Неточные совпадения
Бобчинский. Да вы поищите-то получше, Петр Иванович! У вас там, я знаю,
в кармане — то с правой
стороны прореха, так
в прореху-то, верно, как-нибудь запали.
Мардохай размахивал руками, слушал, перебивал речь, часто плевал на
сторону и, подымая фалды полукафтанья, засовывал
в карман руку и вынимал какие-то побрякушки, причем показывал прескверные свои панталоны.
Ему казалось, что он весь запылился, выпачкан липкой паутиной; встряхиваясь, он ощупывал костюм, ловя на нем какие-то невидимые соринки, потом, вспомнив, что, по народному поверью, так «обирают» себя люди перед смертью, глубоко сунул руки
в карманы брюк, — от этого стало неловко идти, точно он связал себя. И, со
стороны глядя, смешон, должно быть, человек, который шагает одиноко по безлюдной окраине, — шагает, сунув руки
в карманы, наблюдая судороги своей тени, маленький, плоский, серый, —
в очках.
«Кончилось», — подумал Самгин. Сняв очки и спрятав их
в карман, он перешел на другую
сторону улицы, где курчавый парень и Макаров, поставив Алину к стене, удерживали ее, а она отталкивала их.
В эту минуту Игнат, наклонясь, схватил гроб за край, легко приподнял его и, поставив на попа, взвизгнул...
И шесть камней разом вылетели из группы. Один угодил мальчику
в голову, и тот упал, но мигом вскочил и с остервенением начал отвечать
в группу камнями. С обеих
сторон началась непрерывная перестрелка, у многих
в группе тоже оказались
в кармане заготовленные камни.
Она захлопнула окно и, кажется, поцеловала фрау Луизе. Гагин протянул мне молча ветку. Я молча положил ее
в карман, дошел до перевоза и перебрался на другую
сторону.
Тогда я прислонился к дереву, стянул сапог и тотчас открыл причину боли: оказалось, что мой маленький перочинный ножик провалился из
кармана и сполз
в сапог. Сунув ножик
в карман, я стал надевать сапог и тут услышал хлюпанье по лужам и тихий разговор. Я притих за деревом. Со
стороны Безымянки темнеет на фоне радужного круга от красного фонаря тихо движущаяся группа из трех обнявшихся человек.
— Да ведь это лучше же, Ганя, тем более что, с одной
стороны, дело покончено, — пробормотал Птицын и, отойдя
в сторону, сел у стола, вынул из
кармана какую-то бумажку, исписанную карандашом, и стал ее пристально рассматривать. Ганя стоял пасмурный и ждал с беспокойством семейной сцены. Пред князем он и не подумал извиниться.
— Выгодное — как не выгодное. Теперича, ежели мужика со всех
сторон запереть, чтоб ему ни входу, ни выходу — чего еще выгоднее! Да ведь расчет-то этот нужно тоже с умом вести, сосчитать нужно, стоит ли овчинка выделки! Ну, а Григорий Александрыч не сосчитал, думал, что штрафы-то сами к нему
в карман полезут — ан вышло, что за ними тоже походить надо!
При этой неожиданной аттестации отец Арсений молча вскинул своими незрящими глазами
в сторону Терпибедова. Под влиянием этого взора расходившийся капитан вдруг съежился и засуетился. Он схватил со стола дорожный чубук, вынул из
кармана засаленный кисет и начал торопливо набивать трубку.
— Пошли! — сказал кривой и, сунув руки
в карманы, широко шагнул
в сторону.
Матери хотелось сказать ему то, что она слышала от Николая о незаконности суда, но она плохо поняла это и частью позабыла слова. Стараясь вспомнить их, она отодвинулась
в сторону от людей и заметила, что на нее смотрит какой-то молодой человек со светлыми усами. Правую руку он держал
в кармане брюк, от этого его левое плечо было ниже, и эта особенность фигуры показалась знакомой матери. Но он повернулся к ней спиной, а она была озабочена воспоминаниями и тотчас же забыла о нем.
Мальчик, по имени Валек, высокий, тонкий, черноволосый, угрюмо шатался иногда по городу без особенного дела, заложив руки
в карманы и кидая по
сторонам взгляды, смущавшие сердца калачниц. Девочку видели только один или два раза на руках пана Тыбурция, а затем она куда-то исчезла, и где находилась — никому не было известно.
