Неточные совпадения
— Если так рассуждать, как ты, то придется принимать
в вузы все классово чуждые элементы. Каждый папаша считает своего сынка гением.
— Гражданин Арон Броннер — сын торговца, нам совершенно чуждый элемент. Ему комсомольский билет нужен только для того, чтобы продвинуться. Он, понимать, не чает, как получить комсомольский билет, чтобы козырять им. Ему прямой смысл. Комсомольский билет спасет его от всяких препятствий, зарегистрирует его от этого, расчистит ему дорожку
в вуз.
— Ну, ты — интеллигентка. Разве ты с нами долго станешь работать? Пришла, чтобы
в вуз поступить или выдвинуться по партийной линии.
(Общий дневник. Почерк Лельки.) — Как легко стало дышать, как весело стало кругом, как радостно смотрю
в синие глаза идущего лета! Окончательно — даешь завод!
В августе этого 1928 года я — работница галошного цеха завода «Красный витязь». Прощай,
вуз, прощай, интеллигентщина, прощай, самоковыряние, нытье и игра
в шарлатанство! Только тебе, Нинка, не говорю «прощай». Тебя я все-таки очень люблю. Некоммунистического во мне теперь осталось только — ты.
Сидела она и думала о том, как хорошо жить на свете и как хорошо она сделала, что ушла из
вуза сюда,
в кипящую жизнь. И думала еще о бледном парне с суровым и энергическим лицом. Именно таким всегда представлялся ей
в идеале настоящий рабочий-пролетарий. Раньше она радостно была влюблена во всех почти парней, с которыми сталкивалась тут на заводе, — и
в Камышова, и
в Юрку, и даже
в Шурку Щурова. Теперь они все отступили
в тень перед Афанасием Ведерниковым.
— Скажи, товарищ Броннер. Тут на заводе работал одно время
в закройной передов твой родной брат Арон Броннер. Он со своими родителями-торговцами не порвал, как ты, жил на их иждивении. Ты его рекомендовала
в комсомол. И сама же ты мне тогда говорила, что этот твой брат — пятно на твоей революционной совести, что он — совершенно чуждый элемент. Ты его помимо биржи устроила на завод, пыталась протащить
в комсомол, — и все это только с тою целью, чтоб ему попасть
в вуз.
Лелька рассказывала Лизе, как постепенно впала
в разложение, как из-за этого ушла из
вуза на производство.
Я еще вот на что хочу заострить ваше внимание: этот самый Арон Броннер цинично сам сознался, что поступил на завод и
в комсомол для, так сказать, той цели, чтобы пролезть
в вуз.
А так
в вуз ему не попасть.
— Предлагаю сообщить
в партком и завком, что Арон Броннер сам сознался, что поступил к нам
в рабочие, чтобы пролезть
в вуз, и чтобы ему никак не давали бы путевки.
— Активно работает, правильно! А только работа эта, понимашь, — с целью! Он сам с цинизмом проговорился тут, что ему нужно пробраться
в вуз. Поработает у нас два года, чтобы получить рабочий стаж, и смотается с завода.
— Вот видишь! Что? Дивчина работать хочет, а у нас все так хорошо, что и припустить ее не к чему! — Он ласково взглянул на Лельку. — Ты не из
вуза к нам
в работницы поступила? Не про тебя мне Баська Броннер говорила?
(Почерк Нинки.) — Август месяц.
В жизни Лельки большой перелом, — бросила
вуз, поступила на завод.
Подучимся
в вузе и сами не хуже скажем.
Ты понимаешь, ему необходимо поступить
в вуз, он обязательно должен дальше учиться, я уверена, что из него получится великий мыслитель.