Неточные совпадения
Одни требовали расчета или прибавки, другие уходили,
забравши задаток; лошади заболевали; сбруя горела как на огне; работы исполнялись небрежно; выписанная из Москвы молотильная машина оказалась негодною по своей тяжести; другую с первого разу испортили; половина скотного двора сгорела, оттого что слепая старуха из дворовых в ветреную погоду пошла с головешкой окуривать свою корову… правда, по уверению той же старухи, вся беда произошла оттого, что
барину вздумалось заводить какие-то небывалые сыры и молочные скопы.
— Правильно привезли, по депеше, — успокоил его красавец. —
Господин Ногайцев депешу дал, чтобы послать экипаж за вами и вообще оказать вам помощь. Места наши довольно глухие. Лошадей хороших на войну
забрали. Зовут меня Анисим Ефимов Фроленков — для удобства вашего.
— Нельзя, — сказал Нехлюдов, уже вперед приготовив свое возражение. — Если всем разделить поровну, то все те, кто сами не работают, не пашут, —
господа, лакеи, повара, чиновники, писцы, все городские люди, — возьмут свои паи да и продадут богатым. И опять у богачей соберется земля. А у тех, которые на своей доле, опять народится народ, а земля уже разобрана. Опять богачи
заберут в руки тех, кому земля нужна.
— Что же это такое будет,
господа? — в отчаянии говорил Луковников гласным, которым доверял. — Мы делаемся какими-то пешками… Мышников всех нас
заберет. Вон он и Драке, и Штоффа, и Галактиона Колобова в гласные проводит… Дохнуть не дадут.
— Нам приходится серьезно считаться с этими
господами, Галактион Михеич. Они очень уж просто привыкли
забирать барыши совсем даром. Например, Прохоров и К o. Вы слыхали о нем?
— Он — сорок девятый! — перебил ее Егор Иванович спокойно. — И надо ждать, что начальство
заберет еще человек с десяток! Вот этого
господина тоже…
— Ну, послушайте,
господа, — сказал Дубков, — после обеда ведь надо дипломата в руки
забрать. Не поехать ли нам к тетке, там уж мы с ним распорядимся.
— Больше тебя, вислоухого, понимаю, — перебила расходившаяся вконец Аграфена Васильевна. — И я вот при этом
барине тебе говорю, — продолжала она, указывая своей толстой рукой на Калмыка, — что если ты станешь еще вожжаться с ним, так я
заберу всех моих ребятишек и убегу с ними в какой-нибудь табор… Будьте вы прокляты все, картежники! Всех бы я вас своими руками передушила…
Возлелей же князя,
господине,
Сохрани на дальней стороне,
Чтоб забыла слезы я отныне,
Чтобы жив вернулся он ко мне!»
Далеко в Путивле, на
забрале,
Лишь заря займется поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:
«Солнце трижды светлое!
— Дай-то господи, чтоб приказали! — продолжал Буркин. — Что,
господа офицеры, неужели и вас охота не
забирает подраться с этими супостатами? Да нет! по глазам вижу, вы все готовы умереть за матушку Москву, и уж, верно, из вас никто назад не попятится?
— Я вышел сегодня из Перервы, а куда иду, еще сам не знаю. Вот изволите видеть,
господин офицер: меня
забирает охота подраться также с французами.
Везде купец силу
забрал, а настоящему
барину житья совсем нет.
Послан был человек с запискою от Бешметевой к ее горничной, которой было поручено,
забрав вещи Юлии, тотчас же приехать к Катерине Михайловне, а если будет спрашивать
барин, так ему сказать, что она ничего не знает, а только ей так приказано.
Мышлаевский. Я знаю, ты умница. В случае чего кликни меня. Персонально. Ну что ж,
господа, покурим, пойдем к Лариону. Ларион,
забирай подушку, и идем.
