Неточные совпадения
Жениха
ждали в церкви, а он, как запертый
в клетке зверь, ходил по
комнате, выглядывая
в коридор и с ужасом и отчаянием вспоминая, что он наговорил Кити, и что она может теперь думать.
Весь день этот, за исключением поездки к Вильсон, которая заняла у нее два часа, Анна провела
в сомнениях о том, всё ли кончено или есть надежда примирения и надо ли ей сейчас уехать или еще раз увидать его. Она
ждала его целый день и вечером, уходя
в свою
комнату, приказав передать ему, что у нее голова болит, загадала себе: «если он придет, несмотря на слова горничной, то, значит, он еще любит. Если же нет, то, значит, всё конечно, и тогда я решу, что мне делать!..»
Девушка, уже давно прислушивавшаяся у ее двери, вошла сама к ней
в комнату. Анна вопросительно взглянула ей
в глаза и испуганно покраснела. Девушка извинилась, что вошла, сказав, что ей показалось, что позвонили. Она принесла платье и записку. Записка была от Бетси. Бетси напоминала ей, что нынче утром к ней съедутся Лиза Меркалова и баронесса Штольц с своими поклонниками, Калужским и стариком Стремовым, на партию крокета. «Приезжайте хоть посмотреть, как изучение нравов. Я вас
жду», кончала она.
Максим Максимыч сел за воротами на скамейку, а я ушел
в свою
комнату. Признаться, я также с некоторым нетерпением
ждал появления этого Печорина; хотя, по рассказу штабс-капитана, я составил себе о нем не очень выгодное понятие, однако некоторые черты
в его характере показались мне замечательными. Через час инвалид принес кипящий самовар и чайник.
Но он все-таки шел. Он вдруг почувствовал окончательно, что нечего себе задавать вопросы. Выйдя на улицу, он вспомнил, что не простился с Соней, что она осталась среди
комнаты,
в своем зеленом платке, не смея шевельнуться от его окрика, и приостановился на миг.
В то же мгновение вдруг одна мысль ярко озарила его, — точно
ждала, чтобы поразить его окончательно.
Вдруг послышалось, что
в комнате, где была старуха, ходят. Он остановился и притих, как мертвый. Но все было тихо, стало быть померещилось. Вдруг явственно послышался легкий крик или как будто кто-то тихо и отрывисто простонал и замолчал. Затем опять мертвая тишина, с минуту или с две. Он сидел на корточках у сундука и
ждал, едва переводя дух, но вдруг вскочил, схватил топор и выбежал из спальни.
— А ведь я к вам уже заходил третьего дня вечером; вы и не знаете? — продолжал Порфирий Петрович, осматривая
комнату, —
в комнату,
в эту самую, входил. Тоже, как и сегодня, прохожу мимо — дай, думаю, визитик-то ему отдам. Зашел, а
комната настежь; осмотрелся,
подождал, да и служанке вашей не доложился — вышел. Не запираете?
Самгин, почувствовав опасность, ответил не сразу. Он видел, что ответа
ждет не один этот, с курчавой бородой, а все три или четыре десятка людей, стесненных
в какой-то барской
комнате, уставленной запертыми шкафами красного ‹дерева›, похожей на гардероб, среди которого стоит длинный стол. Закурив не торопясь папиросу, Самгин сказал...
Самгин обернулся: Варвары
в комнате не было. Он подошел к столу, сел,
подождал, хмурясь, нетерпеливо постукивая вилкой.
Потом он шагал
в комнату, и за его широкой, сутулой спиной всегда оказывалась докторша, худенькая, желтолицая, с огромными глазами. Молча поцеловав Веру Петровну, она кланялась всем людям
в комнате, точно иконам
в церкви, садилась подальше от них и сидела, как на приеме у дантиста, прикрывая рот платком. Смотрела она
в тот угол, где потемнее, и как будто
ждала, что вот сейчас из темноты кто-то позовет ее...
— Я пойду переоденусь, а ты
подожди меня здесь.
