Неточные совпадения
Иван. Да-с, оно, конечно… А как давеча господин Карандышев рассердились, когда все
гости вдруг уехали! Очень гневались, даже убить кого-то хотели, так с пистолетом и
ушли из дому.
«Скажи барину: гости-де ждут, щи простынут; слава богу, ученье не
уйдет; успеет накричаться».
Вечером того же дня Одинцова сидела у себя в комнате с Базаровым, а Аркадий расхаживал по зале и слушал игру Кати. Княжна
ушла к себе наверх; она вообще терпеть не могла
гостей, и в особенности этих «новых оголтелых», как она их называла. В парадных комнатах она только дулась; зато у себя, перед своею горничной, она разражалась иногда такою бранью, что чепец прыгал у ней на голове вместе с накладкой. Одинцова все это знала.
Мать все чаще смотрела на него, как на
гостя, который уже надоел, но не догадывается, что ему пора
уйти.
Климу хотелось
уйти, но он находил, что было бы неловко оставить дядю. Он сидел в углу у печки, наблюдая, как жена писателя ходит вокруг стола, расставляя бесшумно чайную посуду и посматривая на
гостя испуганными глазами. Она даже вздрогнула, когда дядя Яков сказал...
Все вопросы, сомнения, вся лихорадка жизни
уходила бы на заботы по хозяйству, на ожидания праздников,
гостей, семейных съездов, на родины, крестины, в апатию и сон мужа!
— Как что? Ты обманываешь тетку, тайком
уходишь из дома, видишься наедине с мужчиной… Попробуй сказать это все в воскресенье, при
гостях…
И сама пошла исполнить поручение бабушки, потом воротилась, сказав, что ничего не надо и что
гость скоро собирается
уйти.
— Я скоро опомнилась и стала отвечать на поздравления, на приветствия, хотела подойти к maman, но взглянула на нее, и… мне страшно стало: подошла к теткам, но обе они сказали что-то вскользь и отошли. Ельнин из угла следил за мной такими глазами, что я
ушла в другую комнату. Maman, не простясь,
ушла после
гостей к себе. Надежда Васильевна, прощаясь, покачала головой, а у Анны Васильевны на глазах были слезы…
Татьяна Марковна поцеловала ее, пригладила ей рукой немного волосы и вышла, заметив только, «чтоб она велела „Маринке“, или „Машке“, или „Наташке“ прибрать комнату, а то-де, пожалуй, из
гостей, из дам кто-нибудь зайдет», — и
ушла.
— В Ивана Ивановича — это хуже всего. Он тут ни сном, ни духом не виноват… Помнишь, в день рождения Марфеньки, — он приезжал, сидел тут молча, ни с кем ни слова не сказал, как мертвый, и ожил, когда показалась Вера?
Гости видели все это. И без того давно не тайна, что он любит Веру; он не мастер таиться. А тут заметили, что он
ушел с ней в сад, потом она скрылась к себе, а он уехал… Знаешь ли, зачем он приезжал?
Но все еще он не завоевал себе того спокойствия, какое налагала на него Вера: ему бы надо
уйти на целый день, поехать с визитами, уехать
гостить на неделю за Волгу, на охоту, и забыть о ней. А ему не хочется никуда: он целый день сидит у себя, чтоб не встретить ее, но ему приятно знать, что она тут же в доме. А надо добиться, чтоб ему это было все равно.
И все раздумывал он: от кого другое письмо? Он задумчиво ходил целый день, машинально обедал, не говорил с бабушкой и Марфенькой,
ушел от ее
гостей, не сказавши ни слова, велел Егорке вынести чемодан опять на чердак и ничего не делал.
Софья попросила
гостя сесть. Они стали говорить о музыке, а Николай Васильевич, пожевав губами,
ушел в гостиную.
— Бог его знает — бродит где-нибудь; в
гости, в город
ушел, должно быть; и никогда не скажет куда — такая вольница! Не знаешь, куда лошадь послать за ним!
Вдруг из дверей явились, один за другим, двенадцать слуг, по числу
гостей; каждый нес обеими руками чашку с чаем, но без блюдечка. Подойдя к
гостю, слуга ловко падал на колени, кланялся, ставил чашку на пол, за неимением столов и никакой мебели в комнатах, вставал, кланялся и
уходил. Ужасно неловко было тянуться со стула к полу в нашем платье. Я протягивал то одну, то другую руку и насилу достал. Чай отличный, как желтый китайский. Он густ, крепок и ароматен, только без сахару.
Так японцам не удалось и это крайнее средство, то есть объявление о смерти сиогуна, чтоб заставить адмирала изменить намерение: непременно дождаться ответа. Должно быть, в самом деле японскому глазу больно видеть чужие суда у себя в
гостях! А они, без сомнения, надеялись, что лишь только они сделают такое важное возражение, адмирал
уйдет, они ответ пришлют года через два, конечно отрицательный, и так дело затянется на неопределенный и продолжительный срок.
