Неточные совпадения
— Это было рано-рано утром. Вы, верно, только проснулись. Maman ваша спала
в своем
уголке. Чудное утро было. Я иду и думаю: кто это четверней
в карете? Славная четверка с бубенчиками, и на мгновенье вы мелькнули, и вижу я
в окно — вы сидите вот так и обеими руками держите завязки чепчика и о чем-то ужасно задумались, — говорил он улыбаясь. — Как бы я желал знать, о чем вы тогда думали. О важном?
—
В таком случае позвольте мне вас попросить
в мой кабинет, — сказал Манилов и повел
в небольшую комнату, обращенную
окном на синевший лес. — Вот мой
уголок, — сказал Манилов.
Какой эдем распахнулся ему
в этом
уголке, откуда его увезли
в детстве и где потом он гостил мальчиком иногда,
в летние каникулы. Какие виды кругом — каждое
окно в доме было рамой своей особенной картины!
Давно ли вся эта комната была для него дорогим
уголком, и он все любил
в ней, начиная с обоев и кончая геранями и белыми занавесками
в окнах.
Прочие дворяне сидели на диванах, кучками жались к дверям и подле
окон; один, уже, немолодой, но женоподобный по наружности помещик, стоял
в уголку, вздрагивал, краснел и с замешательством вертел у себя на желудке печаткою своих часов, хотя никто не обращал на него внимания; иные господа,
в круглых фраках и клетчатых панталонах работы московского портного, вечного цехового мастера Фирса Клюхина, рассуждали необыкновенно развязно и бойко, свободно поворачивая своими жирными и голыми затылками; молодой человек, лет двадцати, подслеповатый и белокурый, с ног до головы одетый
в черную одежду, видимо робел, но язвительно улыбался…
Господский дом
в «
Уголке» почти совсем развалился, а средств поправить его не было. Крыша протекала; стены
в комнатах были испещрены следами водяных потоков; половицы колебались; из
окон и даже из стен проникал ветер. Владелицы никогда прежде не заглядывали
в усадьбу; им и
в голову не приходило, что они будут вынуждены жить
в такой руине, как вдруг их постигла невзгода.
Лиза молчала, прислонившись к
окну; Лаврецкий молчал тоже; Марфа Тимофеевна, игравшая
в уголке в карты с своей приятельницей, ворчала себе что-то под нос.
У мужиков на полу лежали два войлока, по одной засаленной подушке
в набойчатых наволочках, синий глиняный кувшин с водою, деревянная чашка, две ложки и мешочек с хлебом; у Андрея же Тихоновича
в покое не было совсем ничего, кроме пузыречка с чернилами, засохшего гусиного пера и трех или четырех четвертушек измаранной бумаги. Бумага, чернила и перья скрывались на полу
в одном
уголке, а Андрей Тихонович ночлеговал, сворачиваясь на
окне, без всякой подстилки и без всякого возглавия.
Оба
окна в комнате у Ольги Сергеевны были занавешены зелеными шерстяными занавесками, и только
в одном
уголок занавески был приподнят и приколот булавкой.
В комнате был полусвет. Ольга Сергеевна с несколько расстроенным лицом лежала
в кровати. Возле ее подушек стоял кругленький столик с баночками, пузыречками и чашкою недопитого чаю.
В ногах, держась обеими руками за кровать, стояла Лиза. Глаза у нее были заплаканы и ноздерки раздувались.
В самом деле, у нее был свой
уголок с стоящими на
окнах лимонными и апельсинными деревцами, которые она сама вырастила из семечек; у нее был готовый стол; воспитанницы любили ее, начальство ею дорожило — чего еще надо сиротке?
Они сидели
в лучшем, самом уютном углу двора, за кучей мусора под бузиной, тут же росла большая, старая липа. Сюда можно было попасть через узкую щель между сараем и домом; здесь было тихо, и, кроме неба над головой да стены дома с тремя
окнами, из которых два были заколочены, из этого
уголка не видно ничего. На ветках липы чирикали воробьи, на земле, у корней её, сидели мальчики и тихо беседовали обо всём, что занимало их.
— Вот ключ, отопри кладовку, но сперва протри снаружи левое
окно. Там, под ним,
в театральном
уголке стоит белый китайский сундук… Помнишь? Мы его с собой возьмем
в отъезд.
