Неточные совпадения
Правда, рано утром, и то уже в исходе
марта, и без лыж ходить по насту, который иногда бывает так крепок, что скачи куда угодно хоть на тройке; подкрасться как-нибудь из-за деревьев к начинающему глухо токовать краснобровому косачу; нечаянно наткнуться и взбудить чернохвостого русака с ремнем пестрой крымской мерлушки по спине или чисто белого как снег беляка: он еще не начал сереть, хотя уже волос лезет; на пищик [Пищиком называется маленькая дудочка из гусиного пера или кожи с липового прутика, на котором издают ртом писк, похожий на
голос самки рябца] подозвать рябчика — и кусок свежей, неперемерзлой дичины может попасть к вам на стол…
Мурин нравился ей гораздо больше. У него добродушное лицо, а Передонов и улыбаться не умеет. Нравился ей Мурин всем: большой, толстый, привлекательный, говорит приятным низким
голосом и к ней очень почтителен. Вершина даже подумывала порой, не повернуть ли дело так, чтобы Мурин посватался не к
Марте, а к ней. Но она всегда кончала свои размышления тем, что великодушно уступала его
Марте.
Марта была рада: ведь это была ее постоянная мечта, что вот найдется ей жених, и она выйдет замуж, и у нее будет хорошее хозяйство, и дом — полная чаша. И она смотрела на Мурина влюбленными глазами. Сорокалетний громадный мужчина с грубым
голосом и с простоватым выражением в лице и в каждом движении казался ей образцом мужской силы, молодечества, красоты и доброты.
Марта шопотом заговорила с братом. Оба они смеялись. Передонов подозрительно посматривал на них. Когда при нем смеялись и он не знал, о чем, он всегда предполагал, что это над ним смеются. Вершина забеспокоилась. Уже она хотела окликнуть
Марту. Но сам Передонов спросил злым
голосом...
Точно слова его были услышаны: узнанный
Март рассмеялся и удалился, насвистывая. Но вскоре новые удары сотрясли железную дверь, и несколько
голосов, крича и перебивая друг друга, беспокойно и тревожно говорили о чем-то; слышно было, как плачет маленький ребенок.
Он рассказывает мне, волнуясь, порой со слезами в
голосе, эпизоды из этой интересной экспедиции, начавшейся в первых числах
марта, когда их отряд перешёл Ялу и пошёл в Корею.
Второй сын, Алексей Григорьевич, родился в Лемешах 17
марта 1709 года. Он был сперва пастухом общественных стад, но его привлекательная внешность и приятный
голос обратили на него внимание высшего духовенства. Причт села Чемеры, к приходу которого принадлежали Лемеши, взял мальчика под свое попечение. Священнослужители обучили его грамоте и церковному пению, и по праздникам молодой Розум пленял своим чудным
голосом чемеровских прихожан.
3-го
марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих
голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое-кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба.