Неточные совпадения
Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было жить с другом на
берегу какой-нибудь реки, потом чрез эту реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким
высоким бельведером, [Бельведер — буквально: прекрасный вид; здесь: башня на здании.] что можно оттуда видеть даже Москву и там пить вечером чай на открытом воздухе и рассуждать о каких-нибудь приятных предметах.
Во время покосов не глядел он на быстрое подыманье шестидесяти разом кос и мерное с легким шумом паденье под ними рядами
высокой травы; он глядел вместо того на какой-нибудь в стороне извив реки, по
берегам которой ходил красноносый, красноногий мартын — разумеется, птица, а не человек; он глядел, как этот мартын, поймав рыбу, держал ее впоперек в носу, как бы раздумывая, глотать или не глотать, и глядя в то же время пристально вздоль реки, где в отдаленье виден был другой мартын, еще не поймавший рыбы, но глядевший пристально на мартына, уже поймавшего рыбу.
Обрывистый
берег весь оброс бурьяном, и по небольшой лощине между им и протоком рос
высокий тростник, почти в вышину человека.
По небольшому бревну перебрались они через проток, за которым возносился противоположный
берег, казавшийся
выше бывшего у них назади и выступавший совершенным обрывом.
Это она сказала на Сибирской пристани, где муравьиные вереницы широкоплечих грузчиков опустошали трюмы барж и пароходов, складывали на
берегу высокие горы хлопка, кож, сушеной рыбы, штучного железа, мешков риса, изюма, катили бочки цемента, селедок, вина, керосина, машинных масл. Тут шум работы был еще более разнообразен и оглушителен, но преобладал над ним все-таки командующий голос человека.
Грузчики выпустили веревки из рук, несколько человек, по-звериному мягко, свалилось на палубу, другие пошли на
берег.
Высокий, скуластый парень с длинными волосами, подвязанными мочалом, поравнялся с Климом, — непочтительно осмотрел его с головы до ног и спросил...
На
берегу, около обломков лодки, сидел человек в фуражке с выцветшим околышем, в странной одежде, похожей на женскую кофту, в штанах с лампасами, подкатанных
выше колен; прижав ко груди каравай хлеба, он резал его ножом, а рядом с ним, на песке, лежал большой, темно-зеленый арбуз.
Входя в село, расположенное дугою по изгибу
высокого и крутого
берега реки, он додумался...
Он смутно понимал, что она выросла и чуть ли не
выше его, что отныне нет возврата к детской доверчивости, что перед ними Рубикон и утраченное счастье уже на другом
берегу: надо перешагнуть.
Направо идет
высокий холм с отлогим
берегом, который так и манит взойти на него по этим зеленым ступеням террас и гряд, несмотря на запрещение японцев. За ним тянется ряд низеньких, капризно брошенных холмов, из-за которых глядят серьезно и угрюмо довольно
высокие горы, отступив немного, как взрослые из-за детей. Далее пролив, теряющийся в море; по светлой поверхности пролива чернеют разбросанные камни. На последнем плане синеет мыс Номо.
Земли нет: все леса и сады, густые, как щетка. Деревья сошли с
берега и теснятся в воду. За садами вдали видны
высокие горы, но не обожженные и угрюмые, как в Африке, а все заросшие лесом. Направо явайский
берег, налево, среди пролива, зеленый островок, а сзади, на дальнем плане, синеет Суматра.
Мы стали прекрасно. Вообразите огромную сцену, в глубине которой, верстах в трех от вас, видны
высокие холмы, почти горы, и у подошвы их куча домов с белыми известковыми стенами, черепичными или деревянными кровлями. Это и есть город, лежащий на
берегу полукруглой бухты. От бухты идет пролив, широкий, почти как Нева, с зелеными, холмистыми
берегами, усеянными хижинами, батареями, деревнями, кедровником и нивами.
