Неточные совпадения
Оно говорило с визгливою песнью русской кухарки; с косящимся на солнце ощипанным орлом, которого напоказ зевакам таскал летом по острову ощипанный и полуголодный мальчик; говорило оно и с умными
глазами остриженного пуделя, танцующего в красном фраке под звуки разбитой шарманки, — со всеми и со всем умело говорить это маленькое чуткое сердечко, и унять его говорливость, научить его молчанию не смог даже сам
пастор Абель, который, по просьбе Софьи Карловны Норк, со всех решительно сторон, глубокомысленно обсудил душевную болезнь Мани и снабдил ее книгами особенного выбора.
— Милая Луиза! — сказала со слезами на
глазах и в некотором смущении бывшая воспитанница
пастора Глика. — Не бойся!.. обними же меня скорей, скорей, милый друг!
Что происходило в это время с самим Аполлоном? Подойдя к
пастору Глику и успев пробежать
глазами первый листок чудесной тетради, он, видимо, обомлел, начал оглядываться, пересмотрел еще раз тетрадь, ощупал ее, ощупал себе голову и сказал с сердцем...
— Слушай же, Кете! — вскричал сердито
пастор, и та, к которой он обращался с этим восклицанием, смиренно опустила длинные черные ресницы на прекрасные черные
глаза, полные огня и остроумия.
Осмелюсь вам поперечить, господин
пастор, — со всем уважением к вашему сану, — это не сказка, не выдумка, а… (озирается со страхом кругом и вглядывается пристально в густоту леса) я доложу вам, во-первых, о том, что видел своими
глазами.
Невеста и жених стали на свои места.
Пастор с благоговением совершил священный обряд. Слезы полились из
глаз его, когда он давал чете брачное благословение. С последним движением его руки отдали в стане русском кому-то честь барабанным боем… и вслед за тем в комнате, где совершалась церемония, загремел таинственный пророческий голос, как торжественный звон колокола...
Осмелившаяся похвалить бедную воспитанницу
пастора, покраснев, принуждена была сознаться, что она шутила. Катерина Рабе не оскорблялась гордым обращением с нею знатных приезжих или не примечала его: дружба Луизы, явно дававшая ей предпочтение перед всеми гостями, вознаграждала ее за неприятности этого праздника. Когда б она знала более свет или была самолюбивей, тогда б догадалась по
глазам мужчин всякого звания, по тонкой и предупредительной их услужливости, что она избрана ими царицей праздника.
Вольдемар и не ожидал его ответа: от имени обоих благодарил он
пастора, обещал воспользоваться великодушными его предложениями только для того, чтобы посетить его и побывать в Мариенбурге на короткий срок; присовокупил, что странническая жизнь, может быть унизительная в
глазах света, не менее того сделалась их потребностью, что оседлость, вероятно, покажется им ограничением их свободы, всегда для человека тягостным, и что поэтический, причудливый характер друга его, которому было тесно и душно в доме родительском, не потерпит на себе и легких цепей единообразной жизни богадельни.
Пастор был на вид простой, большой, неуклюжий чухонец: с бесцветными
глазами и желтым квадратным лицом, — и речь его (которой я не понимал) шла без особенного оживления и, по-видимому, не могла быть талантлива, но…