Неточные совпадения
Городничий (
в сторону).О,
тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду
в деньгах или
в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Разговаривает все на
тонкой деликатности, что разве только дворянству уступит; пойдешь на Щукин — купцы тебе кричат: «Почтенный!»; на перевозе
в лодке с чиновником сядешь; компании захотел — ступай
в лавочку: там тебе кавалер расскажет про лагери и объявит, что всякая звезда значит на небе, так вот как на ладони все видишь.
Анна Андреевна. Тебе все такое грубое нравится. Ты должен помнить, что жизнь нужно совсем переменить, что твои знакомые будут не то что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив, знакомые твои будут с самым
тонким обращением: графы и все светские… Только я, право, боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь такое словцо, какого
в хорошем обществе никогда не услышишь.
Один только штатский советник Двоекуров с выгодою выделялся из этой пестрой толпы администраторов, являл ум
тонкий и проницательный и вообще выказывал себя продолжателем того преобразовательного дела, которым ознаменовалось начало восемнадцатого столетия
в России.
С ними происходило что-то совсем необыкновенное. Постепенно,
в глазах у всех солдатики начали наливаться кровью. Глаза их, доселе неподвижные, вдруг стали вращаться и выражать гнев; усы, нарисованные вкривь и вкось, встали на свои места и начали шевелиться; губы, представлявшие
тонкую розовую черту, которая от бывших дождей почти уже смылась, оттопырились и изъявляли намерение нечто произнести. Появились ноздри, о которых прежде и
в помине не было, и начали раздуваться и свидетельствовать о нетерпении.
Глаза серые, впавшие, осененные несколько припухшими веками; взгляд чистый, без колебаний; нос сухой, спускающийся от лба почти
в прямом направлении книзу; губы
тонкие, бледные, опушенные подстриженною щетиной усов; челюсти развитые, но без выдающегося выражения плотоядности, а с каким-то необъяснимым букетом готовности раздробить или перекусить пополам.
— Вполне ли они известны? — с
тонкою улыбкой вмешался Сергей Иванович. — Теперь признано, что настоящее образование может быть только чисто классическое; но мы видим ожесточенные споры той и другой стороны, и нельзя отрицать, чтоб и противный лагерь не имел сильных доводов
в свою пользу.
— Это наше русское равнодушие, — сказал Вронский, наливая воду из ледяного графина
в тонкий стакан на ножке, — не чувствовать обязанностей, которые налагают на нас наши права, и потому отрицать эти обязанности.
— Ты постой, постой, — сказал Степан Аркадьич, улыбаясь и трогая его руку. — Я тебе сказал то, что я знаю, и повторяю, что
в этом
тонком и нежном деле, сколько можно догадываться, мне кажется, шансы на твоей стороне.
В соседней бильярдной слышались удары шаров, говор и смех. Из входной двери появились два офицера: один молоденький, с слабым,
тонким лицом, недавно поступивший из Пажеского корпуса
в их полк; другой пухлый, старый офицер с браслетом на руке и заплывшими маленькими глазами.
Но
в это самое мгновенье оба вдруг услыхали пронзительный свист, который как будто стегнул их по уху, и оба вдруг схватились за ружья, и две молнии блеснули, и два удара раздались
в одно и то же мгновение. Высоко летевший вальдшнеп мгновенно сложил крылья и упал
в чащу, пригибая
тонкие побеги.
— Так вы нынче ждете Степана Аркадьича? — сказал Сергей Иванович, очевидно не желая продолжать разговор о Вареньке. — Трудно найти двух свояков, менее похожих друг на друга, — сказал он с
тонкою улыбкой. — Один подвижной, живущий только
в обществе, как рыба
в воде; другой, наш Костя, живой, быстрый, чуткий на всё, но, как только
в обществе, так или замрет или бьется бестолково, как рыба на земле.
Анна была не
в лиловом, как того непременно хотела Кити, а
в черном, низко срезанном бархатном платье, открывавшем ее точеные, как старой слоновой кости, полные плечи и грудь и округлые руки с
тонкою крошечною кистью.
Резко выступающие мышцы из-под сетки жил, растянутой
в тонкой, подвижной и гладкой, как атлас, коже, казались столь же крепкими, как кость.
— Да, как видишь, нежный муж, нежный, как на другой год женитьбы, сгорал желанием увидеть тебя, — сказал он своим медлительным
тонким голосом и тем тоном, который он всегда почти употреблял с ней, тоном насмешки над тем, кто бы
в самом деле так говорил.