От столицы далеко, переговоры наскучат,
гости утомятся и
уйдут — вот ваша цель!
После обеда нас повели в особые галереи играть на бильярде. Хозяин и некоторые
гости, узнав, что мы собираемся играть русскую, пятишаровую партию, пришли было посмотреть, что это такое, но как мы с Посьетом в течение получаса не сделали ни одного шара, то они постояли да и
ушли, составив себе, вероятно, не совсем выгодное понятие о русской партии.
— Свидания в первое время происходили в часы службы Половодова в банке. Привалов являлся как раз в то время, когда хозяину нужно было
уходить из дому, и он каждый раз упрашивал
гостя подождать до его возвращения, чтобы пообедать вместе. Это были счастливые минуты… Антонида Ивановна, проводив мужа, забывала всю свою лень и дурачилась, как институтка.
«Маша, где ж он, где ж он?» Маша, еще убирающая чайные принадлежности после недавних
гостей, говорит: «Дмитрий Сергеич
ушел; сказал, когда проходил: — я иду гулять».
Справьтесь по домовым книгам, кто у меня
гостил! псковская купчиха Савастьянова, моя знакомая, вот вам и весь сказ!» Наконец, поругавшись, поругавшись, статский
ушел и больше не показывался.
Заря чиста, и утро будет ясно.
Уходит день веселый, догорают
Последние лучи зари, все выше
И выше свет малиновый; потемки
Цепляются за сучья и растут,
Преследуя зари румяный отблеск.
И скоро ночь в росящемся лесу
С вершинами деревьев станет вровень.
Пора к шатрам, в кругу
гостей веселых
Окончить день и встретить новый. Песню
Последнюю пропой, пригожий Лель!
У него на кухне готовилось всегда на двенадцать человек; если
гостей было меньше половины, он огорчался; если не больше двух человек, он был несчастен; если же никого не было, он
уходил обедать, близкий к отчаянию, в комнаты Дульцинеи.
Матушка бледнеет, но перемогает себя. Того гляди,
гости нагрянут — и она боится, что дочка назло ей
уйдет в свою комнату. Хотя она и сама не чужда «светских разговоров», но все-таки дочь и по-французски умеет, и манерцы у нее настоящие — хоть перед кем угодно не ударит лицом в грязь.
Она рассказала мне, что ей совсем не скучно, а ежели и случится соскучиться, то она
уходит к соседским детям, которые у нее бывают в
гостях; что она, впрочем, по будням и учится, и только теперь, по случаю моего приезда, бабушка уволила ее от уроков.
Струнникова слегка передергивает. Федул Ермолаев — капитальный экономический мужичок, которому Федор Васильич должен изрядный куш. Наверное, он денег просить приехал; будет разговаривать, надоедать. Кабы зараньше предвидеть его визит, можно было бы к соседям
уйти или дома не сказаться. Но теперь уж поздно; хочешь не хочешь, а приходится принимать
гостя… нелегкая его принесла!
С каждой рюмкой компания оживлялась, чокались, пили, наливали друг другу, шумели, и один из ляпинцев, совершенно пьяный, начал даже очень громко «родителей поминать». Более трезвые товарищи его уговорили
уйти, швейцар помог одеться, и «Атамоныч» побрел в свою «Ляпинку», благо это было близко. Еще человек шесть «тактично» выпроводили таким же путем товарищи, а когда все было съедено и выпито,
гости понемногу стали
уходить.
— Ужо в город приеду к тебе в
гости! — крикнул ему вслед Михей Зотыч, напрасно порываясь подняться. — Там-то не
уйдешь от меня… Найдем и на тебя управу!
Сидя где-нибудь в
гостях, доктор вдруг схватывался и
уходил домой, несмотря на все уговоры недавних приятелей посидеть и не лишать компании.
Он тщательно следил, когда она
уходит и приходит, где бывает, с каким лицом встречает своих
гостей.
Варя. Ты все еще не
ушел, Семен? Какой же ты, право, неуважительный человек. (Дуняше.) Ступай отсюда, Дуняша. (Епиходову.) То на бильярде играешь и кий сломал, то по гостиной расхаживаешь, как
гость.
Я запомнил: мать — не сильная; она, как все, боится деда. Я мешаю ей
уйти из дома, где она не может жить. Это было очень грустно. Вскоре мать действительно исчезла из дома. Уехала куда-то
гостить.