В комнатах — душно.
—
Подожди, — попросил Самгин, встал и подошел к окну. Было уже около полуночи, и обычно
в этот час на улице, даже и днем тихой, укреплялась невозмутимая, провинциальная тишина. Но
в эту ночь двойные рамы окон почти непрерывно пропускали
в комнату приглушенные, мягкие звуки движения, шли группы людей, гудел автомобиль, проехала пожарная команда. Самгина заставил подойти к окну шум, необычно тяжелый, от него тонко заныли стекла
в окнах и даже задребезжала посуда
в буфете.
Погасив лампу, он лег на широкую постель
в углу
комнаты, прислушиваясь к неутомимому плеску и шороху дождя, ожидая Никонову так же спокойно, как
ждал жену, — и вспомнил о жене с оттенком иронии.
— А я —
ждал, что вы спросите об этом, — откликнулся Тагильский, сунул руки
в карманы брюк, поддернул их, шагнул к двери
в столовую, прикрыл ее, сунул дымный окурок
в землю кадки с фикусом. И, гуляя по
комнате, выбрасывая коротенькие ноги смешно и важно, как петух, он заговорил, как бы читая документ...
Варвара по вечерам редко бывала дома, но если не уходила она — приходили к ней. Самгин не чувствовал себя дома даже
в своей рабочей
комнате, куда долетали голоса людей, читавших стихи и прозу. Настоящим, теплым, своим домом он признал
комнату Никоновой. Там тоже были некоторые неудобства; смущал очкастый домохозяин, он, точно
поджидая Самгина, торчал на дворе и, встретив его ненавидящим взглядом красных глаз из-под очков, бормотал...
—
Подожди, — сказал Самгин, хотя
в комнате было уже сумрачно.
Пушки стреляли не часто, не торопясь и, должно быть,
в разных концах города. Паузы между выстрелами были тягостнее самих выстрелов, и хотелось, чтоб стреляли чаще, непрерывней, не мучили бы людей, которые
ждут конца. Самгин, уставая, садился к столу, пил чай, неприятно теплый, ходил по
комнате, потом снова вставал на дежурство у окна. Как-то вдруг
в комнату точно с потолка упала Любаша Сомова, и тревожно, возмущенно зазвучал ее голос, посыпались путаные слова...
Братец опять тем же порядком вошли
в комнату, так же осторожно сели на стул, подобрали руки
в рукава и
ждали, что скажет Илья Ильич.
Узнал Илья Ильич, что нет бед от чудовищ, а какие есть — едва знает, и на каждом шагу все
ждет чего-то страшного и боится. И теперь еще, оставшись
в темной
комнате или увидя покойника, он трепещет от зловещей,
в детстве зароненной
в душу тоски; смеясь над страхами своими поутру, он опять бледнеет вечером.
— Пожалуйте
в комнату, — сказала старуха, воротясь, ввела Обломова, чрез маленькую переднюю,
в довольно просторную
комнату и попросила
подождать. — Хозяйка сейчас выйдет, — прибавила она.
Теперь он ехал с ее запиской
в кармане. Она его вызвала, но он не скакал на гору, а ехал тихо, неторопливо слез с коня, терпеливо ожидая, чтоб из людской заметили кучера и взяли его у него, и робко брался за ручку двери. Даже придя
в ее
комнату, он боязливо и украдкой глядел на нее, не зная, что с нею, зачем она его вызвала, чего ему
ждать.
Райский с любопытством шел за Полиной Карповной
в комнаты, любезно отвечал на ее нежный шепот, страстные взгляды. Она молила его признаться, что он неравнодушен к ней, на что он
в ту же минуту согласился, и с любопытством
ждал, что из этого будет.