Детскость выражения ее лица
в соединении с
тонкой красотою стана составляли ее особенную прелесть, которую он хорошо помнил: но, что всегда, как неожиданность, поражало
в ней, это было выражение ее глаз, кротких, спокойных и правдивых, и
в особенности ее улыбка, всегда переносившая Левина
в волшебный мир, где он чувствовал себя умиленным и смягченным, каким он мог запомнить себя
в редкие дни своего раннего детства.
В маленьком грязном нумере, заплеванном по раскрашенным пано стен, за
тонкою перегородкой которого слышался говор,
в пропитанном удушливым запахом нечистот воздухе, на отодвинутой от стены кровати лежало покрытое одеялом тело. Одна рука этого тела была сверх одеяла, и огромная, как грабли, кисть этой руки непонятно была прикреплена к
тонкой и ровной от начала до средины длинной цевке. Голова лежала боком на подушке. Левину видны были потные редкие волосы на висках и обтянутый, точно прозрачный лоб.
Когда экипаж остановился, верховые поехали шагом. Впереди ехала Анна рядом с Весловским. Анна ехала спокойным шагом на невысоком плотном английском кобе со стриженою гривой и коротким хвостом. Красивая голова ее с выбившимися черными волосами из-под высокой шляпы, ее полные плечи,
тонкая талия
в черной амазонке и вся спокойная грациозная посадка поразили Долли.
— Если бы не было этого преимущества анти-нигилистического влияния на стороне классических наук, мы бы больше подумали, взвесили бы доводы обеих сторон, — с
тонкою улыбкой говорил Сергей Иванович, — мы бы дали простор тому и другому направлению. Но теперь мы знаем, что
в этих пилюлях классического образования лежит целебная сила антинигилизма, и мы смело предлагаем их нашим пациентам… А что как нет и целебной силы? — заключил он, высыпая аттическую соль.
Все дворяне сидели за перегородочками
в своих уездах. По середине залы стоял человек
в мундире и
тонким, громким голосом провозглашал...
Она отклонилась от него, выпростала, наконец, крючок из вязанья, и быстро, с помощью указательного пальца, стали накидываться одна за другой петли белой, блестевшей под светом лампы шерсти, и быстро, нервически стала поворачиваться
тонкая кисть
в шитом рукавчике.
Сам больной, вымытый и причесанный, лежал на чистых простынях, на высоко поднятых подушках,
в чистой рубашке с белым воротником около неестественно
тонкой шеи и с новым выражением надежды, не спуская глаз, смотрел на Кити.
Слушая разговор брата с профессором, он замечал, что они связывали научные вопросы с задушевными, несколько раз почти подходили к этим вопросам, но каждый раз, как только они подходили близко к самому главному, как ему казалось, они тотчас же поспешно отдалялись и опять углублялись
в область
тонких подразделений, оговорок, цитат, намеков, ссылок на авторитеты, и он с трудом понимал, о чем речь.
Когда началась четырехверстная скачка с препятствиями, она нагнулась вперед и, не спуская глаз, смотрела на подходившего к лошади и садившегося Вронского и
в то же время слышала этот отвратительный, неумолкающий голос мужа. Она мучалась страхом зa Вронского, но еще более мучалась неумолкавшим, ей казалось, звуком
тонкого голоса мужа с знакомыми интонациями.
Анализуя свое чувство и сравнивая его с прежними, она ясно видела, что не была бы влюблена
в Комисарова, если б он не спас жизни Государя, не была бы влюблена
в Ристич-Куджицкого, если бы не было Славянского вопроса, но что Каренина она любила за него самого, за его высокую непонятую душу, за милый для нее
тонкий звук его голоса с его протяжными интонациями, за его усталый взгляд, за его характер и мягкие белые руки с напухшими жилами.
И Корсунский завальсировал, умеряя шаг, прямо на толпу
в левом углу залы, приговаривая: «pardon, mesdames, pardon, pardon, mesdames» и, лавируя между морем кружев, тюля и лент и не зацепив ни за перышко, повернул круто свою даму, так что открылись ее
тонкие ножки
в ажурных чулках, а шлейф разнесло опахалом и закрыло им колени Кривину.
Воз был увязан. Иван спрыгнул и повел за повод добрую, сытую лошадь. Баба вскинула на воз грабли и бодрым шагом, размахивая руками, пошла к собравшимся хороводом бабам. Иван, выехав на дорогу, вступил
в обоз с другими возами. Бабы с граблями на плечах, блестя яркими цветами и треща звонкими, веселыми голосами, шли позади возов. Один грубый, дикий бабий голос затянул песню и допел ее до повторенья, и дружно,
в раз, подхватили опять с начала ту же песню полсотни разных, грубых и
тонких, здоровых голосов.
