Неточные совпадения
После помазания больному стало вдруг гораздо лучше. Он не кашлял ни разу в продолжение часа, улыбался, целовал руку Кити, со слезами благодаря ее, и
говорил, что ему хорошо, нигде не больно и что он чувствует аппетит и силу. Он даже сам поднялся, когда ему принесли суп, и попросил еще котлету. Как ни безнадежен он был, как ни очевидно было при
взгляде на него, что он не может выздороветь, Левин и Кити находились этот час в одном и том же счастливом и робком, как бы не ошибиться, возбуждении.
Не
говоря уже о том, что Кити интересовали наблюдения над отношениями этой девушки к г-же Шталь и к другим незнакомым ей лицам, Кити, как это часто бывает, испытывала необъяснимую симпатию к этой М-llе Вареньке и чувствовала, по встречающимся
взглядам, что и она нравится.
Она
говорила свободно и неторопливо, изредка переводя свой
взгляд с Левина на брата, и Левин чувствовал, что впечатление, произведенное им, было хорошее, и ему с нею тотчас же стало легко, просто и приятно, как будто он с детства знал ее.
«Если так, то это несчастие!»
говорил этот его
взгляд. Это было минутное впечатление, но она никогда уже не забыла его.
— Так сделайте это для меня, никогда не
говорите мне этих слов, и будем добрыми друзьями, — сказала она словами; но совсем другое
говорил ее
взгляд.
Он
говорил, обращаясь и к Кити и к Левину и переводя с одного на другого свой спокойный и дружелюбный
взгляд, —
говорил, очевидно, что̀ приходило в голову.
«Да, может быть, и это неприятно ей было, когда я подала ему плед. Всё это так просто, но он так неловко это принял, так долго благодарил, что и мне стало неловко. И потом этот портрет мой, который он так хорошо сделал. А главное — этот
взгляд, смущенный и нежный! Да, да, это так! — с ужасом повторила себе Кити. — Нет, это не может, не должно быть! Он так жалок!»
говорила она себе вслед за этим.
— Это доказывает только то, что у вас нет сердца, — сказала она. Но
взгляд ее
говорил, что она знает, что у него есть сердце, и от этого-то боится его.
Встретив его
взгляд, лицо Анны вдруг приняло холодно-строгое выражение, как будто она
говорила ему: «не забыто. Всё то же».
Степан Аркадьич ничего не ответил и только в зеркало взглянул на Матвея; во
взгляде, которым они встретились в зеркале, видно было, как они понимают друг друга.
Взгляд Степана Аркадьича как будто спрашивал: «это зачем ты
говоришь? разве ты не знаешь?»
Но во
взгляде ее была нежность, которая
говорила, что она не только не упрекает его, но любит за эти страдания.
— Это такая шельма! Я ему
говорил, так нет. Как же! Он в три года не мог собрать, — энергически
говорил сутуловатый, невысокий помещик с помаженными волосами, лежавшими на вышитом воротнике его мундира, стуча крепко каблуками новых, очевидно для выборов надетых сапог. И помещик, кинув недовольный
взгляд на Левина, круто повернулся.
— Но оскорбление? — сказала Кити. — Оскорбления нельзя забыть, нельзя забыть, —
говорила она, вспоминая свой
взгляд на последнем бале, во время остановки музыки.
Она
говорила, сама не зная, что̀
говорят ее губы, и не спуская с него умоляющего и ласкающего
взгляда.
Но не только холодный, злой
взгляд человека преследуемого и ожесточенного блеснул в его главах, когда он
говорил эти нежные слова.
— Но теперь уже решительно, — сказала Анна, глядя прямо в глаза Вронскому таким
взглядом, который
говорил ему, чтобы он и не думал о возможности примирения.
Теперь, когда он спал, она любила его так, что при виде его не могла удержать слез нежности; но она знала, что если б он проснулся, то он посмотрел бы на нее холодным, сознающим свою правоту
взглядом, и что, прежде чем
говорить ему о своей любви, она должна бы была доказать ему, как он был виноват пред нею.
Она чувствовала, что слезы выступают ей на глаза. «Разве я могу не любить его? —
говорила она себе, вникая в его испуганный и вместе обрадованный
взгляд. — И неужели он будет заодно с отцом, чтобы казнить меня? Неужели не пожалеет меня?» Слезы уже текли по ее лицу, и, чтобы скрыть их, она порывисто встала и почти выбежала на террасу.
— Да вот что хотите, я не могла. Граф Алексей Кириллыч очень поощрял меня — (произнося слова граф Алексей Кириллыч, она просительно-робко взглянула на Левина, и он невольно отвечал ей почтительным и утвердительным
взглядом) — поощрял меня заняться школой в деревне. Я ходила несколько раз. Они очень милы, но я не могла привязаться к этому делу. Вы
говорите — энергию. Энергия основана на любви. А любовь неоткуда взять, приказать нельзя. Вот я полюбила эту девочку, сама не знаю зачем.
