Неточные совпадения
Сильно бы вымыли ему голову, но Егорка принес к обеду целую корзину
карасей, сотни две раков да еще барчонку сделал дудочку из камыша, а барышне достал два водяных цветка, за которыми, чуть не с опасностью жизни, лазил по горло
в воду на средину
пруда.
Что касается до нас, то мы знакомились с природою случайно и урывками — только во время переездов на долгих
в Москву или из одного имения
в другое. Остальное время все кругом нас было темно и безмолвно. Ни о какой охоте никто и понятия не имел, даже ружья, кажется,
в целом доме не было. Раза два-три
в год матушка позволяла себе нечто вроде partie de plaisir [пикник (фр.).] и отправлялась всей семьей
в лес по грибы или
в соседнюю деревню, где был большой
пруд, и происходила ловля
карасей.
В пруде за садом водилось много
карасей и гольцов.
— Имение его Пантелей Егоров, здешний хозяин, с аукциона купил. Так, за ничто подлецу досталось. Дом снес, парк вырубил, леса свел, скот выпродал… После музыкантов какой инструмент остался — и тот
в здешний полк спустил. Не узнаете вы Грешищева! Пантелей Егоров по нем словно француз прошел! Помните, какие
караси в прудах были — и тех всех до одного выловил да здесь
в трактире мужикам на порции скормил! Сколько деньжищ выручил — страсть!
Еврей не дремал: рубил леса, продавал движимость, даже всех крупных
карасей в пруде выловил.
Старая Анна Ивановна вылавливает
в прудах и
в речке всех
карасей и обкармливает ими своих кавалеров; новая Анна Ивановна говорит майору Оглашенному: Оглашенный! когда же вы привезете стерлядей? и через три дня после карасиной вакханалии кормит своих кавалеров стерляжьей ухой.
И действительно,
в деле имеются данные, доказывающие, что их предупредил о делаемых приготовлениях
карась, живший у исправника
в пруде, соединяющемся с рекою Кашинкой протоком.
Она питалась дома людскими щами с несвежей солониной — и
в это время мечтала о головлевских запасах, о
карасях, которые водились
в дубровинских
прудах, о грибах, которыми полны были головлевские леса, о птице, которая откармливалась
в Головлеве на скотном дворе.
— Сегодня мать
карасей в пруду наловить велела — ах, хороши старики! Больше чем
в пол-аршина есть! Должно быть, мы всю эту неделю
карасями питаться будем!
— Этого не помню. Вообще знаю, что были яблоки хорошие, а чтобы такие были,
в тарелку величиной, — этого не помню. Вот
карася в двадцать фунтов
в дубровинском
пруде в ту коронацию изловили — это точно что было.
В небольших непроточных
прудах,
в которых водятся
караси в большом изобилии, нередко случается, что они, особенно белые, получают сначала кровяные, а потом черные пятна, но я редко замечал, чтоб
караси именно от них снули.
Это дознано многими опытами: озерные
караси, например, по большей части бывают яркого темно-желтого или золотистого цвета, а пересаженные
в копаные, глинисто-мутные
пруды делаются бледно-бланжевыми; окуни
в иных реках бывают очень темны и ярко-пестры, но, посидев долго
в пруде, становятся светлыми, белесоватыми: точно то же делается более или менее и с другими породами рыб.
Мне много случалось удить
в копаных
прудах, где водились только
караси и пескари, и я много раз имел случай видеть, как крючки с червяками лежат спокойно на дне или мотаются между стаями пескарей, не обращая на себя их внимание (причем нередко выуживал я пескарей, задевая их снаружи, за бока), тогда как крючок, насаженный кусочком хлеба, едва коснется дна, то сейчас бывает ими окружен.
Ежели
в пруде водятся и белые и желтые
караси, то на хлеб будут брать преимущественно желтые, а на червяка — белые; исключения довольно редки.
В небольших копаных
прудах во множестве попадаются
караси среднего, переходного от белого к желтому, как будто розового цвета; вероятно, это помесь.