По мере нашего приближения
берег стал обрисовываться: обозначилась серая, длинная стена, за ней колокольни, потом тесная куча домов. Открылся вход в реку, одетую каменной набережной. На правом
берегу, у самого устья, стоит
высокая башня маяка.
Берег с 37° пошел гористый; вдали видны громады пиков, один другого
выше, с такими сморщенными лбами, что смотреть грустно.
Ясно видим оба
берега, низменные, закрытые плотинами; за плотинами группируются домы, кое-где видны кумирни или вообще здания, имеющие особенное назначение; они
выше и наряднее прочих.
Высокие, широкоплечие, мускулистые и молчаливые перевозчики, в полушубках и броднях, ловко, привычно закинули чалки, закрепили их за столбы и, отложив запоры, выпустили стоявшие на пароме воза на
берег и стали грузить воза, сплошь устанавливая паром повозками и шарахающимися от воды лошадьми.
Сейчас за плотиной громадными железными коробками стояли три доменных печи, выметывавшие вместе с клубами дыма широкие огненные языки; из-за них поднималось несколько дымившихся
высоких железных труб. На заднем плане смешались в сплошную кучу корпуса разных фабрик, магазины и еще какие-то здания без окон и труб. Река Шатровка, повернув множество колес и шестерен, шла дальше широким, плавным разливом. По обоим ее
берегам плотно рассажались дома заводских служащих и мастеровых.
После Кумуху в последовательном порядке идет опять ряд мелких горных речек с удэгейскими названиями: Сюэн (по-русски Сваин, на картах — река Бабкова), потом Омосо, Илянту и Яктыга. В истоках Омосо есть гора с голой вершиной, которая поэтому и названа Голой. Другая гора,
Высокая, находится недалеко от моря, между реками Омосо и Илянту. Участок
берега моря от реки Кумуху к северу до мыса Сосунова занят выходами гранитов, гнейсов и сиенитов.
Левый, возвышенный, террасообразный
берег реки имеет высоту около 30 м и состоит из белой глины, в массе которой можно усмотреть блестки колчедана. Где-то в горах удэгейцы добывают довольно крупные куски обсидиана. Растительность в низовьях Кусуна довольно невзрачная и однообразная. Около реки, на островах и по сухим протокам, — густые заросли тальников, имеющих вид
высоких пирамидальных тополей, с ветвями, поднимающимися кверху чуть ли не от самого корня. Среди них попадается осина, немало ольхи.
Для этого надо было найти плёс, где вода шла тихо и где было достаточно глубоко. Такое место скоро было найдено немного
выше последнего порога. Русло проходило здесь около противоположного
берега, а с нашей стороны тянулась длинная отмель, теперь покрытая водой. Свалив три большие ели, мы очистили их от сучьев, разрубили пополам и связали в довольно прочный плот. Работу эту мы закончили перед сумерками и потому переправу через реку отложили до утра.
Этот какими-то силами оторванный от материка кусок суши с
высокими скалистыми
берегами имеет форму подковы, обращенной открытой стороной к югу. Продолжением его по направлению к материку будет остров Путятин и мыс Майдль. Ныне Аскольд известен как естественный питомник пятнистых оленей.
Чем дальше на север, тем террасы на
берегу моря становятся все
выше и
выше.
География части побережья между Момокчи и Наиной такова:
высокий горный хребет Габади тянется под острым углом по отношению к
берегу моря. По ту сторону его будет бассейн реки Кулумбе, по эту — мелкие речки, имеющие только удэгейские названия: Яшу (на картах — Ячасу), Уяхги-Бязани, Санкэ, Капуты, Янужа и другие. Между ними следует отметить три горные вершины: Габади, Дюхане и гору Яндоюза, а около устья реки Яшу — одинокую скалу Када-Буди-Дуони. На морских картах она названа горой Ожидания.
Немного
выше устья последней, на левом
берегу Такемы, по словам Чан Лина, есть скалистая сопка, куда удэгейцы боятся ходить: там с гор всегда сыплются камни, там — обиталище злого духа Какзаму.
