Неточные совпадения
Вернулись бабы
к вечеру,
Нет только свекра-батюшки,
Ждут ужинать его.
Весь день этот, за исключением поездки
к Вильсон, которая заняла у нее два часа, Анна провела в сомнениях о том, всё ли кончено или есть надежда примирения и надо ли ей сейчас уехать или еще раз увидать его. Она
ждала его целый день и
вечером, уходя в свою комнату, приказав передать ему, что у нее голова болит, загадала себе: «если он придет, несмотря на слова горничной, то, значит, он еще любит. Если же нет, то, значит, всё конечно, и тогда я решу, что мне делать!..»
— А ведь я
к вам уже заходил третьего дня
вечером; вы и не знаете? — продолжал Порфирий Петрович, осматривая комнату, — в комнату, в эту самую, входил. Тоже, как и сегодня, прохожу мимо — дай, думаю, визитик-то ему отдам. Зашел, а комната настежь; осмотрелся,
подождал, да и служанке вашей не доложился — вышел. Не запираете?
Схватка произошла в тот же день за вечерним чаем. Павел Петрович сошел в гостиную уже готовый
к бою, раздраженный и решительный. Он
ждал только предлога, чтобы накинуться на врага; но предлог долго не представлялся. Базаров вообще говорил мало в присутствии «старичков Кирсановых» (так он называл обоих братьев), а в тот
вечер он чувствовал себя не в духе и молча выпивал чашку за чашкой. Павел Петрович весь горел нетерпением; его желания сбылись наконец.
Клим получил наконец аттестат зрелости и собирался ехать в Петербург, когда на его пути снова встала Маргарита. Туманным
вечером он шел
к Томилину прощаться, и вдруг с крыльца неприглядного купеческого дома сошла на панель женщина, — он тотчас признал в ней Маргариту. Встреча не удивила его, он понял, что должен был встретить швейку, он
ждал этой случайной встречи, но радость свою он, конечно, скрыл.
Не только Тагильский
ждал этого момента — публика очень единодушно двинулась в столовую. Самгин ушел домой, думая о прогрессивном блоке, пытаясь представить себе место в нем, думая о Тагильском и обо всем, что слышал в этот
вечер. Все это нужно было примирить, уложить плотно одно
к другому, извлечь крупицы полезного, забыть о том, что бесполезно.
Варвара по
вечерам редко бывала дома, но если не уходила она — приходили
к ней. Самгин не чувствовал себя дома даже в своей рабочей комнате, куда долетали голоса людей, читавших стихи и прозу. Настоящим, теплым, своим домом он признал комнату Никоновой. Там тоже были некоторые неудобства; смущал очкастый домохозяин, он, точно
поджидая Самгина, торчал на дворе и, встретив его ненавидящим взглядом красных глаз из-под очков, бормотал...
К тому времени я уже два года жег зеленую лампу, а однажды, возвращаясь
вечером (я не считал нужным, как сначала, безвыходно сидеть дома 7 часов), увидел человека в цилиндре, который смотрел на мое зеленое окно не то с досадой, не то с презрением. «Ив — классический дурак! — пробормотал тот человек, не замечая меня. — Он
ждет обещанных чудесных вещей… да, он хоть имеет надежды, а я… я почти разорен!» Это были вы. Вы прибавили: «Глупая шутка. Не стоило бросать денег».
На ответ, что «вышла», он велел Марфенькин букет поставить
к Вере на стол и отворить в ее комнате окно, сказавши, что она поручила ему еще с
вечера это сделать. Потом отослал ее, а сам занял свою позицию в беседке и
ждал, замирая от удалявшейся, как буря, страсти, от ревности, и будто еще от чего-то… жалости, кажется…
— Да, она перемогает себя, собирает последние силы! — шептал он, проводив ее наконец домой, где их
ждали к обеду. — Ужо, ужо! — твердил он и
ждал шести часов
вечера, когда стемнеет.
В Новый год,
вечером, когда у нас все уже легли, приехали два чиновника от полномочных, с двумя второстепенными переводчиками, Сьозой и Льодой, и привезли ответ на два вопроса.
К. Н. Посьет спал; я ходил по палубе и встретил их. В бумаге сказано было, что полномочные теперь не могут отвечать на предложенные им вопросы, потому что у них есть ответ верховного совета на письмо из России и что, по прочтении его, адмиралу, может быть, ответы на эти вопросы и не понадобятся. Нечего делать, надо было
подождать.
