Неточные совпадения
Девочка говорила не умолкая; кое-как можно было угадать из всех этих рассказов, что это нелюбимый ребенок, которого мать, какая-нибудь вечно пьяная кухарка, вероятно из здешней же гостиницы, заколотила и запугала; что девочка разбила мамашину чашку и что до того испугалась, что сбежала еще с вечера; долго, вероятно, скрывалась где-нибудь на
дворе, под дождем, наконец пробралась сюда, спряталась за шкафом и просидела здесь
в углу всю ночь, плача, дрожа от сырости, от
темноты и от страха, что ее теперь больно за все это прибьют.
Слово «пошлость» он не сразу нашел, и этим словом значение разыгранной сцены не исчерпывалось.
В неожиданной, пьяной исповеди Безбедова было что-то двусмысленное, подозрительно похожее на пародию, и эта двусмысленность особенно возмутила, встревожила. Он быстро вышел
в прихожую, оделся, почти выбежал на
двор и,
в темноте, шагая по лужам, по обгоревшим доскам, решительно сказал себе...
Он выбегал на крыльцо, ходил по
двору в одном сюртуке, глядел на окна Веры и опять уходил
в комнату, ожидая ее возвращения. Но
в темноте видеть дальше десяти шагов ничего было нельзя, и он избрал для наблюдения беседку из акаций, бесясь, что нельзя укрыться и
в ней, потому что листья облетели.
Я выбежал сломя голову тоже через кухню и через
двор, но его уже нигде не было. Вдали по тротуару чернелись
в темноте прохожие; я пустился догонять их и, нагоняя, засматривал каждому
в лицо, пробегая мимо. Так добежал я до перекрестка.
Когда он
в черной
темноте, кое-где только освещаемой белеющим снегом, шлепая по воде, въехал на прядущем ушами при виде зажженных вокруг церкви плошек жеребце на церковный
двор, служба уже началась.
Следующие два дня были дождливые,
в особенности последний. Лежа на кане, я нежился под одеялом. Вечером перед сном тазы последний раз вынули жар из печей и положили его посредине фанзы
в котел с золой. Ночью я проснулся от сильного шума. На
дворе неистовствовала буря, дождь хлестал по окнам. Я совершенно забыл, где мы находимся; мне казалось, что я сплю
в лесу, около костра, под открытым небом. Сквозь
темноту я чуть-чуть увидел свет потухающих углей и испугался.
Дело было осенью, выпал снег и почти весь днем растаял; оставались только пятна, кое — где неясно белевшие
в темноте. По небу ползли тучи, и на
дворе не было видно ни зги.
Дед, темный и немой, стоял у окна, вслушиваясь
в работу людей, разорявших его добро; бабушка бегала где-то по
двору, невидимая
в темноте, и умоляюще взывала...
Когда я пробежал ворота, мне показалось, что
в правом, заднем углу огромного
двора как будто идет человек, хотя
в темноте я едва лишь мог различать.
— Иди сюда, деушка, — послышался
в темноте крытого
двора знакомый ласковый голос. — Не бойсь, голубушка, иди прямо.
На
дворе за окнами стало тихо, — так тихо, что где-то
в двух шагах,
в темноте, соловей вдруг залился громкой, беззаботной трелью.
— Да ту же пенсию вашу всю будут брать себе! — пугала его Миропа Дмитриевна и, по своей ловкости и хитрости (недаром она была малороссиянка), неизвестно до чего бы довела настоящую беседу; но
в это время
в квартире Рыжовых замелькал огонек, как бы перебегали со свечками из одной комнаты
в другую, что очень заметно было при довольно значительной
темноте ночи и при полнейшем спокойствии, царствовавшем на
дворе дома: куры и индейки все сидели уж по своим хлевушкам, и только майские жуки,
в сообществе разноцветных бабочек, кружились
в воздухе и все больше около огня куримой майором трубки, да еще чей-то белый кот лукаво и осторожно пробирался по крыше дома к слуховому окну.
По
двору,
в темноте, уже шныряли арестанты
в своих полушубках,
в рукава и внакидку; все это стремилось
в кухню.
Большею частью он мерз часов шесть или семь
в темноте,
в сенях, на тридцатиградусном морозе, прислушиваясь к каждому стуку, к каждому звону, к каждому шагу на
дворе.
Передонову стало досадно. По его мнению, сестры должны бы плакать от печали, что он их отверг. «Притворяются!» — подумал он, молча уходя со
двора. Девицы перебежали к окнам на улицу и кричали вслед Передонову насмешливые слова пока он не скрылся
в темноте.
Сгущался вокруг сумрак позднего вечера, перерождаясь
в темноту ночи, еле слышно шелестел лист на деревьях, плыли
в тёмном небе звёзды, обозначился мутный Млечный Путь, а
в монастырском
дворе кто-то рубил топором и крякал, напоминая об отце Посулова. Падала роса, становилось сыро, ночной осенний холодок просачивался
в сердце. Хотелось думать о чём-нибудь постороннем, спокойно, правильно и бесстрашно.
Обойдя тесным, обледенелым и грязным
двором, служившим для всех жильцов естественной помойной ямой, они спустились вниз,
в подвал, прошли
в темноте общим коридором, отыскали ощупью свою дверь и отворили ее.