Но особенно он памятен мне в праздничные вечера; когда дед и дядя Михаил
уходили в
гости, в кухне являлся кудрявый, встрепанный дядя Яков с гитарой, бабушка устраивала чай с обильной закуской и водкой в зеленом штофе с красными цветами, искусно вылитыми из стекла на дне его; волчком вертелся празднично одетый Цыганок; тихо, боком приходил мастер, сверкая темными стеклами очков; нянька Евгенья, рябая, краснорожая и толстая, точно кубышка, с хитрыми глазами и трубным голосом; иногда присутствовали волосатый успенский дьячок и еще какие-то темные, скользкие люди, похожие на щук и налимов.
Когда во втором часу
ушли гости и я лег в постель, послышались рев и свист.
Все это наводило на мальчика чувство, близкое к испугу, и не располагало в пользу нового неодушевленного, но вместе сердитого
гостя. Он
ушел в сад и не слышал, как установили инструмент на ножках, как приезжий из города настройщик заводил его ключом, пробовал клавиши и настраивал проволочные струны. Только когда все было кончено, мать велела позвать в комнату Петю.
Гости обещали вернуться и уехали. Прощаясь, молодые люди радушно пожимали руки Петра. Он порывисто отвечал на эти пожатия и долго прислушивался, как стучали по дороге колеса их брички. Затем он быстро повернулся и
ушел в сад.
В дверях ему удалось как бы поправиться, натолкнувшись на одного входившего господина; пропустив этого нового и незнакомого князю
гостя в комнату, он несколько раз предупредительно подмигнул на него сзади и таким образом все-таки
ушел не без апломба.
Впрочем, эту просьбу надо было повторить несколько раз, прежде чем
гость решился наконец
уйти. Уже совсем отворив дверь, он опять воротился, дошел до средины комнаты на цыпочках и снова начал делать знаки руками, показывая, как вскрывают письмо; проговорить же свой совет словами он не осмелился; затем вышел, тихо и ласково улыбаясь.
Тот продолжал моргать глазами и утираться. Лиза пришла в гостиную и села в угол; Лаврецкий посмотрел на нее, она на него посмотрела — и обоим стало почти жутко. Он прочел недоумение и какой-то тайный упрек на ее лице. Поговорить с нею, как бы ему хотелось, он не мог; оставаться в одной комнате с нею,
гостем в числе других
гостей, — было тяжело: он решился
уйти. Прощаясь с нею, он успел повторить, что придет завтра, и прибавил, что надеется на ее дружбу.
Улучив момент, Макар вырвался, и свалка закипела с новым ожесточением. «Катай мочеганина и собаку-выкреста!» — гудела уже вся толпа. Едва ли
ушли бы живыми из этого побоища незваные
гости, если бы не подоспел на выручку остервенившийся инок Кирилл.
— Папа
ушел на фабрику, — ответила Нюрочка, свободно и просто смотревшая на
гостя.
— Брат Окулка-то, — объяснил Груздев
гостю, когда Тараско
ушел в кухню за жареным. — А мне это все равно: чем мальчонко виноват? Потом его паром обварило на фабрике… Дома холод да голод. Ну, как его не взять?.. Щенят жалеют, а живого человека как не пожалеть?
Между своими этот грех скоро сматывали с рук: если самосадская девка провинится, то увезут в Заболотье, в скиты, а родне да знакомым говорят, что
ушла гостить в Ключевской; если с ключевской приключится грех, то сошлются на Самосадку.
Выжив мужиков, мать Енафа вздохнула свободнее, особенно когда за
гостем незаметно
ушли и дочери. Ей хотелось отвести душеньку с Пульхерией. Прежде всего мать Енафа накинулась на Аглаиду с особенным ожесточением.
Заседание кончилось довольно рано и довольно скучно.
Гости стали расходиться в одиннадцатом часу, торопясь каждый
уйти к своему дому. Китаец встал и захлопал глазами.
Но задорная и самоуверенная красота Жени, должно быть, сильно уязвила его блудливое сердце, потому что, прошлявшись часа три по каким-то пивным заведениям и ресторанам и набравшись там мужества, он опять вернулся в дом Анны Марковны, дождался, пока от Жени не
ушел ее временный
гость — Карл Карлович из оптического магазина, — и взял ее в комнату.
И еще приходили и
уходили какие-то чиновники, курчавые молодые люди в лакированных сапогах, несколько студентов, несколько офицеров, которые страшно боялись уронить свое достоинство в глазах владетельницы и
гостей публичного дома.
Этот пожилой, степенный и величественный человек, тайный продавец казенных свечей, был очень удобным
гостем, потому что никогда не задерживался в доме более сорока минут, боясь пропустить свой поезд, да и то все время поглядывал на часы. Он за это время аккуратно выпивал четыре бутылки пива и,
уходя, непременно давал полтинник девушке на конфеты и Симеону двадцать копеек на чай.
После нашего позднего обеда мать
ушла к
гостям, а мы с сестрицей принялись устраивать мое маленькое хозяйство, состоявшее в размещении книжек, бумаги, чернильницы, линейки и проч.