Им сказано, что бумага
к вечеру будет готова и чтоб они приехали за ней; но они объявили, что лучше
подождут.
— А меня, папа, меня не забывай никогда, — продолжал Илюша, — ходи ко мне на могилку… да вот что, папа, похорони ты меня у нашего большого камня,
к которому мы с тобой гулять ходили, и ходи ко мне туда с Красоткиным,
вечером… И Перезвон… А я буду вас
ждать… Папа, папа!
Даже до самого этого последнего дня сам Смуров не знал, что Коля решил отправиться
к Илюше в это утро, и только накануне
вечером, прощаясь со Смуровым, Коля вдруг резко объявил ему, чтоб он
ждал его завтра утром дома, потому что пойдет вместе с ним
к Снегиревым, но чтобы не смел, однако же, никого уведомлять о его прибытии, так как он хочет прийти нечаянно.
— Прощай, старик, меня
ждет мать
к обеду, — проговорил он скороговоркой. — Как жаль, что я ее не предуведомил! Очень будет беспокоиться… Но после обеда я тотчас
к тебе, на весь день, на весь
вечер, и столько тебе расскажу, столько расскажу! И Перезвона приведу, а теперь с собой уведу, потому что он без меня выть начнет и тебе мешать будет; до свиданья!
Подошел я
к ней уже несколько спустя, тоже на
вечере, заговорил, еле поглядела, презрительные губки сложила, а, думаю,
подожди, отмщу!
— То-то; Феня, Феня, кофею! — крикнула Грушенька. — Он у меня уж давно кипит, тебя
ждет, да пирожков принеси, да чтобы горячих. Нет, постой, Алеша, у меня с этими пирогами сегодня гром вышел. Понесла я их
к нему в острог, а он, веришь ли, назад мне их бросил, так и не ел. Один пирог так совсем на пол кинул и растоптал. Я и сказала: «Сторожу оставлю; коли не съешь до
вечера, значит, тебя злость ехидная кормит!» — с тем и ушла. Опять ведь поссорились, веришь тому. Что ни приду, так и поссоримся.
Вечером я сделал распоряжение: на следующий день Хей-ба-тоу с лодкой должен был перейти на реку Хатоху и там опять
ждать нас, а мы пойдем вверх по реке Холонку до Сихотэ-Алиня и затем по реке Нахтоху спустимся обратно
к морю.
— Говорил, что, дескать,
к Тютюреву
вечером заедет и вас будет
ждать. Нужно, дескать, мне с Васильем Николаичем об одном деле переговорить, а о каком деле — не сказывал: уж Василий Николаич, говорит, знает.
По его словам, если после большого ненастья нет ветра и сразу появится солнце, то в этот день
к вечеру надо снова
ждать небольшого дождя. От сырой земли, пригретой солнечными лучами, начинают подыматься обильные испарения. Достигая верхних слоев атмосферы, пар конденсируется и падает обратно на землю мелким дождем.
К вечеру мы немного не дошли до перевала и остановились у предгорий Сихотэ-Алиня. На этот день на разведки я послал казаков, а сам с Дерсу остался на биваке. Мы скоро поставили односкатную палатку, повесили над огнем чайник и стали
ждать возвращения людей. Дерсу молча курил трубку, а я делал записи в свой дневник.
Когда они приехали домой,
к ним через несколько времени собрались гости, которых они
ждали, — обыкновенные тогдашние гости: Алексей Петрович с Натальей Андреевной, Кирсанов, — и
вечер прошел, как обыкновенно проходил с ними.
— А вас, monsieur Герцен, вся комиссия
ждала целый
вечер; этот болван привез вас сюда в то время, как вас требовали
к князю Голицыну. Мне очень жаль, что вы здесь прождали так долго, но это не моя вина. Что прикажете делать с такими исполнителями? Я думаю, пятьдесят лет служит и все чурбан. Ну, пошел теперь домой! — прибавил он, изменив голос на гораздо грубейший и обращаясь
к квартальному.
Это была первая размолвка, но она длилась целый день. Воротившись
к Сухаревой, Милочка весь
вечер проплакала и осыпала мужа укорами. Очевидно, душевные ее силы начали понемногу раскрываться, только совсем не в ту сторону, где
ждал ее Бурмакин. Он ходил взад и вперед по комнате, ероша волосы и не зная, что предпринять.