Несмотря на те слова и выражения, которые я нарочно отметил курсивом, и на весь тон письма, по которым высокомерный читатель верно составил себе истинное и невыгодное понятие,
в отношении порядочности, о самом штабс-капитане Михайлове, на стоптанных сапогах, о товарище его, который пишет рисурс и имеет такие странные понятия о географии, о бледном друге на эсе (может быть, даже и не без основания вообразив себе эту Наташу с грязными ногтями), и вообще о всем этом праздном грязненьком провинциальном презренном для него круге, штабс-капитан Михайлов с невыразимо грустным наслаждением вспомнил о своем губернском бледном друге и как он сиживал, бывало, с ним по вечерам
в беседке и говорил о чувстве, вспомнил о добром товарище-улане, как он сердился и ремизился, когда они, бывало,
в кабинете составляли пульку по копейке, как жена смеялась над ним, — вспомнил о дружбе к себе этих людей (может быть, ему казалось, что было что-то больше со
стороны бледного друга): все эти лица с своей обстановкой мелькнули
в его воображении
в удивительно-сладком, отрадно-розовом цвете, и он, улыбаясь своим воспоминаниям, дотронулся рукою до
кармана,
в котором лежало это милое для него письмо.
Г-н Клюбер, с своей
стороны, сделал все, что полагал нужным для увеселения компании; попросил ее усесться
в тени развесистого дуба — и, достав из бокового
кармана небольшую книжечку, под заглавием: «Knallerbsen — oder Du sollst und wirst lachen!» (Петарды — или Ты должен и будешь смеяться!), принялся читать разбирательные анекдоты, которыми эта книжечка была наполнена.
— Правило прекрасное! — заметила Катрин и надулась; Крапчик же заметно сделался любезнее с своим гостем и стал даже подливать ему вина. Ченцов, с своей
стороны, хоть и чувствовал, что Катрин сильно им недовольна, но что ж делать? Поступить иначе он не мог: ощутив
в кармане своем подаренные дядею деньги, он не
в силах был удержаться, чтобы не попробовать на них счастия слепой фортуны, особенно с таким золотым мешком, каков был губернский предводитель.
Петр Васильев, не глядя
в его
сторону, что-то говорил, строго и веско, а он судорожным движением правой руки все сдвигал шапку: подымает руку, точно собираясь перекреститься, и толкнет шапку вверх, потом — еще и еще, а сдвинув ее почти до темени, снова туго и неловко натянет до бровей. Этот судорожный жест заставил меня вспомнить дурачка Игошу Смерть
в Кармане.
Погода была чудная, солнечная, тихая, с бодрящим свежим воздухом. Со всех
сторон трещали костры, слышались песни. Казалось, все праздновали что-то. Бутлер
в самом счастливом, умиленном расположении духа пошел к Полторацкому. К Полторацкому собрались офицеры, раскинули карточный стол, и адъютант заложил банк
в сто рублей. Раза два Бутлер выходил из палатки, держа
в руке,
в кармане панталон, свой кошелек, но, наконец, не выдержал и, несмотря на данное себе и братьям слово не играть, стал понтировать.
И помпадур — ничего, даже не поморщился. Ни криков, ни воззвания к оружию, ни революций — ничего при этом не было. Просто взял и вынул из
кармана 1 р. 43 к., которые и теперь хранятся
в казне, яко живое свидетельство покорности законам со
стороны того, который не токмо был вправе утверждать, что для него закон не писан, но мог еще и накричать при этом на целых 7 копеек, так чтобы вышло уж ровно полтора рубля.
Кто там что ни говори, а военное воспитание… нельзя не похвалить его; разумеется, не со всех
сторон: с других
сторон университет, может быть, лучше, но с другой
стороны… всегда щеточка, гребенка, маленькое зеркальце
в кармане, и я всегда этим отличался.
С раннего утра
в день аукциона
в брагинском доме со всех
сторон сходился народ — одни, с деньгами
в кармане, поживиться на чужой счет, другие просто поглядеть.
Было ясное июньское воскресенье, когда Нехлюдов, напившись кофею и пробежав главу «Maison Rustique», [Ферма,] с записной книжкой и пачкой ассигнаций
в кармане своего легонького пальто, вышел из большого с колоннадами и террасами деревенского дома,
в котором занимал внизу одну маленькую комнатку, и по неочищенным, заросшим дорожкам старого английского сада направился к селу, расположенному по обеим
сторонам большой дороги.
С тех пор мы ежедневно встречались по нескольку раз, и он всегда говорил, что первая обязанность помпадура — это править по сердцу министров. Я же, со своей
стороны, ободрял и укреплял его
в этой мысли, доказывая, что радоваться, когда сердца начальников играют, несомненно покойнее, нежели рисковать слететь с места за показывание кукиша
в кармане.
Он оправлял галстук, застёгивал пуговицы, искал чего-то
в карманах, приглаживал курчавые потные волосы, его руки быстро мелькали, и казалось, что вот они сейчас оторвутся. Костлявое серое лицо обливалось потом, тёмные глаза разбегались по
сторонам, то прищуренные, то широко открытые, и вдруг они неподвижно, с неподдельным ужасом остановились на лице Евсея. Человек попятился к двери, хрипло спрашивая...
