Неточные совпадения
Сергей Иванович хотел что-то сказать, но Песцов своим густым басом перебил его. Он горячо начал доказывать несправедливость этого мнения. Сергей Иванович спокойно дожидался
слова, очевидно с
готовым победительным возражением.
«Гость, кажется, очень неглупый человек, — думал хозяин, — степенен в
словах и не щелкопер». И, подумавши так, стал он еще веселее, точно как бы сам разогрелся от своего разговора и как бы празднуя, что нашел человека,
готового слушать умные советы.
— А что отвечал в Москве вот лектор-то ваш на вопрос, зачем он билеты подделывал: «Все богатеют разными способами, так и мне поскорей захотелось разбогатеть». Точных
слов не помню, но смысл, что на даровщинку, поскорей, без труда! На всем
готовом привыкли жить, на чужих помочах ходить, жеваное есть. Ну, а пробил час великий, тут всяк и объявился, чем смотрит…
Думать мешали напряженно дрожащие и как бы
готовые взорваться опаловые пузыри вокруг фонарей. Они создавались из мелких пылинок тумана, которые, непрерывно вторгаясь в их сферу, так же непрерывно выскакивали из нее, не увеличивая и не умаляя объема сферы. Эта странная игра радужной пыли была почти невыносима глазу и возбуждала желание сравнить ее с чем-то, погасить
словами и не замечать ее больше.
Но в память его крепко вросла ее напряженная фигура, стройное тело, как бы
готовое к физической борьбе с ним, покрасневшее лицо и враждебно горящие глаза; слушая его, она иронически щурилась, а говоря — открывала глаза широко, и ее взгляд дополнял силу обжигающих
слов.
Там есть и добрая волшебница, являющаяся у нас иногда в виде щуки, которая изберет себе какого-нибудь любимца, тихого, безобидного, другими
словами, какого-нибудь лентяя, которого все обижают, да и осыпает его, ни с того ни с сего, разным добром, а он знай кушает себе да наряжается в
готовое платье, а потом женится на какой-нибудь неслыханной красавице, Милитрисе Кирбитьевне.
Хотя он получил довольно слабое образование в каком-то корпусе, но любил читать, а особенно по части политики и естественных наук.
Слова его, манеры, поступь были проникнуты какою-то мягкою стыдливостью, и вместе с тем под этой мягкостью скрывалась уверенность в своем достоинстве и никогда не высказывалась, а как-то видимо присутствовала в нем, как будто
готовая обнаружиться, когда дойдет до этого необходимость.
Нельзя сказать, чтоб он легко сдался, он отчаянно боролся целых десять лет, он приехал в ссылку еще в надежде одолеть врагов, оправдаться, он приехал,
словом, еще
готовый на борьбу, с планами и предположениями. Но тут он разглядел, что все кончено.
Вовсе не глупая, она была полна ледяной восторженности на
словах, говорила
готовыми фразами о добродетели и преданности, знала на память хронологию и географию, до противной степени правильно говорила по-французски и таила внутри самолюбие, доходившее до искусственной, иезуитской скромности.
Но она, давно уже потерявшая в учреждении Анны Марковны свою волю, обезличенная,
готовая идти вслед за всяким чужим зовом, не сказала ему ни
слова и пошла вслед за ним.
Голос Павла звучал твердо,
слова звенели в воздухе четко и ясно, но толпа разваливалась, люди один за другим отходили вправо и влево к домам, прислонялись к заборам. Теперь толпа имела форму клина, острием ее был Павел, и над его головой красно горело знамя рабочего народа. И еще толпа походила на черную птицу — широко раскинув свои крылья, она насторожилась,
готовая подняться и лететь, а Павел был ее клювом…
Ей страшно захотелось скорее распространить речь Павла, осыпать всю землю
словами сына, и она смотрела в лицо доктора ожидающими ответа глазами,
готовая просить.