На ответ, что «вышла», он велел Марфенькин букет поставить к Вере на стол и отворить
в ее
комнате окно, сказавши, что она поручила ему еще с вечера это сделать. Потом отослал ее, а сам занял свою позицию
в беседке и
ждал, замирая от удалявшейся, как буря, страсти, от ревности, и будто еще от чего-то… жалости, кажется…
— Наутро, — продолжала Софья со вздохом, — я
ждала, пока позовут меня к maman, но меня долго не звали. Наконец за мной пришла ma tante, Надежда Васильевна, и сухо сказала, чтобы я шла к maman. У меня сердце сильно билось, и я сначала даже не разглядела, что было и кто был у maman
в комнате. Там было темно, портьеры и шторы спущены, maman казалась утомлена; подло нее сидели тетушка, mon oncle, prince Serge, и папа…
В один из туманных, осенних дней, когда Вера, после завтрака, сидела
в своей
комнате, за работой, прилежно собирая иглой складки кисейной шемизетки, Яков подал ей еще письмо на синей бумаге, принесенное «парнишкой», и сказал, что приказано
ждать ответа.
Я же не помнил, что он входил. Не знаю почему, но вдруг ужасно испугавшись, что я «спал», я встал и начал ходить по
комнате, чтоб опять не «заснуть». Наконец, сильно начала болеть голова. Ровно
в десять часов вошел князь, и я удивился тому, что я
ждал его; я о нем совсем забыл, совсем.
— Здравствуйте все. Соня, я непременно хотел принести тебе сегодня этот букет,
в день твоего рождения, а потому и не явился на погребение, чтоб не прийти к мертвому с букетом; да ты и сама меня не
ждала к погребению, я знаю. Старик, верно, не посердится на эти цветы, потому что сам же завещал нам радость, не правда ли? Я думаю, он здесь где-нибудь
в комнате.
Я хотел было что-то ответить, но не смог и побежал наверх. Он же все
ждал на месте, и только лишь когда я добежал до квартиры, я услышал, как отворилась и с шумом захлопнулась наружная дверь внизу. Мимо хозяина, который опять зачем-то подвернулся, я проскользнул
в мою
комнату, задвинулся на защелку и, не зажигая свечки, бросился на мою кровать, лицом
в подушку, и — плакал, плакал.
В первый раз заплакал с самого Тушара! Рыданья рвались из меня с такою силою, и я был так счастлив… но что описывать!
Я после этого, естественно уверенный, что барыня дома, прошел
в комнату и, не найдя никого, стал
ждать, полагая, что Татьяна Павловна сейчас выйдет из спальни; иначе зачем бы впустила меня кухарка?
Мы спросили Абелло и Кармена: он сказал, что они уже должны быть на службе,
в администрации сборов, и послал за ними тагала, а нас попросил войти вверх,
в комнаты, и
подождать минуту.
Ляховский безнадежно махнул рукой на выходившего из
комнаты Половодова и зорко поглядел
в свои очки на сидевшего
в кресле Привалова, который спокойно
ждал продолжения прерванных занятий.
Они поговорили еще с четверть часа, но Привалов не уходил,
поджидая, не послышится ли
в соседней
комнате знакомый шорох женского платья.
Госпожа Хохлакова опять встретила Алешу первая. Она торопилась: случилось нечто важное: истерика Катерины Ивановны кончилась обмороком, затем наступила «ужасная, страшная слабость, она легла, завела глаза и стала бредить. Теперь жар, послали за Герценштубе, послали за тетками. Тетки уж здесь, а Герценштубе еще нет. Все сидят
в ее
комнате и
ждут. Что-то будет, а она без памяти. А ну если горячка!»
Но Григорий Васильевич не приходит-с, потому служу им теперь
в комнатах один я-с — так они сами определили с той самой минуты, как начали эту затею с Аграфеной Александровной, а на ночь так и я теперь, по ихнему распоряжению, удаляюсь и ночую во флигеле, с тем чтобы до полночи мне не спать, а дежурить, вставать и двор обходить, и
ждать, когда Аграфена Александровна придут-с, так как они вот уже несколько дней ее
ждут, словно как помешанные.
