Неточные совпадения
— Расстригут меня —
пойду работать
на завод стекла, займусь изобретением стеклянного инструмента. Семь лет недоумеваю: почему стекло не употребляется в музыке? Прислушивались вы зимой, в метельные ночи, когда не
спится, как стекла в окнах поют? Я, может быть, тысячу ночей слушал это пение и дошел до мысли, что именно стекло, а не медь, не дерево должно дать нам совершенную музыку. Все музыкальные инструменты надобно из стекла делать, тогда и получим рай звуков. Обязательно займусь этим.
Самгин не
выспался,
идти на улицу ему не хотелось, он и
на крышу полез неохотно. Оттуда даже невооруженные глаза видели над полем облако серовато-желтого тумана. Макаров, посмотрев в трубу и передавая ее Климу, сказал, сонно щурясь...
— Другой — кого ты разумеешь — есть голь окаянная, грубый, необразованный человек, живет грязно, бедно,
на чердаке; он и
выспится себе
на войлоке где-нибудь
на дворе. Что этакому сделается? Ничего. Трескает-то он картофель да селедку. Нужда мечет его из угла в угол, он и бегает день-деньской. Он, пожалуй, и переедет
на новую квартиру. Вон, Лягаев, возьмет линейку под мышку да две рубашки в носовой платок и
идет… «Куда, мол, ты?» — «Переезжаю», — говорит. Вот это так «другой»! А я, по-твоему, «другой» — а?
И глупая веселость его и французская фраза, которая
шла к нему как к корове седло, сделали то, что я с чрезвычайным удовольствием
выспался тогда у этого шута. Что же до Васина, то я чрезвычайно был рад, когда он уселся наконец ко мне спиной за свою работу. Я развалился
на диване и, смотря ему в спину, продумал долго и о многом.
Веревкин никак не мог догадаться, куда они приехали, но с удовольствием
пошел в теплую избу, заранее предвкушая удовольствие
выспаться на полатях до седьмого пота. С морозу лихо
спится здоровому человеку, особенно когда он отломает верст полтораста. Пока вытаскивались из экипажа чемоданы и наставлялся самовар для гостей, Веревкин, оглядывая новую избу, суетившуюся у печки хозяйку, напрасно старался решить вопрос, где они. Только когда в избу вошел Нагибин, Веревкин догадался, что они в Гарчиках.
Он ответил, что сегодня мы
пойдем на высокие горы и потому необходимо набраться побольше сил и
выспаться как следует.
Утром Н.А. Десулави хотел было подняться
на гору Хунтами для сбора растений около гольцов, но это ему не удалось. Вершина горы была окутана туманом, а в 2 часа дня опять
пошел дождь, мелкий и частый. Днем мы успели как следует обсушиться, оправить палатки и хорошо
выспаться.
Голод сильно мучил людей. Тоскливо сидели казаки у огня, вздыхали и мало говорили между собой. Я несколько раз принимался расспрашивать Дерсу о том, не заблудились ли мы, правильно ли мы
идем. Но он сам был в этих местах первый раз, и все его соображения основывались лишь
на догадках. Чтобы как-нибудь утолить голод, казаки легли раньше спать. Я тоже лег, но мне не
спалось. Беспокойство и сомнения мучили меня всю ночь.
Выспавшись в пуховой пропасти, я
на другой день
пошел посмотреть город:
на дворе был теплый зимний день», [«Письма из Франции и Италии».
Из теплого гнездушка
идти на сырой и холодный осенний воздух,
на самом рассвете, когда особенно сладко
спится, да еще прямо
на лодку!..
Заметно было, что у него два порядка мыслей: днем, за работой,
на людях, его бойкие, простые мысли деловиты и более понятны, чем те, которые являются у него во время отдыха, по вечерам, когда он
идет со мною в город, к своей куме, торговке оладьями, и ночами, когда ему не
спится.
Любят у нас человека хоронить: чуть помрёт кто позначительней — весь город
на улицы
высыплется, словно праздник наступил или зрелище даётся, все
идут за гробом даже как бы с удовольствием некоторым. Положим, — ежели жить скушно, и похоронам рад».