Эта скачка очень полезна; она поддерживает во мне жизнь, как рюмка водки поддерживает жизнь в закоснелом пьянице. Посмотришь на него: и руки и ноги трясутся, словно весь он ртутью налит, а выпил рюмку-другую — и пошел ходить как ни в чем не бывало. Точно таким образом и я: знаю, что на мне лежит долг, и при одном этом
слове чувствую себя всегда
готовым и бодрым. Не из мелкой корысти, не из подлости действую я таким образом, а по крайнему разумению своих обязанностей, как человека и гражданина.
Никогда, никогда и никогда, потому что, независимо от всяких других соображений, сквернословие это представляет такую неистощимую сокровищницу
готовых"новых
слов", которая навсегда избавляет от выдумок, а прямо позволяет черпать и приговаривать: на, гнилой Запад, ешь! Только согласится ли он есть?
Выговор у него удивительно ясен;
слова его сыплются, как ровные, крупные зернушки, всегда подобранные и всегда
готовые к вашим услугам.
Другой, крещенный святым духом честных и мудрых книг, наблюдая победную силу буднично страшного, чувствовал, как легко эта сила может оторвать ему голову, раздавить сердце грязной ступней, и напряженно оборонялся, сцепив зубы, сжав кулаки, всегда
готовый на всякий спор и бой. Этот любил и жалел деятельно и, как надлежало храброму герою французских романов, по третьему
слову, выхватывая шпагу из ножен, становился в боевую позицию.
— Да и взаправду, какой же я уж мужчина, когда на меня, извините, ни сапожков и никакого мужского платья
готового нельзя купить — не придется. Это и точно их
слово справедливое было, что я заяц.
Лунёв тоже смотрел, как она воробушком прыгает по магазину, и молча ждал, что она ещё спросит,
готовый закидать её тяжёлыми, обидными
словами.
Он не обернулся посмотреть, кто бросил эти
слова. Богатые люди, сначала возбуждавшие в нем робость перед ними, утрачивали в его глазах обаяние. Не раз они уже вырывали из рук его ту или другую выгодную поставку; он ясно видел, что они и впредь это сделают, все они казались ему одинаково алчными до денег, всегда
готовыми надуть друг друга. Когда он сообщил крестному свое наблюдение, старик сказал...
Готовый служить всем и каждому за добрый взгляд и ласковое
слово, Климков покорно бегал по городу, следил, расспрашивал, доносил, и если угождал, то искренно радовался. Работал он много, сильно уставал, думать ему было некогда.
В стрельцах все близкие к Петру видели своих личных врагов, видели злодеев,
готовых на все по первому
слову враждебной им партии.
Губы её, распухшие от укусов, почти не шевелились, и
слова шли как будто не из горла, а из опустившегося к ногам живота, безобразно вздутого,
готового лопнуть. Посиневшее лицо тоже вздулось; она дышала, как уставшая собака, и так же высовывала опухший, изжёванный язык, хватала волосы на голове, тянула их, рвала и всё рычала, выла, убеждая, одолевая кого-то, кто не хотел или не мог уступить ей...
И после долгого перечисления случаев и мест службы его императорского величества: походов, наступлений, авангардий и ариергардий, крепостей, караулов и обозов, я услышал эти
слова: «Не щадя живота», — громко повторили все пятеро в один голос, и, глядя на ряды сумрачных,
готовых к бою людей, я чувствовал, что это не пустые
слова.
Тринадцатого января, в бенефис г-на Булахова, была дана опера в трех действиях «Белая волшебница», уже давно переведенная Писаревым, кажется, с французского. Это был труд для денег: бенефициант заплатил ему триста рублей ассигнациями; все же другие водевили Писарева — были подарки артистам. К переводу «Белой волшебницы» переводчик был совершенно равнодушен, хотя он стоил ему большой работы: он должен был все арии писать уже на
готовую музыку и располагать
слова по нотам: дело очень скучное.