Оставалось или продолжать путь по правому
берегу до реки Сяо-Кунчи и затем через перевал выйти в долину реки Илимо, или же переправиться через Такему где-нибудь
выше Такунчи.
С правой стороны на значительном протяжении тянется
высокий, террасообразный
берег, похожий на плоскогорье и известный у китайцев под названием Лао-бей-лаза [Лао-бей-ла-цзы — старая северная скала.].
По
берегам реки и на островах растет тонкоствольный ивняк, а на террасе — редкий липовый и дубовый лес. За ним высится
высокий утес, которому местные китайцы дали название Янтун-Лаза [Янь-дун-ла-цзы — опасная восточная скала.].
От тазовских фанз вверх по долине идет пешеходная тропа. Она придерживается левого
берега реки и всячески избегает бродов. Там, где долина суживается, приходится карабкаться по скалам и даже идти вброд по воде. Первые «щеки» (из кварцепорфирового туфа) находятся в 12 км от моря, вторые будут на 2,5 км
выше. Здесь в обнажениях можно видеть диабазовый и сильно хлоритизированный порфирит. В углублении одной из скал китайцы устроили кумирню, посвященную божеству, охраняющему леса и горы.
Население окрестностей реки Иодзыхе — смешанное и состоит из китайцев и тазов (удэгейцев). Китайские фанзы сосредоточены главным образом на левом
берегу реки, а туземцы поселились
выше по долине, около гор.
География части побережья между Мамокчи и Найна такова.
Высокий горный хребет Габаци тянется под острым углом по отношению к
берегу моря. По ту сторону его будет бассейн реки Кулумбе, по эту — мелкие речки, имеющие только удэгейские названия: Яшу (на картах — Ягасу), Уяхти-бязани, Санкэ, Капуты, Янужа и другие. Между ними можно отметить три горные вершины: Габади, Дюханю и гору Яндоюза, а около устья реки Яшу — одинокую скалу Кададудидуони. На морских картах она названа горой Ожидания и помечена числом 603.
Я шел как пьяный. Дерсу тоже перемогал себя и еле-еле волочил ноги. Заметив впереди, с левой стороны,
высокие утесы, мы заблаговременно перешли на правый
берег реки. Здесь Кулумбе сразу разбилась на 8 рукавов. Это в значительной степени облегчило нашу переправу. Дерсу всячески старался меня подбодрить. Иногда он принимался шутить, но по его лицу я видел, что он тоже страдает.
Высокие террасы на
берегу моря и карнизы по склонам гор указывают на отрицательное движение береговой линии и отступание моря.
Река Каимбе (по-орочски — Кая) на картах значится Каембэ. Она такой же величины, как река Мулумбе, только впадает непосредственно в море. С левой стороны ее тянется длинная и
высокая терраса, уже разрушенная временем. Терраса эта является древним
берегом лагуны и имеет наклон к озеру и обрывистые края к морю.
От Сянь-ши-хезы тропа идет по правому
берегу реки у подножия
высоких гор. Через 2 км она опять выходит на поляну, которую местные китайцы называют Хозенгоу [Ло-цзы-гоу — долина, имеющая форму лемеха плуга.]. Поляна эта длиной 5 км и шириной от 1 до 3 км.
От зверовой фанзы река Лефу начала понемногу загибать к северо-востоку. Пройдя еще 6 км, мы подошли к земледельческим фанзам, расположенным на правом
берегу реки, у подножия
высокой горы, которую китайцы называют Тудинза [Ту-дин-цзы — земляная вершина.].
На
берегу, на лестнице инспекторского дома, рядом с гимназией, появляется
высокая черная тень.