Впрочем, и то надобно сказать, что когда
в небольшом
пруде выужено значительное количество
карасей да у числа вдвое большего прорваны, оторваны [От сильной подсечки нередко совсем отрываются у
карасей (и у всякой мелкой рыбы) губы, которые, точно как колечко, держатся на кожице, вытягиваясь
в нужном случае наподобие небольшого хобота.] или поранены губы, то и
карась, как он ни прост, должен сделаться осторожным.
Сушеные и особенно жаренные
в сметане
караси — превосходнейшее блюдо, но как они живут
в прудах, то вкус их зависит от качества воды и они часто пахнут тиной.
Две последние породы рыб: линь и
карась имеют особенный характер, им только свойственный. Их можно назвать тинистыми, ибо они только там разводятся
в изобилии, где вода тиха и дно ее покрыто тиной. Тина — их атмосфера; на зиму они решительно
в нее забиваются и остаются живы даже тогда, когда
в жестокие бесснежные зимы
в мелких
прудах и озерах вся вода вымерзает и только остается на дне мокрая, тинистая грязь.
Клев
карасей чрезвычайно неодинаков; иногда они берут беспрестанно и очень верно: тронутый наплавок дает около себя один или несколько кружков и отправляется
в сторону, но погружается редко; тут довольно времени схватить удилище и подсечь; тут можно удить на несколько удочек и разложить спокойно свои удилища на чем случится; но иногда,
в том же самом
пруду,
караси начнут клевать до того осторожно, или, лучше сказать, неверно, что надобно удить на одну удочку и держать удилище
в руке, потому что должно уловлять, посреди троганья и поталкиванья, малейшую потяжку наплавка; промахов будет немало, но иначе ничего не выудишь;
в этом случае гораздо вернее удить на хлеб.
Хотя
караси по большей части водятся
в озерах и копаных
прудах и редко попадаются
в заливах проточных
прудов, но никак нельзя сказать, что они не живут
в реках.
Удав и Дыба начали было рассказ о том, какие
в грузинских
прудах караси водились — вот этакие! — но, убедившись, что
карасями современного человека даже на похоронах не проберешь, смолкли.
Да и одни ли голуби! а воробьи? а
караси в пруде? Правда, что по части невода у вас слабо: старый сопрел, а новым не разжились, так попросите Афимьюшку — она и
в подол наловит.
Так вот этакую бы готовую старинную усадьбу подыскать, чтобы и парки при ней были, и
пруды бы
в парках, и
караси бы
в прудах водились, и плодовитый сад чтобы тут же находился, а
в бочку бы харчевенку с продажей распивочно и на вынос поставить.
Во-первых, пусто, потому что домашний персонал имеется только самый необходимый; во-вторых, неудовлетворительно по части питья и еды, потому что полезные домашние животные упразднены, дикие, вследствие истребления лесов, эмигрировали,
караси в пруде выловлены, да и хорошего печеного хлеба, пожалуй, нельзя достать; в-третьих, плохо и по части газетной пищи, ежели Заманиловка, по очень счастливому случаю, не расположена вблизи станции железной дороги (это было
в особенности чувствительно во время последней войны); в-четвертых, не особенно весело и по части соседей, ибо ежели таковые и есть, то разносолов у них не полагается, да и ездить по соседям, признаться, не
в чем, так как каретные сараи опустели, а бывшие заводские жеребцы перевелись; в-пятых, наконец,
в каждой Заманиловке культурный человек непременно встречается с вопросом о бешеных собаках.
Взял и вдруг все продал. Трактирщик тут у нас по близости на пристани процвел — он и купил.
В нем уж, наверное, никакого „духу“, кроме грабительства, нет, стало быть, ему честь и место. И сейчас на моих глазах, покуда я пожитки собирал, он и распоряжаться начал: птицу на скотном перерезал,
карасей в пруде выловил, скот угнал… А потом, говорит, начну дом распродавать, лес рубить,
в два года выручу два капитала, а наконец, и пустое место задешево продам.