Иметь под надзором несколько сот бедных крестьянских семейств, входить в мельчайшие их отношения, чуять сердцем их потребности и нужды, обладать возможностью иногда
словом или даже движением обращать их частные горести в радость, довольствоваться умеренно их трудами, всегда
готовыми к услугам, и вместе с тем наблюдать за их благополучием, спокойствием, —
словом, быть для них, бедных и безответных, отцом и благодетелем, — вот какая доля досталась Никите Федорычу! вот чему он так горячо мог сочувствовать и сердцем и головою.
Есть
готовые формы для него: «
слово мое крепко», «замок моим
словам», «как у замков смычи крепки, так мои
слова метки» или просто еврейское «аминь».
Тут они опять заспорили так шибко, что уже нельзя было разобрать ни
слова. Оба махали руками, оба трясли ермолками и поднимались на цыпочки, как два петуха,
готовые сцепиться. Наконец чорт спохватился первый...
Народ и граждане! Да властвует Иоанн в Новегороде, как он в Москве властвует! Или — внимайте, его последнему
слову — или храброе воинство,
готовое сокрушить татар, в грозном ополчении явится прежде глазам вашим, да усмирит мятежников!.. Мир или война? Ответствуйте!»
И понял данный знак монах,
Укор
готовый на устах
Словами книжными убрал
И так преступнику вещал:
«Безумный, бренный сын земли!
Когда он еще только входил в низкую сводчатую дверь колокольни и сразу попадал во тьму и сухой холод каменных переходов, он чувствовал себя отрешенным от всего, что составляло его жизнь, и
готовым к восприятию чего-то великого, радостного и таинственного, чего нельзя передать
словами.
— Приготовил я вам дорогой целую исповедь, но… всё забыл, не подберу теперь
слов. Я получаю в год с прихода сто пятьдесят рублей, и все… удивляются, куда я эти деньги деваю… Но я вам всё по совести объясню… Сорок рублей в год я за брата Петра в духовное училище взношу. Он там на всем
готовом, но бумага и перья мои…
Русский народ издавна отличался долготерпением. Били нас татары — мы молчали просто, били цари — молчали и кланялись, теперь бьют немцы — мы молчим и уважаем их… Прогресс!.. Да в самом деле, что нам за охота заваривать серьезную кашу? Мы ведь широкие натуры,
готовые на грязные полицейские скандальчики под пьяную руку. Это только там, где-то на Западе, есть такие души, которых ведет на подвиги одно пустое
слово — la gloire [Слава (фр.).].
Вот уже это признание почти совсем готово, вот уже оно вертится на языке, само высказывается в глазах, но… бог знает почему, только чувствуется в то же время, что в этом признании есть что-то роковое — и
слово,
готовое уже сорваться, как-то невольно, само собою замирает на языке, а тяжелая дума еще злее после этого ложится на сердце, в котором опять вот кто-то сидит и шепчет ему страшное название, и дарит его таким бесконечным самопрезрением.
Когда же они были прочтены все до одной, Соня начинала молиться от себя, своими
словами: «Боже Милостивый! Царица Небесная! Владычица! Батюшка Отче Никола! Сотворите чудо, исцелите отроковицу Наталию!» — трепещущим голосом твердила она. Две небольшие девочки молились здесь в тишине угрюмого дортуара, а там, в маленькой лазаретной комнате, у белоснежной больничной койки несколько человек взрослых оспаривали у смерти юную,
готовую вырваться из хрупкого тельца жизнь…
Тоненькая, хрупкая, стоя в воде, с бледным вдохновенно-покорным личиком,
готовая умереть каждую минуту, Дуня, белокурая и кроткая, казалась ангелом, явившимся напомнить гибнувшим девушкам о последнем долге земли. Чистый детский голосок с трогательной покорностью читал молитву, а кроткое лицо с выражением готовности умереть каждую минуту больше всяких
слов утешений благотворно подействовало на ее подруг.
Между тем в этой глупости чувствую в себе… какой-то перелом…
словом, какое-то иго отпадает пред
готовой могилой…
— Заказная,
готовых таких не получите; одно
слово: мать Софья обо всех сохнет.
