Неточные совпадения
Последствием такого благополучия было то, что
в течение целого
года в Глупове состоялся всего один заговор, но и то не со
стороны обывателей против квартальных (как это обыкновенно бывает), а, напротив того, со
стороны квартальных против обывателей (чего никогда не бывает).
Но на седьмом
году правления Фердыщенку смутил бес. Этот добродушный и несколько ленивый правитель вдруг сделался деятелен и настойчив до крайности: скинул замасленный халат и стал ходить по городу
в вицмундире. Начал требовать, чтоб обыватели по
сторонам не зевали, а смотрели
в оба, и к довершению всего устроил такую кутерьму, которая могла бы очень дурно для него кончиться, если б,
в минуту крайнего раздражения глуповцев, их не осенила мысль: «А ну как, братцы, нас за это не похвалят!»
Хотелось ему наказать"навозных"за их наглость, но, с другой
стороны, припоминалась осада Трои, которая длилась целых десять
лет, несмотря на то что
в числе осаждавших были Ахиллес и Агамемнон.
В прошлом
году, зимой — не помню, какого числа и месяца, — быв разбужен
в ночи, отправился я,
в сопровождении полицейского десятского, к градоначальнику нашему, Дементию Варламовичу, и, пришед, застал его сидящим и головою то
в ту, то
в другую
сторону мерно помавающим.
Чичиков тоже устремился к окну. К крыльцу подходил
лет сорока человек, живой, смуглой наружности. На нем был триповый картуз. По обеим
сторонам его, сняв шапки, шли двое нижнего сословия, — шли, разговаривая и о чем-то с <ним> толкуя. Один, казалось, был простой мужик; другой,
в синей сибирке, какой-то заезжий кулак и пройдоха.
Порой дождливою намедни
Я, завернув на скотный двор…
Тьфу! прозаические бредни,
Фламандской школы пестрый сор!
Таков ли был я, расцветая?
Скажи, фонтан Бахчисарая!
Такие ль мысли мне на ум
Навел твой бесконечный шум,
Когда безмолвно пред тобою
Зарему я воображал
Средь пышных, опустелых зал…
Спустя три
года, вслед за мною,
Скитаясь
в той же
стороне,
Онегин вспомнил обо мне.
Или, не радуясь возврату
Погибших осенью листов,
Мы помним горькую утрату,
Внимая новый шум лесов;
Или с природой оживленной
Сближаем думою смущенной
Мы увяданье наших
лет,
Которым возрожденья нет?
Быть может,
в мысли нам приходит
Средь поэтического сна
Иная, старая весна
И
в трепет сердце нам приводит
Мечтой о дальней
стороне,
О чудной ночи, о луне…
— Позвольте, позвольте, я с вами совершенно согласен, но позвольте и мне разъяснить, — подхватил опять Раскольников, обращаясь не к письмоводителю, а все к Никодиму Фомичу, но стараясь всеми силами обращаться тоже и к Илье Петровичу, хотя тот упорно делал вид, что роется
в бумагах и презрительно не обращает на него внимания, — позвольте и мне с своей
стороны разъяснить, что я живу у ней уж около трех
лет, с самого приезда из провинции и прежде… прежде… впрочем, отчего ж мне и не признаться
в свою очередь, с самого начала я дал обещание, что женюсь на ее дочери, обещание словесное, совершенно свободное…
Сидел
в мое время один смиреннейший арестант целый
год в остроге, на печи по ночам все Библию читал, ну и зачитался, да зачитался, знаете, совсем, да так, что ни с того ни с сего сгреб кирпич и кинул
в начальника, безо всякой обиды с его
стороны.
Он был тоже из «молодых», то есть ему недавно минуло сорок
лет, но он уже метил
в государственные люди и на каждой
стороне груди носил по звезде.
— Московские события пятого
года я хорошо знаю, но у меня по этому поводу есть свое мнение, и — будучи высказано мною сейчас, — оно отвело бы нас далеко
в сторону от избранной мною темы.
В общем — все-таки жилось неплохо, но после нового
года домашнее, привычное как-то вдруг отскочило
в сторону.
— Знакома я с ним шесть
лет, живу второй
год, но вижу редко, потому что он все прыгает во все
стороны от меня. Влетит, как шмель, покружится, пожужжит немножко и вдруг: «Люба, завтра я
в Херсон еду». Merci, monsieur. Mais — pourquoi? [Благодарю вас. Но — зачем? (франц.)] Милые мои, — ужасно нелепо и даже горестно
в нашей деревне по-французски говорить, а — хочется! Вероятно, для углубления нелепости хочется, а может, для того, чтоб напомнить себе о другом, о другой жизни.