Глумов (садится к столу). Эпиграммы
в сторону! Этот род поэзии, кроме вреда, ничего не приносит автору. Примемся за панегирики. (Вынимает из
кармана тетрадь.) Всю желчь, которая будет накипать
в душе, я буду сбывать
в этот дневник, а на устах останется только мед. Один,
в ночной тиши, я буду вести летопись людской пошлости. Эта рукопись не предназначается для публики, я один буду и автором, и читателем. Разве со временем, когда укреплюсь на прочном фундаменте, сделаю из нее извлечение.
Полиция, с своей
стороны, распорядилась точно так же, как и Елпидифор Мартыныч: из денег она показала налицо только полтораста рублей, которые нужны были, по ее расчету, на похороны; остальные, равно как и другие ценные вещи, например, брошки, серьги и даже серебряные ложки, попрятала себе
в карманы и тогда уже послала известить мирового судью, который пришел после того на другой только день и самым тщательным образом описал и запечатал разное старое платье и тряпье Елизаветы Петровны.
Он понял, что она ждет от него объяснения; но объясняться было бы скучно, бесполезно и утомительно, и на душе было тяжело оттого, что он не удержался и сказал ей грубость. Случайно он нащупал у себя
в кармане письмо, которое каждый день собирался прочесть ей, и подумал, что если показать ей теперь это письмо, то оно отвлечет ее внимание
в другую
сторону.
Переведемте это на язык цифр:
в 1880 году
в России добыто всего золота 2641 пуд, 70 % составит 1848 пудов;
в пуде 3840 золотников, и за каждый золотник старатель получит, возьмем maximum, — 2 рубля, а крупный золотопромышленник сдает
в казну за 5 рублей, — следовательно, капиталист с каждого пуда золота отложит
в собственный
карман без всякого риска со своей
стороны и без всяких капитальных затрат 11520 рублей, а со всех 1848 пудов добываемого старателями золота золотопромышленники отложили
в 1880 году довольно крупную сумму — 21288960 рублей.
Заложа руки
в боковые
карманы своих зеленых форменных брюк, бежал он с довольным видом, подпрыгивая то с одной, то с другой
стороны экипажа; иногда же, схватившись за рамку окна и повиснув на ней, просовывал
в окно свою голову и,
в знак прощания, посылал господину Голядкину поцелуйчики; но и он стал уставать, все реже и реже появлялся и, наконец, исчез совершенно.
Виктор отвел нас немного
в сторону и, вытащив из
кармана панталон целую пачку тогдашних красных и синих ассигнаций, потряс ими
в воздухе.
Странное у меня настроение:
в кармане всего двадцать фридрихсдоров; я далеко, на чужой
стороне, без места и без средств к существованию, без надежды, без расчетов и — не забочусь об этом!
— Конечно, лучше к следствию, — подтвердил стряпчий и нюхнул, отвернувшись
в сторону, табаку, причем одну ноздрю зажал, а
в другую втянул всю щепотку, а потом, вынув из бокового
кармана бумагу, подал ее исправнику, проговоря: «Вопросные пункты». Исправник некоторое время переминался.
И он играл без отдыха все заказанные песни. По-видимому, не было ни одной, которой он бы не знал наизусть. Со всех
сторон в карманы ему сыпались серебряные монеты, и со всех столов ему присылали кружки с пивом. Когда он слезал со своей эстрады, чтобы подойти к буфету, его разрывали на части.
Загорелый, шишковатый лоб Реджа покрылся испариной. Он перевел дух и отошел
в сторону, а на его место стал повар. Манеры Сэта явно показывали глубокое презрение к роли,
в которой ему приходилось выступить: он демонстративно покачивался и ежеминутно засовывал
в карманы руки, снова извлекая их, когда требовалось сделать какой-нибудь небрежно-шикарный жест.
Достигаев. Да, да! Это самое. И при этом боится он умереть, а потому — обязательно умрет. И ты этот факт — учти! Дни нашей жизни такие, что ротик разевать нельзя, ручки
в карманах держать — не полагается. Государственный плетень со всех
сторон свиньи подрывают, и что будет революция, так это даже губернатор понимает…
Во время прогулок, которые для всех больных были обязательны, Петров держался
в стороне, так как боялся внезапного нападения, и летом держал
в кармане камень, а зимою — кусок льда или сдавленного снега;
в стороне от других находился и тот больной, что стучит.
Отозвав меня
в сторону, он подарил мне этот чекмень и сказал, что около воротника, на спине, есть
карман, сделанный необыкновенно ловко, который можно вскрыть.
С одной
стороны, понимаете, ревность немножко во мне заговорила, а потом: бежать с хорошенькою женщиной за границу, поселиться где-нибудь
в Пиренеях, дышать чистым воздухом и при этом чувствовать
в кармане шестьсот тысяч, — всякий согласится, что приятно, и я
в неделю же обделал это дельцо-с: через разных жуликов достал два фальшивые паспорта, приношу их ей.
Он не вынимал рук из
карманов и, пропев без всякого выражения свою реплику, отворачивался
в сторону, сплевывал и со скучающим видом обводил зрителей наглыми, воловьими глазами.
Государи мои! Есть у меня небольшая вещица — весьма ценная миниатюра. (Вытаскивает из
кармана камею.) Вот-с, не угодно ли: с одной
стороны — изображение эмблемы, а с другой — приятная дама
в тюнике на земном шаре сидит и над этим шаром держит скипетр: подчиняйтесь, мол, повинуйтесь — и больше ничего!
Придя домой, Толпенников боязливо отложил
в сторону этот портфель,
в котором он чувствовал присутствие изученного им дела, осторожно повесил жилет, не решаясь достать из его
кармана золотые и еще раз взглянуть на них, и отвернулся от стола,
в котором лежали начатые письма к отцу и к Зине.
Городищев (милостиво). Агнеса Ростиславовна присылает тебе, Наденька, приказание и подарок. Вот подарок (вынимает из бокового
кармана бумажку, развертывает и протягивает
в сторону, где у дверей стоит Надя). Конфетка, — и как видишь (Надя между тем подходит взять) откушенная, — это откушено самою Агнесою Ростиславовною (все чувствительнее и внимательнее). Ты понимаешь, Наденька: она дарит тебе ту самую конфетку, которую кушала сама.
— Зачем, зачем? — тревожно перебил его Михайло Васильич. — Нет, Алексеюшко, ты поезжай, поезжай, друг любезный, беспременно поезжай… Что тебе дома-то киснуть?.. Чужая
сторона и ума
в голове и денег
в кармане прибавит.
Вскоре пришли еще двое новых гостей: доктор Адам Яроц и учитель латинского языка Подвиляньский. Подали чай. Подвиляньский отозвал
в сторону Полоярова и таинственно показал ему из бокового
кармана сложенный печатный лист.
«Надо бы как-нибудь поосторожнее вынуть его оттуда и уничтожить, лишь бы только не заметили», — домекнулся Ардальон Михайлович и, улучив минутку, по-видимому, самую удобную, запустил руку
в карман и сжал
в кулак скомканное письмо, с намерением при первой возможности бросить его куда-нибудь
в сторону, когда станут уходить из квартиры или садиться
в карету.
— Смирится он!.. Как же! Растопырь карман-от! — с усмешкой ответил Василий Фадеев. — Не на таковского, брат, напали… Наш хозяин и
в малом потакать не любит, а тут шутка ль, что вы наделали?.. Бунт!.. Рукава засучивать на него начали, обстали со всех
сторон. Ведь мало бы еще, так вы бы его
в потасовку… Нечего тут и думать пустого — не смирится он с вами… Так доймет, что до гроба жизни будете нонешний день поминать…
— Зачем?.. Ты только будешь лгать и сделаешься жалок мне и гадок, а я совсем не желаю ни плакать о тебе, как было
в старину, ни брезговать тобой, как было после, — отвесила с гримасой Бодростина и, вынув из бокового
кармана своей курточки черепаховый портсигар с серебряною отделкой, достала пахитоску и, отбросив ногой
в сторону кресло, прыгнула и полулегла на диван.
— Вы не выдумайте, однако, защищаться, — заговорил тихо Горданов, заметив, что артист, собравшись с мыслями, озирается по
сторонам: — это будет бесполезно, потому что, во-первых, я не позволю вам сойти с места и у меня
в кармане револьвер, а во-вторых, я совсем не то, за что вы меня принимаете. Вам этого не понять; я Федот, да не тот: а пришел вас спасти. Поняли теперь?
Конь, почуявший на спине чужого всадника, рванулся, было,
в сторону деревни, но Милица, быстро соображая, что надо делать, как будто осененная каким-то вдохновением свыше, выхватила из
кармана револьвер и выстрелила на воздух y самого уха лошади с той самой
стороны, где находилось селение и куда гнедой красавец вздумал, было, направить свой бег.
И вдруг взгляд её упал на странную фигурку, стоявшую перед окном, Это был мальчик лет двенадцати, смуглый, черноволосый, с лукаво бегающим во все
стороны взором. Он смотрел во все глаза на Тасю и смеялся. Что-то неприятное и отталкивающее было
в его лице. Видя, что сидевшая на подоконнике девочка обратила на него внимание, он запустил руку
в карман и, вытащив оттуда что-то серое и маленькое, посадил к себе на плечо. Тася увидела, что это был совсем ручной серенький мышонок.