У бедного же писаки, перебивающегося строчением различных мелочей, нет и этого: в его положении мало быть
готовым на позорную торговлю совестью и
словом, на его спекуляцию часто нет спроса, и он должен постоянно сам спекулировать на сбыт своего писания.
Она была сирота, в полном смысле этого
слова: ни отца, ни матери, ни доброго руководителя у восьмнадцатилетней девушки, пылкой, страстной,
готовой пожертвовать, пренебречь всем для удовольствий и свободной, веселой жизни.
Андрея Ивановича — отзывчивого, действительно
готового для товарищей на все, — невыразимо трогало малейшее проявление товарищеского чувства к нему: в простом
слове участия к его горю он был готов видеть торжество какого-то широкого братства.
Да, сомневаться больше нечего! Она знает, с чем он"подъезжал"к мужу сестры ее. Это неизящное
слово"подъезжал"употребила она сейчас, когда записывала в дневник, — она ведет его с прошлого года, — итоги своего супружества. Он вернется из Петербурга
готовым и не на такие сделки.
Съесть хотят вас очи Иоанна Грозного, и черная борода его, кажется, шевелится вместе с устами,
готовыми произнести
слово: «Казнь!» Ослеплен, истыкан судом домашним бедный Годунов, которого благодеяния народу, множество умных и славных подвигов не могли спасти от ненависти потомства за одно кровавое дело (и маляр, как член народа, как судья прошедшего, взял своенад великим правителем, пустив его к потомству с чертами разбойника).
— Провидение дало нам над вами власть… Люди недальновидные назвали бы это случаем… От нас зависит разоблачить ваше самозванство и погубить вас в глазах двора и общества… Рядом с этой комнатой сидит старый патер, — воспитатель покойного графа Свенторжецкого,
готовый, по первому моему
слову, принести покаяние и указать на свидетелей, знавших покойного графа в лицо… Он не имел с вами ни малейшего сходства… Выбирайте между повиновением и позором.
Разбудите их, вопросите с терпением и уважением, должным их сединам и заслугам, — и они, в красноречивом лепете младенческой старости, расскажут вам чудеса о давно былом; и гигантские тени их полководцев, прислушавшись из праха к
словам чести и красоты, встанут перед вами грозные, залитые с ног до головы железом,
готовые, при малейшем сомнении о величии их, бросить вам гремящую рукавицу, на коей видны еще брызги запекшейся крови их врагов.
Кете бросила на цейгмейстера умоляющий взгляд, схватила его за руку — и
слово ужасное,
готовое вырваться из уст его, не было произнесено.
Малюта действительно являлся всегда точным и самым старательным исполнителем жестокостей Грозного, угадывал его малейшее желание, волю, никогда не противоречил его приказаниям, вполне убежденный в их необходимости и разумности, —
словом, был слепым орудием в руках царя, беспрекословным, почти бессловесным рабом его, собакой,
готовой растерзать без разбора всякого, на кого бы ни вздумалось царю натравить ее.
Последние
слова она произнесла уже с совершенно серьезным лицом, и две слезинки блеснули на ее светлых глазах. Пашков в эту минуту забыл все свои подозрения и с немым обожанием глядел на ее поникшую головку,
готовый отдать все в мире, чтобы иметь право поцелуями осушить эти дивные глазки.
Лиза поняла из загадочных
слов отца свой приговор. Смущенная, с растерзанным сердцем, она стояла перед ним, как преступница перед своим грозным судьей, глотала слезы,
готовые хлынуть из глаз, но скрыла свое смущение и отвечала с твердостью...
Воля Петра была выполнена: развязали пленника и покрыли его царскою епанчою. Слезы благодарности и вместе горького раскаяния полились из глаз несчастного;
слова монарха удерживали в нем последнюю искру жизни,
готовую погаснуть…
Елизавета была сирота в полном смысле этого
слова; ни отца, ни матери, ни доброго руководителя не было у этой доброй девушки,
готовой на всякие пожертвования.