Неточные совпадения
Избранная Вронским роль с переездом
в палаццо удалась совершенно, и, познакомившись чрез посредство Голенищева с некоторыми интересными лицами, первое
время он был спокоен. Он писал под руководством итальянского профессора живописи этюды с натуры и занимался
средневековою итальянскою жизнью.
Средневековая итальянская жизнь
в последнее
время так прельстила Вронского, что он даже шляпу и плед через плечо стал носить по-средневековски, что очень шло к нему.
«Ну, теперь запел Лазаря», — заметил про себя Веревкин. — То-то обрадуете эту провинцию всесословной волостью, мекленбургскими порядками [Мекленбург — немецкая провинция,
в которой долгое
время сохранялись
средневековые сословные порядки.] да поземельной аристократией…
Философия нового
времени, начиная с Декарта, была
в известном смысле более христианской, чем
средневековая схоластическая философия.
Еще
в детстве его,
в той специальной военной школе для более знатных и богатых воспитанников,
в которой он имел честь начать и кончить свое образование, укоренились
в нем некоторые поэтические воззрения: ему понравились замки,
средневековая жизнь, вся оперная часть ее, рыцарство; он чуть не плакал уже тогда от стыда, что русского боярина
времен Московского царства царь мог наказывать телесно, и краснел от сравнений.
С течением
времени человечество все более и более освобождается от искусственных искажений и приближается к естественным требованиям и воззрениям: мы уже не видим таинственных сил
в каждом лесе и озере,
в громе и молнии,
в солнце и звездах; мы уже не имеем
в образованных странах каст и париев; мы не перемешиваем отношений двух полов, подобно народам Востока; мы не признаем класса рабов существенной принадлежностью государства, как было у греков и римлян; мы отрицаемся от инквизиционных начал, господствовавших
в средневековой Европе.
Романтические фразы об отречении от себя, о труде для самого труда или «для такой цели, которая с нашей личностью ничего общего на имеет», — к лицу были
средневековому рыцарю печального образа; но они очень забавны
в устах образованного человека нашего
времени.
Исторически «гуманность» возникает
в процессе секуляризации христианской этики, но, конечно, оторванная от своей основы, она получает характер двусмысленный и даже извращенный, почему и дела ее не могут почитаться безусловным благом (как одно
время допускал, по-видимому, Вл. Соловьев [
В очерке «Об упадке
средневекового мировоззрения»; напротив,
в «Трех разговорах» он освобождается от этой точки зрения, ибо героем гуманизма является у него здесь антихрист.]).
Огромное философское значение
в судьбах апофатического богословия имел Николай Кузанский, который стоит на грани двух миров, выходит за пределы античной и
средневековой мысли и упреждает философскую мысль нового
времени.
В современном французском народе с его буржуазной культурой мы узнаем черты
средневекового французского народа с его старинной доблестью, так ярко вспыхнувшей во
время войны, с его старой рыцарской культурой.
Наказание «по подозрению»
в новейшее
время — вещь невероятная.
Средневековая инквизиция и наша жестокая юрисдикция XVIII века — и те добивались доказательств или сознания, хотя бы вымученного. Оставляемых же
в подозрении по XV т. св. зак. не наказывали. А потому здесь прибавка «и по подозрению» не кажется ли просто оскорблением самой идеи правосудия?