Сено и солома огромными скирдами высились над степями и служили
единственной защитой для табунов во время сильных зимних буранов, шурганов, по-местному, таких, о каких на севере и не слыхали.
Неточные совпадения
—
Единственное, Кирилл Иваныч, спасение наше — в золоте, в иностранном золоте! Надобно всыпать в нашу страну большие миллиарды франков, марок, фунтов, дабы хозяева золота в опасный момент встали на
защиту его, вот как раз моя мысль!
Но в своей горячей речи уважаемый мой противник (и противник еще прежде, чем я произнес мое первое слово), мой противник несколько раз воскликнул: „Нет, я никому не дам защищать подсудимого, я не уступлю его
защиту защитнику, приехавшему из Петербурга, — я обвинитель, я и защитник!“ Вот что он несколько раз воскликнул и, однако же, забыл упомянуть, что если страшный подсудимый целые двадцать три года столь благодарен был всего только за один фунт орехов, полученных от
единственного человека, приласкавшего его ребенком в родительском доме, то, обратно, не мог же ведь такой человек и не помнить, все эти двадцать три года, как он бегал босой у отца „на заднем дворе, без сапожек, и в панталончиках на одной пуговке“, по выражению человеколюбивого доктора Герценштубе.
Было ли это темное предчувствие будущего, или неясное понимание
единственной своей опоры и
защиты?
Капитан Постельников теперь, в моем отчаянном положении, был
единственный человек, у которого я мог просить какого-нибудь разъяснения и какой-нибудь
защиты.
Защита национального человека есть
защита отвлеченных свойств человека, и притом не самых глубоких,
защита же человека в его человечности и во имя его человечности есть
защита образа Божия в человеке, т. е. целостного образа в человеке, самого глубокого в человеке и не подлежащего отчуждению, как национальные и классовые свойства человека,
защита именно человека как конкретного существа, как личности, существа
единственного и неповторимого.
Но в данную минуту это
единственная власть, выполняющая хоть как-нибудь
защиту России от грозящих ей опасностей.
— Граф намекнул на это более чем прозрачно… Он описал ему печальное положение ордена и прямо заявил, что
единственная надежда рыцарей, это надежда на помощь его величества. Он стал умолять государя употребить хотя ничтожную долю его необъятных средств на
защиту ордена, оказав таким образом громадную услугу и христианству, и монархиям.
Единственною целью его жизни было — служить
защитою безумно любимой им девушки, а эта девушка таяла, как свеча, от неизвестности о судьбе другого, любимого ею всею силою первой любви человека.