Анфиса (читает). «У меня все готово. Докажите, что вы меня любите не на словах только, а на самом деле. Доказательств моей любви вы видели много. Для вас я бросил свет, бросил знакомство, оставил все удовольствия и развлечения и живу более
года в этой дикой
стороне,
в которой могут жить только медведи да Бальзаминовы…»
Прошло пять
лет. Многое переменилось и на Выборгской
стороне: пустая улица, ведущая к дому Пшеницыной, обстроилась дачами, между которыми возвышалось длинное, каменное, казенное здание, мешавшее солнечным лучам весело бить
в стекла мирного приюта лени и спокойствия.
Основания никакого к такому заключению со
стороны Натальи Фаддеевны не было, никто ни на кого не восставал, даже кометы
в тот
год не было, но у старух бывают иногда темные предчувствия.
У одного забота: завтра
в присутственное место зайти, дело пятый
год тянется, противная
сторона одолевает, и он пять
лет носит одну мысль
в голове, одно желание: сбить с ног другого и на его падении выстроить здание своего благосостояния.
И на Выборгской
стороне,
в доме вдовы Пшеницыной, хотя дни и ночи текут мирно, не внося буйных и внезапных перемен
в однообразную жизнь, хотя четыре времени
года повторили свои отправления, как
в прошедшем
году, но жизнь все-таки не останавливалась, все менялась
в своих явлениях, но менялась с такою медленною постепенностью, с какою происходят геологические видоизменения нашей планеты: там потихоньку осыпается гора, здесь целые века море наносит ил или отступает от берега и образует приращение почвы.
Двор величиной был с комнату, так что коляска стукнула дышлом
в угол и распугала кучу кур, которые с кудахтаньем бросились стремительно, иные даже
в лёт,
в разные
стороны; да большая черная собака начала рваться на цепи направо и налево, с отчаянным лаем, стараясь достать за морды лошадей.
Потом Обломову приснилась другая пора: он
в бесконечный зимний вечер робко жмется к няне, а она нашептывает ему о какой-то неведомой
стороне, где нет ни ночей, ни холода, где все совершаются чудеса, где текут реки меду и молока, где никто ничего круглый
год не делает, а день-деньской только и знают, что гуляют всё добрые молодцы, такие, как Илья Ильич, да красавицы, что ни
в сказке сказать, ни пером описать.
Несколько человек заменяли ей толпу; то что другой соберет со многих встреч,
в многие
годы и во многих местах, — давалось ей
в двух, трех уголках, по ту и другую
сторону Волги, с пяти, шести лиц, представлявших для нее весь людской мир, и
в промежуток нескольких
лет, с тех пор, как понятия у ней созрели и сложились
в более или менее определенный взгляд.
— Никогда! — повторил он с досадой, — какая ложь
в этих словах: «никогда», «всегда»!.. Конечно, «никогда»:
год, может быть, два… три… Разве это не — «никогда»? Вы хотите бессрочного чувства? Да разве оно есть? Вы пересчитайте всех ваших голубей и голубок: ведь никто бессрочно не любит. Загляните
в их гнезда — что там? Сделают свое дело, выведут детей, а потом воротят носы
в разные
стороны. А только от тупоумия сидят вместе…
— Нынче безлесят Россию, истощают
в ней почву, обращают
в степь и приготовляют ее для калмыков. Явись человек с надеждой и посади дерево — все засмеются: «Разве ты до него доживешь?» С другой
стороны, желающие добра толкуют о том, что будет через тысячу
лет. Скрепляющая идея совсем пропала. Все точно на постоялом дворе и завтра собираются вон из России; все живут только бы с них достало…
Я выдумал это уже
в шестом классе гимназии, и хоть вскорости несомненно убедился, что глуп, но все-таки не сейчас перестал глупить. Помню, что один из учителей — впрочем, он один и был — нашел, что я «полон мстительной и гражданской идеи». Вообще же приняли эту выходку с какою-то обидною для меня задумчивостью. Наконец, один из товарищей, очень едкий малый и с которым я всего только
в год раз разговаривал, с серьезным видом, но несколько смотря
в сторону, сказал мне...
В виде гарантии я давал ему слово, что если он не захочет моих условий, то есть трех тысяч, вольной (ему и жене, разумеется) и вояжа на все четыре
стороны (без жены, разумеется), — то пусть скажет прямо, и я тотчас же дам ему вольную, отпущу ему жену, награжу их обоих, кажется теми же тремя тысячами, и уж не они от меня уйдут на все четыре
стороны, а я сам от них уеду на три
года в Италию, один-одинехонек.
По дороге еще есть красивая каменная часовня
в полуготическом вкусе, потом,
в стороне под горой, на берегу, выстроено несколько домиков для приезжающих на
лето брать морские ванны.
Плавание
в южном полушарии замедлялось противным зюйд-остовым пассатом; по меридиану уже идти было нельзя: диагональ отводила нас
в сторону, все к Америке. 6-7 узлов был самый большой ход. «Ну вот вам и
лето! — говорил дед, красный, весь
в поту, одетый
в прюнелевые ботинки, но, по обыкновению, застегнутый на все пуговицы. — Вот и акулы, вот и Южный Крест, вон и «Магеллановы облака» и «Угольные мешки!» Тут уж особенно заметно целыми стаями начали реять над поверхностью воды летучие рыбы.
Дорога пошла
в гору. Жарко. Мы сняли пальто: наши узкие костюмы, из сукна и других плотных материй, просто невозможны
в этих климатах. Каков жар должен быть
летом! Хорошо еще, что ветер с моря приносит со всех
сторон постоянно прохладу! А всего
в 26-м градусе широты лежат эти благословенные острова. Как не взять их под покровительство? Люди Соединенных Штатов совершенно правы, с своей
стороны.
В 1652
году голландцы заложили там крепость, и таким образом возник Капштат. Они быстро распространились внутрь края, произвольно занимая впусте лежащие земли и оттесняя жителей от берегов. Со
стороны диких сначала они не встречали сопротивления. Последние, за разные европейские изделия, но всего более за табак, водку, железные орудия и тому подобные предметы, охотно уступали им не только земли, но и то, что составляло их главный промысл и богатство, — скот.
Он свято хранил традиции шестидесятых
годов и если и отступал от строгого беспристрастия, то только
в сторону либеральности.
В продолжение десяти
лет она везде, где бы она ни была, начиная с Нехлюдова и старика-станового и кончая острожными надзирателями, видела, что все мужчины нуждаются
в ней; она не видела и не замечала тех мужчин, которые не нуждались
в ней. И потому весь мир представлялся ей собранием обуреваемых похотью людей, со всех
сторон стороживших ее и всеми возможными средствами — обманом, насилием, куплей, хитростью — старающихся овладеть ею.
Причина эта заключалась не
в том, что он 10
лет тому назад соблазнил Катюшу и бросил ее, это было совершенно забыто им, и он не считал это препятствием для своей женитьбы; причина эта была
в том, что у него
в это самое время была с замужней женщиной связь, которая, хотя и была разорвана теперь с его
стороны, не была еще признана разорванной ею.
Это практическое направление с
годами настолько развилось и окрепло, что
в шестнадцать
лет Верочка держала
в своих ручках почти целый дом, причем с ловкостью настоящего дипломата всегда умела остаться
в тени,
в стороне.
Знали еще, что молодая особа, особенно
в последний
год, пустилась
в то, что называется «гешефтом», и что с этой
стороны она оказалась с чрезвычайными способностями, так что под конец многие прозвали ее сущей жидовкой.
Здесь речь Ипполита Кирилловича была прервана рукоплесканиями. Либерализм изображения русской тройки понравился. Правда, сорвалось лишь два-три клака, так что председатель не нашел даже нужным обратиться к публике с угрозою «очистить залу» и лишь строго поглядел
в сторону клакеров. Но Ипполит Кириллович был ободрен: никогда-то ему до сих пор не аплодировали! Человека столько
лет не хотели слушать, и вдруг возможность на всю Россию высказаться!
Река Кусун придерживается левой
стороны долины. Она идет одним руслом, образуя по
сторонам много сухих рукавов, играющих роль водоотводных каналов, отчего долина Кусуна
в дождливое время
года не затопляется водой. По показаниям удэгейцев, за последние 30
лет здесь не было ни одного наводнения.
В течение многих
лет она сточила породу по
сторонам и образовала «исполиновый котел».
В долине реки Адимил произрастают лиственные леса дровяного и поделочного характера;
в горах всюду видны следы пожарищ. На релках и по увалам — густые заросли таволги, орешника и леспедецы. Дальше
в горах есть немного кедра и пихты. Широкие полосы гальки по
сторонам реки и измочаленный колодник
в русле указывают на то, что хотя здесь больших наводнений и не бывает, но все же
в дождливое время
года вода идет очень стремительно и сильно размывает берега.
С плоскогорья Лао-бей-лаза стекают два ключа: Кямту и Сигими-Бяса. Далее, с правой
стороны,
в Бикин впадают: река Бей-си-лаза, стекающая с горы того же имени, маленький ключик Музейза [У-цзей (хе) — речка сепий.] и река Лаохозен [Лао-ху-цзен — опасающийся (этого места) тигр.], получившая свое название от слова «лахоу», что значит «тигр». По рассказам удэгейцев, несколько
лет назад появился тигр, который постоянно ходил по соболиным ловушкам, ломал западни и пожирал все, что
в них попадалось.
Летом,
в жаркие дни, багульник выделяет такое обилие эфирных масел, что у непривычного человека может вызвать обморочное состояние. За багульником идут мхи и лишайники. Осыпи для людей не составляют помехи, но для коней и мулов они являются серьезным препятствием. Приходится обходить их далеко
стороною.
