Неточные совпадения
А тут чувствительные
сердца и начнут удивляться, как мужики убивают помещиков с целыми семьями, как
в Старой Руссе солдаты военных поселений избили всех русских
немцев и немецких русских.
Вошли
в канцелярию. Ввели Прохорова. Доктор, молодой
немец, приказал ему раздеться и выслушал
сердце для того, чтоб определить, сколько ударов может вынести этот арестант. Он решает этот вопрос
в одну минуту и затем с деловым видом садится писать акт осмотра.
— Ни за что! — сказал с
сердцем полковник. —
Немец его никогда и
в церковь сходить не заставит.
Один был взят из придворных певчих и определен воспитателем; другой,
немец, не имел носа; третий, француз, имел медаль за взятие
в 1814 году Парижа и тем не менее декламировал: a tous les coeurs bien nes que la patrie est chere! [как дорого отечество всем благородным
сердцам! (франц.)]; четвертый, тоже француз, страдал какою-то такою болезнью, что ему было велено спать
в вицмундире, не раздеваясь.
Знай она русскую грамматику, она доказала бы, как дважды два — четыре, что вредный коммунизм, и под землей и по земле, и под водой и по воде, как червь или, лучше сказать, как голодный
немец, ползет, прокладывая себе дорогу
в сердца простодушных обывателей российских весей и градов!
Или, трудясь, как глупая овца,
В рядах дворянства, с рабским униженьем,
Прикрыв мундиром
сердце подлеца, —
Искать чинов, мирясь с людским презреньем,
И поклоняться
немцам до конца…
И чем же
немец лучше славянина?
Не тем ли, что куда его судьбина
Ни кинет, он везде себе найдет
Отчизну и картофель?.. Вот народ:
И без таланта правит и за деньги служит,
Всех давит он, а бьют его — не тужит!
Рыженький немец-управляющий, с рижской сигаркой
в зубах, флегматически заложив за спину короткие руки, вытащил на своре пару своих бульдогов и вместе с ними вышел на крыльцо господского дома — полюбоваться предстоящим зрелищем. Вслед за ним вышел туда же и Хвалынцев.
Сердце его стучало смутной тоской какого-то тревожного ожидания.
A
немцы стремятся все дальше и дальше к самому Парижу,
в самое
сердце Франции.
В борьбе с издревле ненавистными для русского человека
немцами искали вольные дружинники ратной потехи, когда избыток сил молодецких не давал им спокойно оставаться на родине, когда от мирного безделья зудили богатырские плечи. Клич к набегу на «божьих дворян», как называли новгородцы и псковитяне ливонских рыцарей, не был никогда безответным
в сердцах и умах молодежи Новгорода и Пскова, недовольной своими правителями и посадниками — представителями старого Новгорода.
Что Антона
в немцах знавал он сам старичком, худеньким, седеньким, лет ста, что Антон величайший кудесник — делает стариков молодыми, привораживает холодные и неверные
сердца, заговаривает дерево, железо, дом, пожалуй, целый город — эти весточки все сочиненьице Варфоломея.
— Не утаю от тебя, задушевный… Я уж нес к господину нашему думку на
сердце; на первый раз охнет от ней воевода, будто ударили его ослопом. Ведаешь, едет к нам от
немцев лекарь Онтон, вельми искусный
в целении всяких недугов. Остается ему три дня пути…
«Понял он меня, сразу понял и оценил; умен учитель, да и
сердце есть; чувствует, хотя и
немец», — пронеслось, как и тогда,
в уме Якова Потаповича.
Князь Вадбольский.
В этих высокоблагородиях да высокородиях черт ногу переломит. Иной бы и сказал: высокий такой-то, а
сердце наперекор твердит — низкородный и даже уродный. Ой, ой, вы
немцы! все любите чинами титуловаться. По-нашему: братец! оно как-то и чище и короче. Послушайте же меня, господин полковник фон Верден: для вас эта гистория будет любопытна. Ведь вы под Эррастфером не были?
Вот оно то, чтò я тебе говорил — эти господа-немцы завтра не выиграют сражения, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что
в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а
в сердце нет того, чтò одно только и нужно на завтра, то, чтò есть
в Тимохине.
Сила, обратившая к Пуговкину
сердца города, заключалась, во-первых,
в открытости его доброго нрава,
в его всегдашней веселой беспечности,
в его русском происхождении, а также
в тупом невежестве Старого Города и
в его ненависти к
немцам. А ко всему этому, как выражался Пизонский, — и Господь помогал Ивану Ильичу на сиротскую долю.