Шафер. «Иван Михайлович! Я у вас
забрал вперед тридцать два рубля. Я их не могу отдать теперь. Но ежели вы не бесчестный
господин, то не будете иметь подлость обвинять меня. Я вам пришлю деньги, как скоро собьюсь. У богатых людей всегда привычка презирать бедных. В вашем доме это производилось слишком нагло. Я еду с Катериной Матвеевной. Вы об ней думайте как хотите, а я считаю ее за высокую личность. Впрочем, мое почтенье».
Капитон до самой поздней ночи просидел в заведении с каким-то приятелем мрачного вида и подробно ему рассказывал, как он в Питере проживал у одного
барина, который всем бы взял, да за порядками был наблюдателен и притом одной ошибкой маленечко производился: хмелем гораздо
забирал.
Конечно, и из них есть плуты, особенно который уж много силы
заберет, но вместе с тем вы возьмите, сколько у него против лакея преимуществ: хозяйственную часть он знает во сто раз основательнее, и как сам мужик, так все-таки мужицкую нужду испытал, следовательно, больше посовестится обидеть какого-нибудь бедняка; потом-с, уваженья в нем больше, потому что никогда не был к
барину так приближен, как какой-нибудь лакей, который
господина, может быть, до последней косточки вызнал, — и, наконец, главное: нравственность!
—
Господа! успокойтесь! опасного нет ничего! — снуя по толпе, убеждали между тем несколько офицеров. — Это не пальба и не атака, это сигнал «рассыпать цепь». Вас просто хотят окружить, оцепить все выходы и
забрать удобнее.
Ее разумом и добрым нравом
Господь не обидел, и, если удастся ей
забрать мужа в руки, у них в дому самым лучшим порядком пойдет и хозяйство, и все, а если он станет всем в дому верховодить, рано ли, поздно ли, ихнее богатство прахом пойдет.
— То-то, смотрите. У меня на этот счет строго. Высшее начальство обратило внимание на вашего брата. А то и в самом деле очень много уж воли вы
забрали, — проговорил, нахмурясь, городничий. — Так подайте объявление, а в день похорон я побываю у вас вот с
господином стряпчим да еще, может быть, кое с кем из чиновных. А что дочь покойника?
— Совершенно с вами согласен, — решительно сказал Сергей. — Люди устраивают себе тухлятину. Виноваты в этом только они сами. Почему отсюда следует, что нужно давить себя, связывать, взваливать на себя какие-то аскетические ограничения? Раз это — потребность, то она свята, и бежать от нее стыдно и смешно… Эх, ночь какая будет!
Господа, чуете? Давайте, выедем сегодня же. Лошади отдохнули, а ночи теперь лунные, светлые…
Заберем всю колонию с собою и поедем.
Потом у молодого
барина, у Сережи-то, всё за долги
забрали, всё как есть; ну, в науках далеко не пошел, ничего не может, и председатель земской управы, дядя его, «возьму-ка, думает, его, Сережу-то, к себе в агенты, пускай страхует, дело немудрое».
Замуж не пошла, а когда помирала, то всё свое добро поделила; на монастырь записала сто десятин да нам, обществу крестьян деревни Недощотовой, на помин души, двести, а братец ейный, барин-то, бумагу спрятал, сказывают, в печке сжег и всю землю себе
забрал.
Так изволите видеть, она всякой неправдой
забирала чужие земли, а на поляках хотела отмстить за то, что они были некогда
господами русского государства, да и в цари был выбран самими русскими польский королевич Владислав.
Слышалось имя великого князя, и думали, не сам ли он по каким-нибудь наговорам приехал
забирать их
господина.
— Кой черт, наяву или во сне я вижу вас, благородный рыцарь? Поднимите
забрало, чтобы я более уверился. По осанке, вооружению и сильной руке я узнал вас: еще одна минута — и не досчитались бы многих из защитников моего
господина.
— Ну, держись,
барин, — проговорил он. — Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал
забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по 10 человек с 1000 и полное обмундирование.
Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги,
забирая кое-кого под руку и разговаривая.