Чем больше шло время
к весне, тем сильнее росла нужда, точно пожар. Раз, когда Устенька вернулась домой из одной поездки по уезду, ее
ждала записка Стабровского, кое-как нацарапанная карандашом: «Дорогой друг, заверните сегодня
вечером ко мне. Может быть, это вам будет неприятно, но вас непременно желает видеть Харитина. Ей что-то нужно сказать вам, и она нашла самым удобным, чтоб объяснение происходило в моем присутствии. Я советую вам повидаться с ней».
К довершению горя оказывается, что она еще и Бородкина-то любит, что она с ним, бывало, встретится, так не наговорится: у калиточки, его
поджидает, осенние темные
вечера с ним просиживает, — да и теперь его жалеет, но в то же время не может никак оторваться от мысли о необычайной красоте Вихорева.
— По лицу видно. Поздоровайтесь с господами и присядьте
к нам сюда поскорее. Я особенно вас
ждал, — прибавил он, значительно напирая на то, что он
ждал. На замечание князя: не повредило бы ему так поздно сидеть? — он отвечал, что сам себе удивляется, как это он три дня назад умереть хотел, и что никогда он не чувствовал себя лучше, как в этот
вечер.
На другой день она прождала целое утро;
ждали к обеду,
к вечеру, и когда уже совершенно смерклось, Лизавета Прокофьевна рассердилась на всё и перессорилась со всеми, разумеется, в мотивах ссоры ни слова не упоминая о князе.
— Я
подожду; может, он
к вечеру будет?
— В экипаж посадил, — сказал он, — там на углу с десяти часов коляска
ждала. Она так и знала, что ты у той весь
вечер пробудешь. Давешнее, что ты мне написал, в точности передал. Писать она
к той больше не станет; обещалась; и отсюда, по желанию твоему, завтра уедет. Захотела тебя видеть напоследях, хоть ты и отказался; тут на этом месте тебя и
поджидали, как обратно пойдешь, вот там, на той скамье.
Таисья посмотрела какими-то удивленными глазами на Кирилла и ничего не ответила. Она еще с
вечера все прислушивалась
к чему-то и тревожно поглядывала под гору, на дорогу из Самосадки, точно
поджидала кого. Во время чтения Аглаиды она первая услышала топот лошадиных копыт.
Старушке казалось, что девушка как будто начала «припадать»
к доктору, день ходит, как в воду опущенная, и только
ждет вечера.
Эта разлука очень огорчила Нюрочку, но некогда было
ждать:
к вечеру приходилось поспевать
к Святому озеру, чтобы не «затемнать» где-нибудь в лесу. Так Парасковья Ивановна и осталась на своем камушке, провожая заплаканными глазами быстро уходивших товарок.
В этот день Помада обедал у Вязмитиновых и тотчас же после стола поехал
к Розанову, обещаясь
к вечеру вернуться, но не вернулся.
Вечером к Вязмитиновым заехал Розанов и крайне удивился, когда ему сказали о внезапном приезде Помады: Помада у него не был. У Вязмитиновых его
ждали до полуночи и не дождались. Лиза поехала на розановских лошадях
к себе и прислала оттуда сказать, что Помады и там нет.
— Не забудьте, Лазер, накормить девушек обедом и сведите их куда-нибудь в кинематограф. Часов в одиннадцать
вечера ждите меня. Я приеду поговорить. А если кто-нибудь будет вызывать меня экстренно, то вы знаете мой адрес: «Эрмитаж». Позвоните. Если же там меня почему-нибудь не будет, то забегите в кафе
к Рейману или напротив, в еврейскую столовую. Я там буду кушать рыбу-фиш. Ну, счастливого пути!
— Вот кто! — произнесла добродушно княгиня и ласково посмотрела на Павла. — Я теперь еду, друг мой, на
вечер к генерал-губернатору… Государя
ждут… Естафет пришел.
— Нет, пойдем! Я тебя только
ждала, Ваня! Я уже три дня об этом думаю. Об этом-то деле я и писала
к тебе… Ты меня должен проводить; ты не должен отказать мне в этом… Я тебя
ждала… Три дня… Там сегодня
вечер… он там… пойдем!
Вечер заканчивается, по преимуществу, в балете или у французов; а потом опять
к Борелю, где
ждет ужин, который длится до двух или трех часов ночи.
— Почему пропало? Я хоть и реалист и практический человек, но зато верный и умный друг. Посмотри-ка на письмо Машеньки: она будет
ждать меня
к четырем часам
вечера, и тоже с подругой, но та превеселая, и ты от нее будешь в восторге. Итак, ровно в два часа мы оба уже на Чистых прудах, а в четыре без четверти берем порядочного извозчика и катим на Патриаршие. Идет?