— Я думаю, что нельзя будет не ехать. Вот это возьми, — сказала она Тане, которая стаскивала легко сходившее кольцо с ее белого,
тонкого в конце пальца.
Она зашла
в глубь маленькой гостиной и опустилась на кресло. Воздушная юбка платья поднялась облаком вокруг ее
тонкого стана; одна обнаженная, худая, нежная девичья рука, бессильно опущенная, утонула
в складках розового тюника;
в другой она держала веер и быстрыми, короткими движениями обмахивала свое разгоряченное лицо. Но, вопреки этому виду бабочки, только что уцепившейся за травку и готовой, вот-вот вспорхнув, развернуть радужные крылья, страшное отчаяние щемило ей сердце.
Он, этот умный и
тонкий в служебных делах человек, не понимал всего безумия такого отношения к жене. Он не понимал этого, потому что ему было слишком страшно понять свое настоящее положение, и он
в душе своей закрыл, запер и запечатал тот ящик,
в котором у него находились его чувства к семье, т. е. к жене и сыну. Он, внимательный отец, с конца этой зимы стал особенно холоден к сыну и имел к нему то же подтрунивающее отношение, как и к желе. «А! молодой человек!» обращался он к нему.
Послышался дальний,
тонкий свисток и, ровно
в тот обычный такт, столь знакомый охотнику, чрез две секунды — другой, третий, и за третьим свистком уже слышно стало хорканье.
Вронский вошел
в вагон. Мать его, сухая старушка с черными глазами и букольками, щурилась, вглядываясь
в сына, и слегка улыбалась
тонкими губами. Поднявшись с диванчика и передав горничной мешочек, она подала маленькую сухую руку сыну и, подняв его голову от руки, поцеловала его
в лицо.
Чувство радости от близости к ней, всё усиливаясь, дошло до того, что, подавая ей
в ее корзинку найденный им огромный на
тонком корне с завернувшимися краями березовый гриб, он взглянул ей
в глаза и, заметив краску радостного и испуганного волнения, покрывшую ее лицо, сам смутился и улыбнулся ей молча такою улыбкой, которая слишком много говорила.
Итак, я начал рассматривать лицо слепого; но что прикажете прочитать на лице, у которого нет глаз? Долго я глядел на него с невольным сожалением, как вдруг едва приметная улыбка пробежала по
тонким губам его, и, не знаю отчего, она произвела на меня самое неприятное впечатление.
В голове моей родилось подозрение, что этот слепой не так слеп, как оно кажется; напрасно я старался уверить себя, что бельмы подделать невозможно, да и с какой целью? Но что делать? я часто склонен к предубеждениям…
Каменный ли казенный дом, известной архитектуры с половиною фальшивых окон, один-одинешенек торчавший среди бревенчатой тесаной кучи одноэтажных мещанских обывательских домиков, круглый ли правильный купол, весь обитый листовым белым железом, вознесенный над выбеленною, как снег, новою церковью, рынок ли, франт ли уездный, попавшийся среди города, — ничто не ускользало от свежего
тонкого вниманья, и, высунувши нос из походной телеги своей, я глядел и на невиданный дотоле покрой какого-нибудь сюртука, и на деревянные ящики с гвоздями, с серой, желтевшей вдали, с изюмом и мылом, мелькавшие из дверей овощной лавки вместе с банками высохших московских конфект, глядел и на шедшего
в стороне пехотного офицера, занесенного бог знает из какой губернии на уездную скуку, и на купца, мелькнувшего
в сибирке [Сибирка — кафтан с перехватом и сборками.] на беговых дрожках, и уносился мысленно за ними
в бедную жизнь их.
Но так как все же он был человек военный, стало быть, не знал всех тонкостей гражданских проделок, то чрез несколько времени, посредством правдивой наружности и уменья подделаться ко всему, втерлись к нему
в милость другие чиновники, и генерал скоро очутился
в руках еще больших мошенников, которых он вовсе не почитал такими; даже был доволен, что выбрал наконец людей как следует, и хвастался не
в шутку
тонким уменьем различать способности.
А иногда же, все позабывши, перо чертило само собой, без ведома хозяина, маленькую головку с
тонкими, острыми чертами, с приподнятой легкой прядью волос, упадавшей из-под гребня длинными
тонкими кудрями, молодыми обнаженными руками, как бы летевшую, — и
в изумленье видел хозяин, как выходил портрет той, с которой портрета не мог бы написать никакой живописец.
