Тоска настигла меня немедленно, как только Блохины и Старосмысловы оставили Париж. Воротившись с проводин, я ощутил такое
глубокое одиночество, такую неслыханную наготу, что чуть было сейчас же не послал в русский ресторан за бесшабашными советниками. Однако на этот раз воздержался. Во-первых, вспомнил, что я уж больше трех недель по Парижу толкаюсь, а ничего еще порядком не видал; во-вторых, меня вдруг озарила самонадеянная мысль: а что, ежели я и независимо от бесшабашных советников сумею просуществовать?
Неточные совпадения
Когда долго, не отрывая глаз, смотришь на
глубокое небо, то почему-то мысли и душа сливаются в сознание
одиночества.
В десятке саженей от стана, над
глубоким лесным обрывом, торчал из земли, на самом крутогоре, старый, позеленевший пень: тут и находил Саша свое
одиночество; и еще долго спустя это место было известно ближайшим деревням под именем Сашкиного крутогора.
Когда выпадали свободные минутки, Анна Акимовна садилась в гостиной в
глубокое кресло и, закрыв глаза, думала о том, что
одиночество ее вполне естественно, так как она не вышла замуж и никогда не выйдет.
Внезапно она почувствовала такую
глубокую внутреннюю тоску, такое щемящее сознание своего вечного
одиночества, что ей захотелось плакать. Она вспомнила свою мать, братьев, меньшую сестру. Разве и они не так же чужды ей, как чужд этот красивый брюнет с нежной улыбкой и ласковыми глазами, который называется ее мужем? Разве сможет она когда-нибудь так взглянуть на мир, как они глядят, увидеть то, что они видят, почувствовать, что они чувствуют?..
И чем больше занимались они телом, тем
глубже и страшнее становилось
одиночество души.
А смерть наваливается все плотнее. Ивану Ильичу кажется, что его с болью суют куда-то в узкий и
глубокий черный мешок, и все дальше просовывают и не могут просунуть. Он плачет детскими слезами о беспомощности своей, о своем ужасном
одиночестве, о жестокости людей, о жестокости бога, об отсутствии бога.
Потянулись тяжелые дни
одиночества. Я тосковала по Нине, мало ела, мало говорила, но зато с невыразимым рвением принялась за книги. В них я хотела потопить мое горе… Два оставшихся экзамена были довольно легкими, но мне было чрезвычайно трудно сосредоточиться для подготовки.
Глубокая тоска — последствие бурного душевного потрясения — мешала мне учиться. Частые слезы туманили взор, устремленный на книгу, и не давали читать.
И ему хотелось быть одному и возле Кати, чтобы
глубже почувствовать ее далекую прелесть и всю глубину своего горя и
одиночества.
Все эти формы обнаруживают лишь
глубокий раздор в человечестве, разобщенность, отсутствие единого духа, все они являются формами узаконенного разъединения, договорами о том, чтобы друг друга оставить в покое, в
одиночестве, в нежелании избрать истину.