Неточные совпадения
Он удивлялся ее
знанию,
памяти и сначала, сомневаясь, желал подтверждения; и она находила
в книгах то, о чем он спрашивал, и показывала ему.
Тут, как осенние мухи, на него налетели чужие, недавно прочитанные слова: «последняя, предельная свобода», «трагизм мнимого всеведения», «наивность
знания, которое, как Нарцисс, любуется собою» —
память подсказывала все больше таких слов, и казалось, что они шуршат вне его,
в комнате.
Бедный Обломов то повторял зады, то бросался
в книжные лавки за новыми увражами и иногда целую ночь не спал, рылся, читал, чтоб утром, будто нечаянно, отвечать на вчерашний вопрос
знанием, вынутым из архива
памяти.
Он не чертил ей таблиц и чисел, но говорил обо всем, многое читал, не обегая педантически и какой-нибудь экономической теории, социальных или философских вопросов, он говорил с увлечением, с страстью: он как будто рисовал ей бесконечную, живую картину
знания. После из
памяти ее исчезали подробности, но никогда не сглаживался
в восприимчивом уме рисунок, не пропадали краски и не потухал огонь, которым он освещал творимый ей космос.
Самый Британский музеум, о котором я так неблагосклонно отозвался за то, что он поглотил меня на целое утро
в своих громадных сумрачных залах, когда мне хотелось на свет Божий, смотреть все живое, — он разве не есть огромная сокровищница,
в которой не только ученый, художник, даже просто фланер, зевака, почерпнет какое-нибудь
знание, уйдет с идеей обогатить
память свою не одним фактом?
Зато какие награды! Дальнее плавание населит
память, воображение прекрасными картинами, занимательными эпизодами, обогатит ум наглядным
знанием всего того, что знаешь по слуху, — и, кроме того, введет плавателя
в тесное, почти семейное сближение с целым кругом моряков, отличных, своебразных людей и товарищей.
После этого каждого скачущего улана может осенить дух святой!» — подумал он; но тут, как нарочно, пришел ему на
память апостол Павел, который тоже ехал на коне, когда услышал глас с небеси: «Савле, Савле, что мя гониши?» — «Удивительно и непонятно», — повторял мысленно Аггей Никитич, а вместе с тем ему ужасно хотелось спросить, что неужели и Мартын Степаныч участвовал
в этом кружке; но, по деликатности своей, он не сделал того и погрузился
в грустные размышления о своих скудных
знаниях и о своем малопонимании.
Не могу умолчать, что лет через сорок, сделавшись владельцем Парашина, внук Степана Михайловича нашел
в крестьянах свежую, благодарную
память об управлении Михайла Максимовича, потому что чувствовали постоянную пользу многих его учреждений; забыли его жестокость, от которой страдали преимущественно дворовые, но помнили уменье отличать правого от виноватого, работящего от ленивого, совершенное
знание крестьянских нужд и всегда готовую помощь.
Меня возмущало, что Пепко говорил глупости серьезным тоном. А
в сущности он занят был совершенно другим. Отдохнув с неделю, он засел готовиться на кандидата прав. Юридическими науками он занимался и раньше, во время своих кочевок с одного факультета на другой, и теперь принялся восстановлять приобретенные когда-то
знания. У него была удивительно счастливая
память, а потом дьявольское терпение.
Усвоенным
знанием называет он то, которое не остается просто
в памяти, а переходит
в убеждение,
в жизнь и ведет к дальнейшим выводам и открытиям.
Яков был
в душе прекрасный охотник: неутомимый, несмотря на свою хромоту, с хорошей
памятью местности, с большим
знанием тех неуловимых причин, по которым угадываешь качество и количество дичи.
Некоторые свои
знания я приобретал совершенно неизвестно откуда, — вернее всего, черпал из собственного воображения. Однако они почему-то очень прочно сидели
в памяти, и я глубоко был убежден
в их правильности. Так было, например, со смеятельною кишкою. Помню еще такой случай.
[Впервые —
в «Сборнике товарищества «
Знание» за 1904 год», кн. 3 (СПб.: 1905), посвященном
памяти А. П. Чехова.]
—
В Москве он против желания дяди вышел
в отставку, — продолжал тот, чья
память и
знания были доказаны, — и там вкруг него образовалось второе общество, которого он был родоначальником и сердцем, ежели можно так выразиться. Он был богат, хорош собой, умен, образован; любезен, говорят, был удивительно. Мне еще тетка говаривала, что она не знавала человека обворожительнее его. И тут-то он за несколько месяцев до бунта женился на Кринской.