Они поехали сначала
берегом вверх, а потом свернули на тропу к косцам. Издали уже напахнуло ароматом свежескошенной травы. Косцы шли пробившеюся широкою линией, взмахивая косами враз. Получался замечательный эффект: косы блестели на солнце, и по всей линии точно вспыхивала синеватая молния, врезывавшаяся в зеленую живую стену
высокой травы. Работа началась с раннего утра, и несколько десятин уже были покрыты правильными рядами свежей кошенины.
Село Суслон, одно из богатейших зауральских сел, красиво разлеглось на
высоком правом
берегу реки Ключевой.
Писарь сумрачно согласился. Он вообще был не в духе. Они поехали верхами. Поповский покос был сейчас за Шеинскою курьей, где шли заливные луга. Под Суслоном это было одно из самых красивых мест, и суслонские мужики смотрели на поповские луга с завистью. С
высокого правого
берега, точно браною зеленою скатертью, развертывалась широкая картина. Сейчас она была оживлена сотнями косцов, двигавшихся стройною ратью. Ермилыч невольно залюбовался и со вздохом проговорил...
Съехали на
берег и толпой пошли в гору, по съезду, мощенному крупным булыжником, между двух
высоких откосов, покрытых жухлой, примятой травой.
В 1787 г., в июне, известный французский мореплаватель, граф Лаперуз, высадился на западном
берегу Сахалина,
выше 48°, и говорил тут с туземцами.
Затем, плывя дальше на север вдоль западного
берега, он рассчитывал, что найдет выход из Северо-Японского моря в Охотское и тем значительно сократит свой путь в Камчатку; но чем
выше подвигался он, тем пролив становился всё мельче и мельче.
То, что было вчера мрачно и темно и так пугало воображение, теперь утопало в блеске раннего утра; толстый, неуклюжий Жонкьер с маяком, «Три брата» и
высокие крутые
берега, которые видны на десятки верст по обе стороны, прозрачный туман на горах и дым от пожара давали при блеске солнца и моря картину недурную.
Очевидно, что в этом случае надобно брать на цель ниже или ближе стоящей рыбы; если же
берег высок и угол падения дроби будет выходить тупой, то дробь пойдет в воде под тем же углом вниз, следовательно брать на цель надобно несколько
выше или дальше.
Собака не решалась броситься с крутого,
высокого, снежного
берега в речку; я приходил в отчаяние, но умное животное обежало на мост за полверсты, поймало и принесло мне бекаса, не помяв ни одного пера…
Он самый неутомимый бегун и, завидя приближающегося охотника, пускается так проворно бежать, что его не догонишь; вьет гнездо не в болотах, а на
берегах речек и рек, на местах совершенно сухих и даже
высоких.
Очень редко по
берегам их растет мелкий кустарник. Если взглянуть на такую реку, извивающуюся по степи, с
высокого места, что случается довольно редко, то представится необыкновенное зрелище: точно на длинном бесконечном снурке, прихотливо перепутанном, нанизаны синие яхонты в зеленой оправе, перенизанные серебряным стеклярусом: текущая вода блестит, как серебро, а неподвижные омуты синеют в зеленых
берегах, как яхонты.
Преломление света в водах этих озер до того обманчиво, что во время купанья, идя от
берега и постепенно погружаясь в глубину, кажется идешь на гору, и при каждом шаге поднимаешь ногу
выше.
Вальдшнепы сидят крепко и плотно таятся в корнях дерев и кустов, в частых, мелких поростях, в крупной,
высокой траве и очень любят лесные сырые опушки около озимей и небольшие овражки с рытвинами и водоеминами, густо поросшие таловыми кустами и молодыми ольхами, особенно если по овражку бежит речка или ручеек, а по
берегам есть родниковые паточинки.
По счастию, именно вдоль того самого
берега, плоского и открытого, на который обыкновенно садилась вся стая, тянулся старый полусогнивший плетень, некогда окружавший конопляник, более десяти лет оставленный; плетень обрастал всегда
высокою травою, и мне ловко было в ней прятаться.