— Ну, обнаковенно. У него зараза: платки девкам в хоровод бросать… Прокурат он, Порфир-то Порфирыч, любит покуражиться; а так — добреющая душа, — хоть
выспись на нем… Он помощником левизора считается, а от него все
идет по этим приискам… Недаром Шабалин-то льнет к нему… Так уж ты прямо к Порфиру Порфирычу, объявишь, что и как; а он тебя уж научит всему…
Мы долго ехали
на прекрасной тройке во время вьюги, потом в какой-то деревушке, не помню уж названия, оставили тройку, и мужик
на розвальнях еще верст двенадцать по глухому бору тащил нас до лесной сторожки, где мы и
выспались, а утром, позавтракав,
пошли. Дядя мне дал свой штуцер, из которого я стрелял не раз в цель.
Илья послушно
шёл за стариком и укладывался
на своё ложе — большой куль, набитый сеном. Сладко
спалось ему
на этом куле, хорошо жил он с тряпичником, но быстро промелькнула эта приятная и лёгкая жизнь.
Высыпались ребята
на улицу и легко, как перья по ветру, несутся в гору, а я
иду рядом с их пастырем, и кажется мне, что впервые вижу таких приятных детей.
Простившись с Антонио, Арбузов
пошел домой. Надо было до борьбы пообедать и постараться
выспаться, чтобы хоть немного освежить голову. Но опять, выйдя
на улицу, он почувствовал себя больным. Уличный шум и суета происходили где-то далеко-далеко от него и казались ему такими посторонними, ненастоящими, точно он рассматривал пеструю движущуюся картину. Переходя через улицы, он испытывал острую боязнь, что
на него налетят сзади лошади и собьют с ног.
После сего мы вымели от гостюшкиных следков горенку; заменные образа опять
на их место за перегородку в коробья уклали, а оттуда достали свои настоящие иконы; разместили их по тяблам, как было по-старому, покропили их святою водой; положили начал и
пошли каждый куда ему следовало
на ночной покой, но только бог весть отчего и зачем всем что-то в ту ночь не
спалось, и было как будто жутко и неспокойно.
Авилов стянул с себя об спинку кровати сапоги и лег, закинув руки за голову. Теперь ему стало еще скучнее, чем
на походе. «Ну, вот и пришли, ну и что же из этого? — думал он, глядя в одну точку
на потолке. — Читать нечего, говорить не с кем, занятия нет никакого. Пришел, растянулся, как усталое животное,
выспался, а опять завтра
иди, а там опять спать, и опять
идти, и опять, и опять… Разве заболеть да отправиться в госпиталь?»
Так я и сделал: отвернулся от всех, ранее оборотившихся ко мне спинами, и начал усиленно звать сон, но мне плохо
спалось с беспрестанными перерывами, пока судьба не
послала мне неожиданного развлечения, которое разогнало
на время мою дремоту и в то же время ободрило меня против невыгодных заключений о нашей дисгармонии.
— Извольте
идти в вашу комнату, княжна, и постарайтесь отдохнуть и
выспаться до утра.
На заре мы выезжаем…
— Удивительно, что не
спится, Андрей Николаевич, — иронически отвечал мичман. — Кажется, можно бы спать… Ветер ровный… установился…
идем себе хорошо… Впереди никаких мелей нет… Будьте спокойны, Андрей Николаевич… Я не первый день
на вахте стою, — несколько обиженно прибавил вахтенный офицер.
А куда девались мо́лодцы, что устроили катанье
на славу? Показалось им еще рано, к Никите Егорычу завернули и там за бутылкой холодненького по душе меж собой разговаривали. Друг другу по мысли пришлись. А когда добрались до постелей, долго не
спалось ни тому, ни другому. Один про Дунюшку думал, другой про Наташу.
Он начал спускаться по ступенькам. Ему стало вдруг легко. Ни к кому он больше не кинется, никаких депеш и писем не желает писать в Петербург; поедет теперь домой, заляжет спать, хорошенько
выспится и будет поджидать. Все
пойдет своим чередом… Не завтра, так послезавтра явится и следователь. Не поедет он и
на похороны Нетовой. Не напишет и Пирожкову. Успеет… Никогда не рано отправиться
на тот свет из этой Москвы!..
Шлепнул он с сердцов шапку
на пол и
пошел на полати спать; только худо ему
спалось.
Возвращаясь с кладбища,
пошел я к острогу. Рабочие
выспались и косно брались за работу. В яме с известкой два парня без толку болтали веселками, работа не спорилась, известка сваривалась в комья. К неумелым подошел крепкий, коренастый, невысокого роста старик. Хоть и стояли июльские жары,
на нем была надета поношенная, крытая синей крашениной шубенка, а
на голове меховой малахай.