И она стала
говорить с Кити. Как ни неловко было Левину уйти теперь, ему всё-таки легче было сделать эту неловкость, чем остаться весь вечер и видеть Кити, которая изредка взглядывала на него и избегала его
взгляда. Он хотел встать, но княгиня, заметив, что он молчит, обратилась к нему.
И он опять
говорил себе в столовой: «да, это необходимо решить и прекратить и высказать свой
взгляд…» И опять в гостиной пред поворотом он спрашивал себя: как решить?
Говорить было нечего, но ему хотелось слышать звук ее голоса, так же как и
взгляд, изменившегося теперь при беременности.
Она
говорила очень просто и естественно, но слишком много и слишком скоро. Она сама чувствовала это, тем более что в любопытном
взгляде, которым взглянул на нее Михаил Васильевич, она заметила, что он как будто наблюдал ее.
«Я не оскорбить хочу, — каждый раз как будто
говорил его
взгляд, — но спасти себя хочу, и не знаю как».
На каждом протяжении своей прогулки, и большею частью на паркете светлой столовой, он останавливался и
говорил себе: «Да, это необходимо решить и прекратить, высказать свой
взгляд на это и свое решение».
Бетси
говорила всё это, а между тем по веселому, умному
взгляду ее Анна чувствовала, что она понимает отчасти ее положение и что-то затевает. Они были в маленьком кабинете.
Несмотря на то, что она только что
говорила, что он лучше и добрее ее, при быстром
взгляде, который она бросила на него, охватив всю его фигуру со всеми подробностями, чувства отвращения и злобы к нему и зависти за сына охватили ее. Она быстрым движением опустила вуаль и, прибавив шагу, почти выбежала из комнаты.
И она опять взглянула на Левина. И улыбка и
взгляд ее — всё
говорило ему, что она к нему только обращает свою речь, дорожа его мнением и вместе с тем вперед зная, что они понимают друг друга.
Блестящие нежностью и весельем глаза Сережи потухли и опустились под
взглядом отца. Это был тот самый, давно знакомый тон, с которым отец всегда относился к нему и к которому Сережа научился уже подделываться. Отец всегда
говорил с ним — так чувствовал Сережа — как будто он обращался к какому-то воображаемому им мальчику, одному из таких, какие бывают в книжках, но совсем не похожему на Сережу. И Сережа всегда с отцом старался притвориться этим самым книжным мальчиком.
— Нет, ты постой, постой, — сказал он. — Ты пойми, что это для меня вопрос жизни и смерти. Я никогда ни с кем не
говорил об этом. И ни с кем я не могу
говорить об этом, как с тобою. Ведь вот мы с тобой по всему чужие: другие вкусы,
взгляды, всё; но я знаю, что ты меня любишь и понимаешь, и от этого я тебя ужасно люблю. Но, ради Бога, будь вполне откровенен.
— А знаешь ли, что ты нынче ее ужасно рассердил? Она нашла, что это неслыханная дерзость; я насилу мог ее уверить, что ты так хорошо воспитан и так хорошо знаешь свет, что не мог иметь намерение ее оскорбить; она
говорит, что у тебя наглый
взгляд, что ты, верно, о себе самого высокого мнения.
Княгиня очень много
говорила и по своей речивости принадлежала к тому разряду людей, которые всегда
говорят так, как будто им противоречат, хотя бы никто не
говорил ни слова: она то возвышала голос, то, постепенно понижая его, вдруг с новой живостью начинала
говорить и оглядывалась на присутствующих, но не принимающих участия в разговоре особ, как будто стараясь подкрепить себя этим
взглядом.
В старости у него образовался постоянный
взгляд на вещи и неизменные правила, — но единственно на основании практическом: те поступки и образ жизни, которые доставляли ему счастие или удовольствия, он считал хорошими и находил, что так всегда и всем поступать должно. Он
говорил очень увлекательно, и эта способность, мне кажется, усиливала гибкость его правил: он в состоянии был тот же поступок рассказать как самую милую шалость и как низкую подлость.
Это ничего, что я теперь пьян и вот уже целый стакан вина выпил, я правду
говорю; уверяю вас, что этот
взгляд мне снился; шелест платья ее я уже, наконец, не мог выносить.
Действительно, Раскольников был почти здоров, особенно в сравнении со вчерашним, только был очень бледен, рассеян и угрюм. Снаружи он походил как бы на раненого человека или вытерпливающего какую-нибудь сильную физическую боль: брови его были сдвинуты, губы сжаты,
взгляд воспаленный.
