Скворцу, отнятому ею у кота, она обрезала сломанное крыло, а на место откушенной ноги ловко пристроила деревяшку и, вылечив птицу, учила ее говорить. Стоит, бывало, целый час перед клеткой на косяке окна — большой такой, добрый зверь — и густым
голосом твердит переимчивой, черной, как уголь, птице...
Неточные совпадения
Но его не послушали, среди плотников, сидевших за столом, быстро разгорался спор, визгливый
голос настойчиво
твердил...
Рев и бешеные раскаты валов не нежат слабого слуха: они всё
твердят свою, от начала мира одну и ту же песнь мрачного и неразгаданного содержания; и все слышится в ней один и тот же стон, одни и те же жалобы будто обреченного на муку чудовища, да чьи-то пронзительные, зловещие
голоса. Птицы не щебечут вокруг; только безмолвные чайки, как осужденные, уныло носятся у прибрежья и кружатся над водой.
«Хи, хи, хи!» —
твердил по-прежнему в каюте Кичибе, а Эйноске тихим, вкрадчивым
голосом расспрашивал меня английским ломаным языком, где мы были.
Яковом, видимо, овладевало упоение: он уже не робел, он отдавался весь своему счастью;
голос его не трепетал более — он дрожал, но той едва заметной внутренней дрожью страсти, которая стрелой вонзается в душу слушателя, и беспрестанно крепчал,
твердел и расширялся.
Он воротился смущенный, задумчивый; тяжелая загадка ложилась ему на душу, еще тяжелее, чем прежде. Мерещился и князь… Он до того забылся, что едва разглядел, как целая рогожинская толпа валила мимо его и даже затолкала его в дверях, наскоро выбираясь из квартиры вслед за Рогожиным. Все громко, в
голос, толковали о чем-то. Сам Рогожин шел с Птицыным и настойчиво
твердил о чем-то важном и, по-видимому, неотлагательном.
Но на меня этот
голос подействовал потрясающим образом. Я уже не вспоминал больше, я вспомнил. Да, это — он!
твердил я себе, он, тот самый, во фраке с умершего титулярного советника! Чтобы проверить мои чувства, я взглянул на Глумова и без труда убедился, что он взволнован не меньше моего.
Прерывающимся
голосом, среди слез и рыданий,
твердила она свой вопрос, тот самый, который она предложила еще в тот день, когда после «странствия» окончательно воротилась для водворения в Головлеве, и на который он в то время дал такой нелепый ответ.
— Чем заносится?
Голос — от бога, не сам нажил! Да и велик ли голос-то? — упрямо
твердит трактирщик.
«Ведь это все-таки мой дом, — думала она, — моя семья, моя родина…» — «Нет, это больше не твоя родина, не твоя семья», —
твердил ей другой
голос.
Письмоводитель несколько раз разевал рот для возражений, но тщетно. Он ходил по комнате и
твердил свое: «Не верю! ничему я этому не верю». Наконец остановился и твердым
голосом произнес...
— Но я целовал крест добровольно. Отец Авраамий, не вынужденная клятва тяготит мою душу; нет, никто не побуждал меня присягать королевичу польскому! и тайный, неотступный
голос моей совести
твердит мне ежечасно: горе клятвопреступнику! Так, отец мой! Юрий Милославский должен остаться слугою Владислава; но инок, умерший для света, служит единому богу…
Дикой
твердит, что гроза в наказание нам посылается, чтоб мы чувствовали; пришедшая барыня, наводящая страх на всех в городе, показывается несколько раз с тем, чтобы зловещим
голосом прокричать над Катериною: «Все в огне гореть будете в неугасимом».
Сильный жар обнаружился, она
твердила в бреду о царском арапе, о свадьбе — и вдруг закричала жалобным и пронзительным
голосом: — «Валериан, милый Валериан, жизнь моя! спаси меня: вот они, вот они!..».
«Правда ли, правда ли, мама, — спросила я ее, — этот бука пахучий (так я звала Ивана Матвеича) мой папа?» Матушка испугалась чрезвычайно, зажала мне рот… «Никогда, никому не говори об этом, слышишь, Сусанна, слышишь — ни слова!..» —
твердила она трепетным
голосом, крепко прижимая мою голову к своей груди…
Былое предо мной, как призрак, восстает,
И тайный
голос мне
твердит укор правдивый...
И, начиная с Каина вплоть до самого глубоко подлого человека наших дней, все, избравшие путь зла, слышат в глубине души
голос осуждения, укора,
голос, не дающий им покоя, который вечно
твердит им: зачем вы свернули с истинного пути? Вы могли, вы можете сделать усилие. Вы — деятели свободные, и в вашей власти было и есть коснеть в грехах или освобождаться от них.
Зачем хоронилась она ото всех?.. Зачем не поведала Дорушке? —
твердит ей ее внутренний
голос…
«Ее нет, а ты, ты одинока теперь, —
твердило мне что-то изнутри, — умерла, уснула навсегда твоя маленькая подруга, и не с кем будет делить тебе здесь горе и радость…» «Прости, родная», — звучал между тем в моих ушах глухой, болезненно-хриплый
голос, полный невыразимой тоски и муки…
Рубцов понизил
голос и опять взял ее за руку. Анна Серафимовна закрыла на минуту глаза."Ведь вот и он — честный малый и умница — говорит то же, что и она себе уже не раз
твердила… Разорение и срам считаться женой Виктора Мироныча!.."
«Терпеть, терпеть!..» — мысленно
твердила она, повинуясь какому-то внутреннему
голосу.
— Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, —
твердила маленькая княгиня, — я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата. И
голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.