Неточные совпадения
Девочка, вздрогнув, невольно взглянула из-под руки на разлив моря. Затем обернулась
в сторону восклицаний; там,
в двадцати шагах от нее, стояла кучка
ребят; они гримасничали, высовывая языки. Вздохнув, девочка побежала домой.
— Да не вертись по
сторонам в церкви, не таскай за собой молодых
ребят… Что, Иван Иваныч: ты, бывало, у ней безвыходно жил! Как теперь: все еще ходишь? — строго спросил он у какого-то юноши.
Ждем и мы. Вот идет толстый купец с одной
стороны и старуха-нищенка — с другой. Оба увидали серебряную монету, бросились за ней, купец оттолкнул старуху
в сторону и наклонился, чтобы схватить добычу, но
ребята потянули нитку, и монета скрылась.
—
Ребят нет? Кышь, проклятые! — мотнулся он
в их
сторону всем телом и потом, пропуская вперед молодых людей, сказал голосом,
в котором слышалась какая-то вкрадчивость и жадность...
Бегут сани, стучит конское копыто о мерзлую землю, мелькают по
сторонам хмурые деревья, и слышит Аграфена ласковый старушечий голос, который так любовно наговаривает над самым ее ухом: «Петушок, петушок, золотой гребешок, маслена головушка, шелкова бородушка, выгляни
в окошечко…» Это баушка Степанида сказку рассказывает
ребятам, а сама Аграфена совсем еще маленькая девчонка.
Неведомова не было
в Москве; Замин и Петин были очень милые
ребята, но чрезвычайно простые и вряд ли понимали
в этом толк; Марьеновский, теперь уже служивший
в сенате, пошел совершенно
в другую
сторону.
Как, бывало, начнут
ребята в городки играть, беда той
стороне, что супротив тебя!
Сшиблись
ребята, бойко работают кулаки, скрипят зубы, глухо бухают удары по грудям, то и дело
в сторону отбегают бойцы, оплёвывая утоптанный снег красными плевками, сморкаясь алыми брызгами крови.
— Мой грех,
ребята! мой грех! — приговаривал он, бойко размахивая руками и поглядывая
в окна хат по обе
стороны улицы. — Сучку пропил, мой грех! — повторил он, видимо сердясь, но притворяясь, что ему всё равно.
— Вот, вот, Татьяна Власьевна… Вместо того чтобы прийти к вам или вас к себе позвать да все и обсудить заодно, они все
стороной ладят обойти, да еще невесток-то ваших расстраивают. А вы то подумайте, разве наши-то
ребята бросовые какие? Ежели бы и
в самом деле грех какой вышел, ну по глупости там или по малодушию, так Агнее-то Герасимовне с Матреной Ильиничной не кричать бы на весь Белоглинский завод, а покрыть бы слухи да с вами бы беду и поправить.
— Не обмани только ты, а мы не обманем, — отвечал Омляш. — Удалой, возьми-ка его под руку, я пойду передом, а вы,
ребята, идите по
сторонам; да смотрите, чтоб он не юркнул
в лес. Я его знаю: он хват детина! Томила, захвати веревку-то с собой: неравно он нас морочит, так было бы на чем его повесить.
— Нет, братцы, как здесь ни тепло,
в избе, надо полагать, теплее, — сказал он без всякой торопливости, зевнул даже несколько раз и потянулся, — ей-богу, право, о-о. Пойду-ка и я тяпну чарочку: вернее будет — скорее согреешься… К тому и пора: надо к селу подбираться… О-хе-хе. Авось найду как-нибудь село-то — не соломинка. Скажите только,
в какую
сторону пошли ваши
ребята?
Рогожин, по отъезде бабушки, заехал домой и сидел однажды у себя
в сенном чулане и
в одно и то же время читал какую-то книгу, ел квас со свеклою и бил ложкою по лбам налезавших на него со всех
сторон ребят.
В это самое время пред открытыми дверями его сеней остановилась вскачь прибежавшая лошадь, и с нее спрыгнул посол из Протозанова.
Как всегда, был один пестрый, яркий цветами кружок молодых баб и девок центром всего, а вокруг него с разных
сторон, как оторвавшиеся и вращающиеся за ним планеты и спутники, то девчата, держась рука с рукой, шурша новым ситцем растегаев, то малые
ребята, фыркающие чему-то и бегающие взад и вперед друг за другом, то
ребята взрослые,
в синих и черных поддевках и картузах и красных рубахах, с неперестающим плеваньем шелухи семячек, то дворовые или посторонние, издалека поглядывающие на хоровод.
Он обернулся и увидел пред собою двух своих сослуживцев-товарищей, тех самых, с которыми встретился утром на Литейной, —
ребят еще весьма молодых и по летам и по чину. Герой наш был с ними ни то ни се, ни
в дружбе, ни
в открытой вражде. Разумеется, соблюдалось приличие с обеих
сторон; дальнейшего же сближения не было, да и быть не могло. Встреча
в настоящее время была крайне неприятна господину Голядкину. Он немного поморщился и на минутку смешался.
