Неточные совпадения
Величайшие философы, и христианские и языческие, те, для которых философия была священной, признавали существование высшего, божественного
разума — Логоса, в котором субъект и объект тождественны, и открывали
действие Логоса в человеке.
Разум тут цепенеет, рассудок без
действия ослабевает, воображение теряет свое крылие; единая память бдит и острится и все излучины и отверстия свои наполняет образами неизвестных доселе звуков.
Но так как и то и другое
действие он допустил не от
разума, а от глупости, то обыватели, сколько мне известно, и поднесь нового пожара ждут.
Я Вам говорил, что всего удобнее человеку делать эти наблюдения в эпоху юности своей; но это не воспрещается и еще паче того следует делать и в лета позднейшие, ибо о прежних наших
действиях мы можем судить правильнее, чем о настоящих: за сегодняшний поступок наш часто заступается в нас та страсть, которая заставила нас проступиться, и наш
разум, который согласился на то!..
Монархиня говорит, что истинное оскорбление Величества есть только злодейский умысел против Государя (478); что не должно наказывать за слова как за
действия (481), кроме случая, в котором возмутитель проповедует мятеж и бунт, следственно, уже действует (480); что слова всего более подвержены изъяснениям и толкам; что безрассудная нескромность не есть злоба (481); что для самого безумного носителя имени Царей должно определить только исправительное наказание (482); что в «самодержавном государстве хотя и нетерпимы язвительные сочинения, но что их не должно вменять в преступление, ибо излишняя строгость в рассуждении сего будет угнетением
разума, производит невежество, отнимает охоту писать и гасит дарования ума» (484).
«Парнасский щепетильник» совершенно соглашается с мнением г. Афанасьева, говоря: «Я с восхищением вижу в некоторых головах целительное
действие; ибо многие, присматриваясь пристально к описанным весьма худыми красками лицам и находя в них не знаю какое-то с собою подобие, совершенно бросили юродствовать и принялись за
разум» («Парнасский щепетильник», стр. 29).
Разум мой сознает свою любящую природу в этой мысли, — и то, что мы называем чувством, есть полное одобрительное
действие нашего разумения на весь организм».
Какое для меня утешение, что существует мировой или божественный
разум, если совсем не выяснен вопрос о
действии этого мирового и гносеологического
разума во мне, о моем человеческом
разуме.
Человек, положивши свою жизнь в подчинение закону
разума и в проявление любви, видит уж в этой жизни, с одной стороны лучи света того нового центра жизни, к которому он идет, с другой то
действие, которое свет этот, проходящий через него, производит на окружающих.
Если не
разум человека, то мучительность страдания волей-неволей заставляют его признать то, что жизнь его не умещается в его личности, что личность его есть только видимая часть всей его жизни, что внешняя, видимая им из его личности связь причины и
действия, не совпадает с той внутренней связью причины и
действия, которая всегда известна человеку из его разумного сознания.
Если понятие о свободе для
разума представляется бессмысленным противоречием, как возможность совершить два paзные поступка в одних и тех же условиях, или как
действие без причины, то это доказывает только то, что сознание не подлежит
разуму.
3) Третье основание есть бòльшая или мèньшая доступность для нас той бесконечной связи причин, которая составляет неизбежное требование
разума, и в которой каждое понимаемое явление, и потому каждое
действие человека, должно иметь свое определенное место, как следствие для предыдущих и как причина для последующих.