— Да так-таки нечего. Хозяйство порасстроилось, мужиков поразорил, признаться; подошли
годы плохие: неурожаи, разные, знаете, несчастия… Да, впрочем, — прибавил он, уныло глянув
в сторону, — какой я хозяин!
Село Успенка расположено на высоких террасах с левой
стороны реки Уссури. Основано оно
в 1891
году и теперь имело около 180 дворов.
В 2 км от устья ее с правой
стороны издавна живут удэгейцы. Стойбище их состоит из 4 фанз.
В 1906
году их тут было только 15 человек обоего пола.
В одном переходе от Арму, ниже по Иману, есть другое удэгейское стойбище, Лаолю, с населением
в восемь человек. Лаолю представляет собой поляну с правой
стороны реки длиной 4 км и шириной 1,5 км.
Деревня Нотохоуза — одно из самых старых китайских поселений
в Уссурийском крае. Во времена Венюкова (1857
год) сюда со всех
сторон стекались золотопромышленники, искатели женьшеня, охотники и звероловы. Старинный путь, которым уссурийские манзы сообщались с постом Ольги, лежал именно здесь. Вьючные караваны их шли мимо Ното по реке Фудзину через Сихотэ-Алинь к морю. Этой дорогой предстояло теперь пройти и нам.
При входе
в залив Владимира с левой
стороны ниже мыса Орехова можно видеть какую-то торчащую из воды бесформенную массу. Это крейсер «Изумруд», выскочивший на мель и взорвавший себя
в 1905
году. Грустно смотреть на эту развалину. Что можно было, то с «Изумруда» сняли, перевезли
в пост Ольги и отправили во Владивосток, остальное разграбили хунхузы.
Стояла китайская фанзочка много
лет в тиши, слушая только шум воды
в ручье, и вдруг все кругом наполнилось песнями и веселым смехом. Китайцы вышли из фанзы, тоже развели небольшой огонек
в стороне, сели на корточки и молча стали смотреть на людей, так неожиданно пришедших и нарушивших их покой. Мало-помалу песни стрелков начали затихать. Казаки и стрелки последний раз напились чаю и стали устраиваться на ночь.
Конечно, понемногу. Вот короткая история мастерской за целые три
года,
в которые эта мастерская составляла главную
сторону истории самой Веры Павловны.
Марья Алексевна и ругала его вдогонку и кричала других извозчиков, и бросалась
в разные
стороны на несколько шагов, и махала руками, и окончательно установилась опять под колоннадой, и топала, и бесилась; а вокруг нее уже стояло человек пять парней, продающих разную разность у колонн Гостиного двора; парни любовались на нее, обменивались между собою замечаниями более или менее неуважительного свойства, обращались к ней с похвалами остроумного и советами благонамеренного свойства: «Ай да барыня,
в кою пору успела нализаться, хват, барыня!» — «барыня, а барыня, купи пяток лимонов-то у меня, ими хорошо закусывать, для тебя дешево отдам!» — «барыня, а барыня, не слушай его, лимон не поможет, а ты поди опохмелись!» — «барыня, а барыня, здорова ты ругаться; давай об заклад ругаться, кто кого переругает!» — Марья Алексевна, сама не помня, что делает, хватила по уху ближайшего из собеседников — парня
лет 17, не без грации высовывавшего ей язык: шапка слетела, а волосы тут, как раз под рукой; Марья Алексевна вцепилась
в них.
Рахметов
в 16
лет, когда приехал
в Петербург, был с этой
стороны обыкновенным юношею довольно высокого роста, довольно крепким, но далеко не замечательным по силе: из десяти встречных его сверстников, наверное, двое сладили бы с ним.
Как из дела сего видно, что генерал-аншеф Кирила Петров сын Троекуров на означенное спорное имение, находящееся ныне во владении у гвардии поручика Андрея Гаврилова сына Дубровского, состоящее
в сельце Кистеневке, по нынешней… ревизии всего мужеска пола ** душ, с землею, и угодьями, представил подлинную купчую на продажу оного покойному отцу его, провинциальному секретарю, который потом был коллежским асессором,
в 17…
году из дворян канцеляристом Фадеем Спицыным, и что сверх сего сей покупщик, Троекуров, как из учиненной на той купчей надписи видно, был
в том же
году ** земским судом введен во владение, которое имение уже и за него отказано, и хотя напротив сего со
стороны гвардии поручика Андрея Дубровского и представлена доверенность, данная тем умершим покупщиком Троекуровым титулярному советнику Соболеву для совершения купчей на имя отца его, Дубровского, но по таковым сделкам не только утверждать крепостные недвижимые имения, но даже и временно владеть по указу…. воспрещено, к тому ж и самая доверенность смертию дателя оной совершенно уничтожается.