Употребил все
тонкие извороты ума, уже слишком опытного, слишком знающего хорошо людей: где подействовал приятностью оборотов, где трогательною речью, где покурил лестью, ни
в каком случае не портящею дела, где всунул деньжонку, — словом, обработал дело, по крайней мере, так, что отставлен был не с таким бесчестьем, как товарищ, и увернулся из-под уголовного суда.
Нельзя сказать наверно, точно ли пробудилось
в нашем герое чувство любви, — даже сомнительно, чтобы господа такого рода, то есть не так чтобы толстые, однако ж и не то чтобы
тонкие, способны были к любви; но при всем том здесь было что-то такое странное, что-то
в таком роде, чего он сам не мог себе объяснить: ему показалось, как сам он потом сознавался, что весь бал, со всем своим говором и шумом, стал на несколько минут как будто где-то вдали; скрыпки и трубы нарезывали где-то за горами, и все подернулось туманом, похожим на небрежно замалеванное поле на картине.
Но все это было облечено самою
тонкою светскостью, какая только бывает
в губернском городе.
В других домах рассказывалось это несколько иначе: что у Чичикова нет вовсе никакой жены, но что он, как человек
тонкий и действующий наверняка, предпринял, с тем чтобы получить руку дочери, начать дело с матери и имел с нею сердечную тайную связь, и что потом сделал декларацию насчет руки дочери; но мать, испугавшись, чтобы не совершилось преступление, противное религии, и чувствуя
в душе угрызение совести, отказала наотрез, и что вот потому Чичиков решился на похищение.
Оба заснули
в ту же минуту, поднявши храп неслыханной густоты, на который барин из другой комнаты отвечал
тонким носовым свистом.
В оборотах самых
тонких и приятных он рассказал, как летел обнять Павла Ивановича; речь была заключена таким комплиментом, какой разве только приличен одной девице, с которой идут танцевать.
(Из записной книжки Н.
В. Гоголя.)] жбаны с рыльцами и без рылец, побратимы, лукошки, мыкольники, [Мыкольник — лукошко для пучков льна.] куда бабы кладут свои мочки и прочий дрязг, коробья́ из
тонкой гнутой осины, бураки из плетеной берестки и много всего, что идет на потребу богатой и бедной Руси.
И из этого мглистого, кое-как набросанного поля выходили ясно и оконченно только одни
тонкие черты увлекательной блондинки: ее овально-круглившееся личико, ее тоненький, тоненький стан, какой бывает у институтки
в первые месяцы после выпуска, ее белое, почти простое платьице, легко и ловко обхватившее во всех местах молоденькие стройные члены, которые означались
в каких-то чистых линиях.
— А вот я и здесь, — сказал, входя, хозяин и ведя за собой двух юношей,
в летних сюртуках.
Тонкие, точно ивовые хлысты, выгнало их вверх почти на целый аршин выше Петра Петровича.
Что до того, как вести себя, соблюсти тон, поддержать этикет, множество приличий самых
тонких, а особенно наблюсти моду
в самых последних мелочах, то
в этом они опередили даже дам петербургских и московских.
Потянувши впросонках весь табак к себе со всем усердием спящего, он пробуждается, вскакивает, глядит, как дурак, выпучив глаза, во все стороны, и не может понять, где он, что с ним было, и потом уже различает озаренные косвенным лучом солнца стены, смех товарищей, скрывшихся по углам, и глядящее
в окно наступившее утро, с проснувшимся лесом, звучащим тысячами птичьих голосов, и с осветившеюся речкою, там и там пропадающею блещущими загогулинами между
тонких тростников, всю усыпанную нагими ребятишками, зазывающими на купанье, и потом уже наконец чувствует, что
в носу у него сидит гусар.
Тут придется сильно напрягать внимание, пока заставишь перед собою выступить все
тонкие, почти невидимые черты, и вообще далеко придется углублять уже изощренный
в науке выпытывания взгляд.
Промозглый сырой чулан с запахом сапогов и онуч гарнизонных солдат, некрашеный стол, два скверных стула, с железною решеткой окно, дряхлая печь, сквозь щели которой шел дым и не давало тепла, — вот обиталище, где помещен был наш <герой>, уже было начинавший вкушать сладость жизни и привлекать внимание соотечественников
в тонком новом фраке наваринского пламени и дыма.