Наступил и такой счастливый день. Рано утром наша Муха проснулась довольно поздно. Она давно уже испытывала какую-то непонятную усталость и предпочитала сидеть неподвижно
в своем
уголке, под печкой. А тут она почувствовала, что случилось что-то необыкновенное. Стоило подлететь к
окну, как все разъяснилось сразу. Выпал первый снег… Земля была покрыта ярко белевшей пеленой.
— Великолепный город! Порт, крепость, твердыня-с, оплот,
окно в Европу-с… Превосходный город,
уголок Санкт-Петербурга!
— Кончил! — вскакивая с земли, вполголоса сообщал Сенька и мигом отлетал от
окон куда-нибудь
в сторону,
в уголок, где занимал новый наблюдательный пост, зная, что сейчас должен выйти на двор Орлов.
«Что за вздор эти почести и слава военная! — думал он, глядя на завешенное шалью
окно, сквозь которое прокрадывались бледные лучи месяца. — Вот счастье — жить
в тихом
уголке, с милой, умной, простой женою! Вот это прочное, истинное счастье!»
В эту весну мальчик не мог выйти
в свой любимый
уголок. По-прежнему около него сидела сестра, но уже не у
окна, а у его постели; она читала книгу, но не для себя, а вслух ему, потому что ему было трудно поднять свою исхудалую голову с белых подушек и трудно держать
в тощих руках даже самый маленький томик, да и глаза его скоро утомлялись от чтения. Должно быть, он уже больше никогда не выйдет
в свой любимый
уголок.
То перед душевными очами ее предстает темный, густо заросший вишеньем
уголок в родительском саду: жужжат пчелки — Божьи угодницы, не внимает она жужжанью их, не видит
в слуховом
окне чердака зоркой Абрамовны, слышит один страстный лепет наклонившегося Евграфа и, стыдливо опустя глаза, ничего не видит кругом себя…
Поехали. По городу проезжали, — все она
в окна кареты глядит, точно прощается либо знакомых увидеть хочет. А Иванов взял да занавески опустил —
окна и закрыл. Забилась она
в угол, прижалась и не глядит на нас. А я, признаться, не утерпел-таки: взял за край одну занавеску, будто сам поглядеть хочу, — и открыл так, чтобы ей видно было… Только она и не посмотрела —
в уголку сердитая сидит, губы закусила…
В кровь, так я себе думал, искусает.
Вскоре русские офицеры отправились целой гурьбой на набережную, где среди большого темного сада сияло своими освещенными
окнами большое здание лучшего отеля
в Гонолулу. Высокий горбоносый француз, хозяин гостиницы, один из тех прошедших огонь и воду и перепробовавших всякие профессии авантюристов, которых можно встретить
в самых дальних
уголках света, любезно приветствуя тороватых моряков, ввел их
в большую, ярко освещенную общую залу и просил занять большой стол.
Почти на самом краю городка,
в самом укромном, уединенном
уголке, стоял обширный деревянный дом, обшитый тесом, выкрашенный дикой краской, с девятью
окнами по лицу.
Ну что ж! Спешить некуда: свистят, да белят, да цигарки крутят. К вечеру, почитай, всю работу справили, один потолок да сени на утреннюю закуску остались. Пошабашили они, лампочку засветили. Сенники
в уголке разложили — прямо как на даче расположились. Начальства тебе никакого, звезда
в окне горит, сало на зубах хрустит, полное удовольствие.
Помещение было очень опрятное и уютное: мебель заново обитая светлым ситцем, такая же перегородка, за которой виднелась пышная постель с несколькими подушками
в белоснежных наволочках. Все это, освещенное солнцем, лучи которого проникали
в открытые
окна, придавало комнате веселый вид и производило приятное впечатление укромного
уголка.
Он стоял с нею у
окна во дворце. Анна и Елизавета, играя, тихо сидели
в одном из
уголков той же комнаты.
Туда-то и отправились все трое из театра, не доглядев представления. Хозяин провел их
в угловую комнату о семи
окнах, служившую ему кабинетом.
В камине ярко пылали дрова и освещали роскошно и комфортабельно убранный
уголок знаменитого «любимца Елизаветы». Укромность и уютность, несмотря на огромные размеры комнаты, придавали ей большие шкафы, наполненные книгами, турецкие диваны, ковры и массивные портьеры.
Убранство маленькой комнаты, служившей кельей, было более чем просто: кровать, стол и несколько стульев из окрашенного
в черную краску дерева и такой же угольник с киотом,
в котором находилось распятие и несколько образов — вот все, что служило мебелью этого
уголка красавицы-послушницы. У
окна, впрочем, стояли небольшие пяльцы с начатым вышиваньем шерстью.