаться, ибо тут похвалою защитника бьют защищаемого, но комедия Загоскина точно имела достоинство, не только как первый дебют молодого писателя, как пиеса, написанная кстати, по обстоятельствам, как пиеса своего времени, но как литературное произведение с нравственной
мыслью,
высказанной на сцене живо и весело, языком чистым, легким и разговорным.
Но когда с восторгом принимают
мысли,
высказанные неизвестно кем, безлично, — это значит, что в самых
мыслях заключается сила правды и убедительности.
Поэт, как мы знаем, не исполнил своего предположения; но уже самое намерение его служит лучшим опровержением
мыслей,
высказанных в «Черни» [и увлекших многих силою своего выражения].
Мысли и изречения можно ценить, отвечу я, в прозаическом произведении, в трактате, собрании афоризмов, но не в художественном драматическом произведении, цель которого вызвать сочувствие к тому, что представляется. И потому речи и изречения Шекспира, если бы они и содержали очень много глубоких и новых
мыслей, чего нет в них, не могут составлять достоинства художественного поэтического произведения. Напротив, речи эти,
высказанные в несвойственных условиях, только могут портить художественные произведения.
Составив себе такое лестное о нем мнение, она вдруг услыхала от него
высказанную им смело, беззастенчиво и откровенно
мысль о настоящем жизненном идеале,
мысль с недавних пор появлявшуюся и у нее в уме, но которую она гнала от себя, боялась не только высказать ее, но даже сознаться в ней самой себе. Он же, этот недюжинный человек, высказывал ей прямо, открыто, как нечто вполне естественное, как свой всесторонне обдуманный жизненный принцип.
Князь не ответил ничего на это замечание старухи, высказавшей вслух и его задушевную
мысль, но она поняла, что князю
высказанный ею план далеко не противен.
Воспользовавшись бытностью их в Москве по делам, он призвал их к себе, долго беседовал с ними, одобрил
высказанные ими
мысли и данные советы и жалованными грамотами отдал в их владение все пустые места, лежавшие вниз по Каме, от земли пермской до реки Силвы и берега Чусовой до ее устья, позволил им ставить там крепости в защиту от сибирских и ногайских хищников, иметь в своем иждивении огнестрельные снаряды, пушкарей, воинов, принимать к себе всяких вольных, не тяглых и не беглых, людей, ведать и судить их независимо от пермских наместников и тиунов, не возить и не кормить послов, ездивших в Москву из Сибири или в Сибирь из Москвы, заводить селения, пашни и соляные вариницы и в течение двадцати лет торговать беспошлинно солью и рыбою, но с обязательством «не делать руд», а если найдут где серебряную, или медную, или оловянную, немедленно извещать о том казначеев государевых.
Образ, место жизни, знакомства, связи, занятия Наташи, воспитание детей — не только всё делалось по выраженной воле Пьера, но Наташа стремилась угадать то, чтò могло вытекать из
высказанных в разговорах
мыслей Пьера.