Говорил он мало и неохотно, как бы через силу или исполняя обязанность, и какое-то беспокойство изредка появлялось в его движениях.
— Я о деле пришел
говорить, — громко и нахмурившись проговорил вдруг Раскольников, встал и подошел к Соне. Та молча подняла на него глаза.
Взгляд его был особенно суров, и какая-то дикая решимость выражалась в нем.
Раскольников
говорил громко и указывал на него прямо рукой. Тот услышал и хотел было опять рассердиться, но одумался и ограничился одним презрительным
взглядом. Затем медленно отошел еще шагов десять и опять остановился.
Голодная кума Лиса залезла в сад;
В нём винограду кисти рделись.
У кумушки глаза и зубы разгорелись;
А кисти сочные, как яхонты горят;
Лишь то беда, висят они высоко:
Отколь и как она к ним ни зайдёт,
Хоть видит око,
Да зуб неймёт.
Пробившись попусту час целой,
Пошла и
говорит с досадою: «Ну, что ж!
На взгляд-то он хорош,
Да зелен — ягодки нет зрелой:
Тотчас оскомину набьёшь».
«Я человек мягкий, слабый, век свой провел в глуши, —
говаривал он, — а ты недаром так много жил с людьми, ты их хорошо знаешь: у тебя орлиный
взгляд».
— Воспитание? — подхватил Базаров. — Всякий человек сам себя воспитать должен — ну хоть как я, например… А что касается до времени — отчего я от него зависеть буду? Пускай же лучше оно зависит от меня. Нет, брат, это все распущенность, пустота! И что за таинственные отношения между мужчиной и женщиной? Мы, физиологи, знаем, какие это отношения. Ты проштудируй-ка анатомию глаза: откуда тут взяться, как ты
говоришь, загадочному
взгляду? Это все романтизм, чепуха, гниль, художество. Пойдем лучше смотреть жука.
Василий Иванович суетился больше чем когда-либо: он видимо храбрился, громко
говорил и стучал ногами, но лицо его осунулось, и
взгляды постоянно скользили мимо сына.
Клим чувствовал, что мать
говорит, насилуя себя и как бы смущаясь пред гостьей. Спивак смотрела на нее
взглядом человека, который, сочувствуя, не считает уместным выразить свое сочувствие. Через несколько минут она ушла, а мать, проводив ее, сказала снисходительно...
— Ну, пусть не так! — равнодушно соглашался Дмитрий, и Климу казалось, что, когда брат рассказывает даже именно так, как было, он все равно не верит в то, что
говорит. Он знал множество глупых и смешных анекдотов, но рассказывал не смеясь, а как бы даже конфузясь. Вообще в нем явилась непонятная Климу озабоченность, и людей на улицах он рассматривал таким испытующим
взглядом, как будто считал необходимым понять каждого из шестидесяти тысяч жителей города.
Кутузов правильно
говорит, что для каждой социальной единицы существует круг
взглядов и мнений, химически сродных ей».
Варвара никогда не
говорила с ним в таком тоне; он был уверен, что она смотрит на него все еще так, как смотрела, будучи девицей. Когда же и почему изменился ее
взгляд? Он вспомнил, что за несколько недель до этого дня жена, проводив гостей, устало позевнув, спросила...
То, что произошло после этих слов, было легко, просто и заняло удивительно мало времени, как будто несколько секунд. Стоя у окна, Самгин с изумлением вспоминал, как он поднял девушку на руки, а она, опрокидываясь спиной на постель, сжимала уши и виски его ладонями,
говорила что-то и смотрела в глаза его ослепляющим
взглядом.
Говорила она требовательно, высоким надорванным голосом, прямой
взгляд ее был неприятен. Самгин сказал...
— Нисколько не зажигает, — подтвердила Варвара, окинув Диомидова сердитым
взглядом зеленоватых глаз. И только тут Клим вспомнил, что она подавала Диомидову реплики Джульетты бесцветным голосом и что, когда она
говорит, у нее некрасиво вытягивается шея.
Говоря медленно, тягуче, он поглаживал левую сторону шеи и как будто подталкивал челюсть вверх,
взгляд мутных глаз его искал чего-то вокруг Самгина, как будто не видя его.
Маргарита
говорила вполголоса, ленивенько растягивая пустые слова, ни о чем не спрашивая. Клим тоже не находил, о чем можно
говорить с нею. Чувствуя себя глупым и немного смущаясь этим, он улыбался. Сидя на стуле плечо в плечо с гостем, Маргарита заглядывала в лицо его поглощающим
взглядом, точно вспоминая о чем-то, это очень волновало Клима, он осторожно гладил плечо ее, грудь и не находил в себе решимости на большее. Выпили по две рюмки портвейна, затем Маргарита спросила...