Потом сам поехал со мной осматривать усадьбу, где велел сварить суп из курицы и зажарить
карасей в сметане, причем говорил: «Курица эта здешняя,
караси тоже из здешнего
пруда, а
в реке, кроме того, водятся язи, окуни и вот этакие лини!» Затем начался осмотр.
— Косы ей драли мало, девице этой, — говорит Лутонин и вслед за этим сообщает мне: — Ловлю будто я
карасей в пруде, вдруг — полицейский: «Стой, как ты смеешь?» Бежать некуда, нырнул я
в воду и — проснулся…
И рисовались у него
в голове дорожки
в саду, цветы, фрукты, скворечни,
караси в прудах и, знаете, всякая эта штука.
Вот, видите, какое дело… Старому Янкелю только и нужна была людская копейка. Бывало, где хоть краем уха заслышит, что у человека болтается
в кармане рубль или хоть два, так у него сейчас и засверлит
в сердце, сейчас и придумывает такую причину, чтобы тот рубль, как
карася из чужого
пруда, выудить. Удалось — он и радуется себе со своею Суркой.
Издревле Горюхино славилось своим плодородием и благорастворенным климатом. Рожь, овес, ячмень и гречиха родятся на тучных его нивах. Березовая роща и еловый лес снабжают обитателей деревами и валежником на построение и отопку жилищ. Нет недостатка
в орехах, клюкве, бруснике и чернике. Грибы произрастают
в необыкновенном количестве; сжаренные
в сметане представляют приятную, хотя и нездоровую пищу.
Пруд наполнен
карасями, а
в реке Сивке водятся щуки и налимы.
Сад
в бабушкином имении был очень стар и велик и заканчивался с одной стороны проточным
прудом,
в котором не только водились
караси и пескари, но даже гольцы попадались, знаменитые, нынче почти везде исчезнувшие гольцы.
Поглядел студент на
пруд, который блестел около усадьбы, и вспомнил о
карасях и щуках, которые находят возможным жить
в холодной воде…
Под эти слова воротились люди Божии. Они были уже
в обычной одежде. Затушив свечи, все вышли. Николай Александрыч запер сионскую горницу и положил ключ
в карман. Прошли несколько комнат
в нижнем этаже… Глядь, уж утро, летнее солнце поднялось высоко… Пахнуло свежестью
в растворенные окна большой комнаты, где был накрыт стол. На нем были расставлены разные яства: уха, ботвинья с осетриной,
караси из барских
прудов, сотовый мед, варенье, конфеты, свежие плоды и ягоды. Кипел самовар.
На иные дела гусаров нельзя посылать — их берег Поташов, а надо же бывало иной раз кому язык мертвой петлей укоротить, у кого воза с товарами властной рукой отбить, кого
в стену замуровать, кого
в пруд послать
карасей караулить.
И я вижу почему-то
пруд, усталых дворовых, которые по колено
в воде тянут невод, и опять Федор Филиппыч с лейкой, крича на всех, бегает по берегу и только изредка подходит к воде, чтобы, придержав рукой золотистых
карасей, спустить мутную воду и набрать свежей.
«Конечно, о шансах на взаимность не может быть и речи. Может ли она, такая прекрасная, полюбить меня,
карася? Нет, тысячу раз нет! Не обольщай же себя мечтами, презренная рыба! Тебе остается только один удел — смерть! Но как умереть? Револьверов и фосфорных спичек
в пруде нет. Для нашего брата,
карасей, возможна только одна смерть — пасть щуки. Но где взять щуку? Была тут
в пруде когда-то одна щука, да и та издохла от скуки. О, я несчастный!»
Однажды перед вечером Соня и ее тетя сидели на берегу
пруда и удили рыбу.
Карась плавал около поплавков и не отрывал глаз от любимой девушки. Вдруг
в мозгу его, как молния, сверкнула идея.
Как это ни странно, но единственный
карась, живущий
в пруде близ дачи генерала Панталыкина, влюбился по самые уши
в дачницу Соню Мамочкину.
От близкого соседства с литейным заводом «Кранделя сыновья» вода
в пруде давно уже стала коричневой, но тем не менее
карасю все было видно.