— Заплачь! — насмешливо сказал Илья и ушёл, оставив товарища
в темноте среди
двора.
Чтобы пробраться
в подвальный этаж белого угольного дома, надобно было пройти через
двор, переполненный всякого рода зловониями, мусором, грязью, и спуститься ступеней десять вниз, что сделав, Бегушев очутился
в совершенной
темноте и, схватив наугад первую попавшуюся ему под руку скобку, дернул дверь к себе.
Из сада смотрели, как занимался дом. Еще
темнота была, и широкий
двор смутно двигался, гудел ровно и сильно — еще понаехали с телегами деревни; засветлело, но не
в доме, куда смотрели, а со стороны служб: там для света подожгли сарайчик, и слышно было, как мечутся разбуженные куры и поет сбившийся с часов петух. Но не яснее стали тени во
дворе, и только прибавилось шуму: ломали для проезда ограду.
Когда вышли во
двор, влажная
темнота мягко, но тепло и сильно ударила
в лицо,
в глаза, захватила дыхание, вдруг очищающе и нежно пронизала все вздрогнувшее тело.
Владимир Сергеич хотел было вернуться на ночь домой, но такая сделалась на
дворе темнота, что он не решился ехать. Ему отвели ту же комнату наверху,
в которой он три месяца тому назад провел беспокойную ночь по милости Егора Капитоныча…
Между тем черное оконце над яслями, до сих пор невидимое, стало сереть и слабо выделяться
в темноте. Лошади жевали ленивее, и одна за другою вздыхали тяжело и мягко. На
дворе закричал петух знакомым криком, звонким, бодрым и резким, как труба. И еще долго и далеко кругом разливалось
в разных местах, не прекращаясь, очередное пение других петухов.
В темноте он покидал сверху лапти и лег на спину, глядя на перемет над печкой, чуть видневшийся над его головой, и прислушиваясь к тараканам, шуршавшим по стене, ко вздохам, храпенью, чесанью нога об ногу и к звукам скотины на
дворе.
Вдруг рядом,
в казарме пятой роты, быстро раскрывается наружу входная дверь, и дверной блок пронзительно взвизгивает на весь
двор. На секунду
в слабом свете распахнутой двери мелькает фигура солдата
в шинели и
в шапке. Но дверь тотчас же захлопнулась, увлекаемая снова взвизгнувшим блоком, и
в темноте нельзя даже определить ее места. Вышедший из казармы солдат стоит на крыльце; слышно, как он крякает от свежего воздуха и сильно потирает руками одна о другую.
Он высоко поднял ногу, как разбитая лошадь, ступил во
двор и, добравшись
в темноте до крыльца, сел на мокрую лестницу и задумался.
Почти половину населения слободки составляли татары, которые смотрели на этот сезон с своей особой точки зрения. Мерзлая земля не принимает следов, а сыпучий снег, переносимый ветром с места на место, — тем более… Поэтому то и дело, выходя ночью из своей юрты, я слышал на татарских
дворах подозрительное движение и тихие сборы… Фыркали лошади, скрипели полозья, мелькали
в темноте верховые… А наутро становилось известно о взломанном амбаре «
в якутах» или ограблении какого-нибудь якутского богача.
Становиха сняла со стены большой ключ и повела своих гостей через кухню и сени во
двор. На
дворе было темно. Накрапывал мелкий дождь. Становиха пошла вперед. Чубиков и Дюковский зашагали за ней по высокой траве, вдыхая
в себя запахи дикой конопли и помоев, всхлипывавших под ногами.
Двор был большой. Скоро кончились помои, и ноги почувствовали вспаханную землю.
В темноте показались силуэты деревьев, а между деревьями — маленький домик с покривившеюся трубой.
На
дворе было темно, но светлее, чем
в передней.
В темноте уже ясно вырисовывалась высокая сутуловатая фигура доктора с длинной, узкой бородой и с орлиным носом. У Абогина, кроме бледного лица, теперь видна была его большая голова и маленькая, студенческая шапочка, едва прикрывавшая темя. Кашне белело только спереди, позади же оно пряталось за длинными волосами.
На
дворе уже было около пяти часов, и осеннее небо начало темнеть, но Синтянина рассчитывала, что она еще успеет до
темноты доехать до города и послать телеграмму Форовой
в Петербург, а затем возьмет с собою Филетера Ивановича и возвратится с ним к себе на хутор.
Наверху было темно. Но
в этой
темноте так же, как
в гостиной, все жило и двигалось. Ветер
в саду гудел глухо и непрерывно, то усиливаясь, то ослабевая. На
дворе отрывисто лаяла собака, словно прислушиваясь к собственному лаю, и заканчивала протяжным воем. Полуоторванный железный лист звякал на крыше сарая. Сергей остановился посреди комнаты. Он медленно дышал и пристально вглядывался
в темноту.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска, и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый
двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (
в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому
двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей
в темноте.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитою кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно не переставая стонать, и стоны эти страшно звучали
в осенней
темноте ночи.
В первую ночь, адъютант этот ночевал на том же
дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона и
в Мытищах перешла
в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.