Всех жуковских
ребят, которые знали грамоте, отвозили
в Москву и отдавали там только
в официанты и коридорные (как из села, что по ту
сторону, отдавали только
в булочники), и так повелось давно, еще
в крепостное право, когда какой-то Лука Иваныч, жуковский крестьянин, теперь уже легендарный, служивший буфетчиком
в одном из московских клубов, принимал к себе на службу только своих земляков, а эти, входя
в силу, выписывали своих родственников и определяли их
в трактиры и рестораны; и с того времени деревня Жуково иначе уже не называлась у окрестных жителей, как Хамская или Холуевка.
Но вот прямая, как стрела, улица приходит
в какое-то особенное суетливое оживление. Ездоки приворачивают к заборам, пешие сторонятся, татарки
в красных чадрах, нарядные и пестрые, сгоняют
ребят по дворам. Из юрт выбегают любопытные, и все поворачивают лица
в одну
сторону.
Послушались
ребята, легли. Выбрали мы место на высоком берегу, близ утесу. Снизу-то, от моря, нас и не видно: деревья кроют. Один Буран не ложится: все
в западную
сторону глядит. Легли мы, солнце-то еще только-только склоняться стало, до ночи далеко. Перекрестился я, послушал, как земля стонет, как тайгу ветер качает, да и заснул.
Сотский(отводя
в сторону Лизавету и заглядывая
в дверь). Кликните,
ребята, Никона. (Сажает Лизавету на кресло.) Ну, садись вот тут… не хочешь ли водицы испить?
— Тридцать верст до лукояновского этапу. Тише,
ребята, не возись, — добавил он, взглянув
в сторону, где было место молодого человека. — Барин вон заснул… Чай, всю ночь не спал — не буди! Уходить станем, тогда побудим.
Ну, разговариваем этак, едем себе не торопясь. К тайге подъехали, к речушке. Перевоз тут. Речка
в малую воду узенькая: паром толканешь, он уж и на другой
стороне. Перевозчиков и не надо. Ребятки проснулись, продрали глазенки-то, глядят: ночь ночью. Лес это шумит, звезды на небе, луна только перед светом подымается… Ребятам-то и любо… Известное дело — несмысли!
— Да ведь ребята-то одним, поди-ка, порядком родятся, что от мужа он, что от прохожего, — сказал Кузьма и скептически сплюнул
в сторону.
Внизу у завалинки рылись куры и блаженно кудахтали, нежась
в круглых ямках: на противоположной, уже просохшей
стороне играли
в бабки
ребята, и их пестрый, звонкий крик и удары чугунных плит о костяшки звучал и задором и свежестью.
Те же стоны и кряхтенье стариков, не слезающих с остылых печей; тот же дым и вонь, а часто и снег, пролезающий по углам с наружной
стороны изб во внутреннюю; те же слабые писки голых и еле живых
ребят со вспухшими животами и красными от дыма глазами; но зимняя картина
в орловской деревне никогда и не была другою…
— Пойдем,
ребята, большим кругом
в эту
сторону, — сказал Сергей. — Чур, перекликаться! Сходиться у мостика
в лощинке, перед сторожкой.
Лицо Перновского становилось совсем красным, влажное от чая и душевного волнения. Глаза бегали с одной
стороны на другую; чуть заметные брови он то подымал, то сдвигал на переносице. Злобность всплыла
в нем и держала его точно
в тисках, вместе с предчувствием скандала. Он видел, что попался
в руки «теплых
ребят», что они неспроста обсели его и повели разговор
в таком тоне.
Трое остальных шли по шоссе Камер-Коллежского Вала и пели «По морям». Ветер гнал по сухой земле опавшие листья тополей, ущербный месяц глядел из черных туч с серебряными краями. Вдруг
в мозгах у Юрки зазвенело, голова мотнулась
в сторону, кепка слетела. Юрка
в гневе обернулся. Плотный парень
в пестрой кепке второй раз замахивался на него. Юрка отразил удар, но сбоку получил по шее. Черкизовцев было человек семь-восемь. Они окружили заводских
ребят. Начался бой.
Было очень хорошо, мягкий морозец и тишина. Борька Ширкунов отозвал меня
в сторону и спросил, соглашусь ли я быть курсовым комсомольским организатором. Для приличия я помолчала, «подумала» и сказала, что ничего не имею против, а сердце колотилось от радости за доверие ко мне. Присоединилась к
ребятам, снова пела, но по-другому, как-то звончее.
Начнут, бывало,
ребята в городки играть — беда той
стороне, что супротив его.
Лельку
ребята выбрали командиром одного из «преуспевающих» взводов.
В юнгштурмовке защитного цвета, с ременным поясом, с портупеей через плечо, она сидела, положив ногу на ногу. К ней теснились девчата и парни, задавали торопливые вопросы. Она отвечала с медленным нажимом, стараясь покрепче впечатлеть ответы
в мозги.
В уголке, за буфетным столиком, одиноко сидел Ведерников и зубрил по книжке, не глядя по
сторонам.