Часу в восьмом
вечера (это именно в то самое время, когда нашисобрались у Эркеля,
ждали Петра Степановича, негодовали и волновались) Шатов, с головною болью и в легком ознобе, лежал, протянувшись, на своей кровати, в темноте, без свечи; мучился недоумением, злился, решался, никак не мог решиться окончательно и с проклятием предчувствовал, что всё это, однако, ни
к чему не поведет.
Одобрив такое намерение ее, Егор Егорыч и Сверстов
поджидали только возвращения из тюрьмы Музы Николаевны, чтобы узнать от нее, в каком душевном настроении находится осужденный. Муза Николаевна, однако, не вернулась домой и
вечером поздно прислала острожного фельдшера, который грубоватым солдатским голосом доложил Егору Егорычу, что Муза Николаевна осталась на ночь в тюремной больнице, так как господин Лябьев сильно заболел. Сусанна Николаевна, бывшая при этом докладе фельдшера, сказала, обратясь
к мужу...
Грушина хихикала. Ее веселила таинственность этого венчания и подстрекала жажда устроить какое-нибудь позорище, да так, чтобы самой не быть замешанною. Она под рукою шепнула вчера
вечером некоторым из своих друзей о часе и месте венчания. Сегодня рано утром она зазвала
к себе младшего слесаренка, дала ему пятачок и подговорила
к вечеру ждать за городом проезда новобрачных и накидать в их повозку сору да бумажек. Слесаренок радостно согласился и дал клятвенное обещание не выдавать. Грушина напомнила ему...
— Знаем! Ну,
подождем до завтра, — решил Мизинчиков, улыбаясь насмешливо. — La nuit porte conseil. [Утро
вечера мудреней (франц.).] До свидания. Я приду
к вам пораньше утром, а вы подумайте…
Мужчины хотели приехать с прииска только
к вечеру, потому работа не
ждала.
К сожалению, Гришка не мог поспеть в Комарево раньше
вечера; помешали сосновские родственники, которые, по заведенному обычаю, приехали прямо с погоста поминать покойника. Поминки, начавшиеся далеко за полдень, продолжались вплоть до заката. Волей-неволей надо было
ждать.
— Ну, этот, по крайности, хошь толком сказал, долго думал, да хорошо молвил! — произнес отец, самодовольно поглаживая свою раскидистую бороду. — Ну, бабы, что ж вы стоите? — заключил он, неожиданно поворачиваясь
к снохам и хозяйке. — Думаете, станете так-то
ждать на берегу с утра да до
вечера, так они скорее от эвтаго придут… Делов нет у вас, что ли?
После этой дружеской беседы, которая кончилась только в полночь, Лаптев стал бывать у Ярцева почти каждый день. Его тянуло
к нему. Обыкновенно он приходил перед
вечером, ложился и
ждал его прихода терпеливо, не ощущая ни малейшей скуки. Ярцев, вернувшись со службы и пообедав, садился за работу, но Лаптев задавал ему какой-нибудь вопрос, начинался разговор, было уже не до работы, а в полночь приятели расставались, очень довольные друг другом.
Литвинов до самой ночи не выходил из своей комнаты;
ждал ли он чего, бог ведает! Около семи часов
вечера дама в черной мантилье, с вуалем на лице, два раза подходила
к крыльцу его гостиницы. Отойдя немного в сторону и поглядев куда-то вдаль, она вдруг сделала решительное движение рукой и в третий раз направилась
к крыльцу…
— Ах, да… вот! Представь себе! у нас вчера целый содом случился. С утра мой прапорщик пропал. Завтракать подали — нет его; обедать ждали-ждали — нет как нет! Уж поздно
вечером, как я из моей tournee [поездки (франц.)] воротилась, пошли
к нему в комнату, смотрим, а там на столе записка лежит. «Не обвиняйте никого в моей смерти. Умираю, потому что результатов не вижу. Тело мое найдете на чердаке»… Можешь себе представить мое чувство!
Никто не понимал события, никто не мог объяснить его, оно встало перед людьми огромной загадкой и пугало их. Шпионы с утра до
вечера торчали на местах своих свиданий, читали газеты, толклись в канцелярии охраны, спорили и тесно жались друг
к другу, пили водку и нетерпеливо
ждали чего-то.