—
Подождите, Карамазов, может быть, мы ее и отыщем, а эта — это Перезвон. Я впущу ее теперь
в комнату и, может быть, развеселю Илюшу побольше, чем меделянским щенком.
Подождите, Карамазов, вы кой-что сейчас узнаете. Ах, Боже мой, что ж я вас держу! — вскричал вдруг стремительно Коля. — Вы
в одном сюртучке на таком холоде, а я вас задерживаю; видите, видите, какой я эгоист! О, все мы эгоисты, Карамазов!
Зала эта,
в которой
ждал Митя, была огромная, угрюмая, убивавшая тоской душу
комната,
в два света, с хорами, со стенами «под мрамор» и с тремя огромными хрустальными люстрами
в чехлах.
К самому же Федору Павловичу он не чувствовал
в те минуты никакой даже ненависти, а лишь любопытствовал почему-то изо всех сил: как он там внизу ходит, что он примерно там у себя теперь должен делать, предугадывал и соображал, как он должен был там внизу заглядывать
в темные окна и вдруг останавливаться среди
комнаты и
ждать,
ждать — не стучит ли кто.
— Мне это платье нравится.
Подождите одну секунду, маменька: я только возьму
в своей
комнате одну вещь.
— Добро, — сказал он ей, после некоторого молчания, —
жди себе кого хочешь
в избавители, а покамест сиди
в этой
комнате, ты из нее не выдешь до самой свадьбы. — С этим словом Кирила Петрович вышел и запер за собою двери.
Через час времени жандарм воротился и сказал, что граф Апраксин велел отвести
комнату.
Подождал я часа два, никто не приходил, и опять отправил жандарма. Он пришел с ответом, что полковник Поль, которому генерал приказал отвести мне квартиру,
в дворянском клубе играет
в карты и что квартиры до завтра отвести нельзя.
Это была первая размолвка, но она длилась целый день. Воротившись к Сухаревой, Милочка весь вечер проплакала и осыпала мужа укорами. Очевидно, душевные ее силы начали понемногу раскрываться, только совсем не
в ту сторону, где
ждал ее Бурмакин. Он ходил взад и вперед по
комнате, ероша волосы и не зная, что предпринять.
Только дядя Григорий, как маятник, ходит взад и вперед по
комнате, да Клюквин прислонился к косяку двери и все время стоит
в наклоненном положении, точно
ждет, что его сейчас позовут.
Пятый час
в начале; только что отобедали, а сестрица уж затворилась
в своей
комнате и повертывается перед трюмо.
В восемь часов
ждут жениха; не успеешь и наглядеться на себя, как он нагрянет.
— Напрасно
ждете. Их вы не увидите, — заявил вошедший
в комнату репортер одной газеты.
Она не стала пить чай, хотя отец и Ечкин каждый вечер
ждали ее возвращения, как было и сегодня, а прошла прямо
в свою
комнату, заперлась на крючок и бросилась на кровать.
Действительно, некоторые положительно сконфузились, отретировались и уселись
ждать в другой
комнате, но иные остались и расселись по приглашению, но только подальше от стола, больше по углам, одни — всё еще желая несколько стушеваться, другие — чем дальше, тем больше и как-то неестественно быстро ободряясь.
В первой же
комнате ждала и Настасья Филипповна, тоже одетая весьма просто и вся
в черном; она встала навстречу, но не улыбнулась и даже князю не подала руки.
Варвара Павловна постояла некоторое время на месте, слегка повела плечами, отнесла девочку
в другую
комнату, раздела и уложила ее. Потом она достала книжку, села у лампы,
подождала около часу и, наконец, сама легла
в постель.
Лука Назарыч еще не выходил из своей
комнаты, а гости и свои служащие
ждали его появления
в гостиной и переговаривались сдержанным шепотом.
— Не могу я жить без этой Нюрочки, — шептала старушка, закрывая лицо руками. — Точно вот она моя дочь. Даже вздрогну, как она войдет
в комнату, и все ее
жду.