Неточные совпадения
Хозяин и гости пошли на псарный двор, где более пятисот гончих и борзых
жили в довольстве и тепле, прославляя щедрость Кирила Петровича на своем
собачьем языке.
Всего мне было лет одиннадцать; так нет же, не одиннадцать: я помню как теперь, когда раз побежал было на четвереньках и стал лаять по-собачьи, батько закричал на меня, покачав головою: «Эй, Фома, Фома! тебя женить пора, а ты дуреешь, как молодой лошак!» Дед был еще тогда
жив и на ноги — пусть ему легко икнется на том свете — довольно крепок.
— Так ты не хочешь мне жалованья платить,
собачья жила, а?.. Не хочешь?
— А с другого бока взглянем — так увидим, что и француз рабочий, и татарин, и турок — такой же
собачьей жизнью
живут, как и мы, русский рабочий народ!
В свободные часы мне совершенно нечем
жить; на убогой нашей улице — пусто, дальше — не позволено уходить; на дворе сердитые, усталые землекопы, растрепанные кухарки и прачки, каждый вечер —
собачьи свадьбы, — это противно мне и обижает до того, что хочется ослепнуть.
— «А ты, говорит, сызмальства по господским домам
живешь, так должен ты все
собачьи имена знать».
Её история была знакома Матвею: он слышал, как Власьевна рассказывала Палаге, что давно когда-то один из господ Воеводиных привёз её,
Собачью Матку, — барышнею — в Окуров, купил дом ей и некоторое время
жил с нею, а потом бросил. Оставшись одна, девушка служила развлечением уездных чиновников, потом заболела, состарилась и вот выдумала сама себе наказание за грехи: до конца дней
жить со псами.
— Удивительно, как это расступился Иван Иваныч, — заметил сдержанно Фрей. — Говоря между нами, он порядочная
собачья жила… А впрочем, хорошо то, что хорошо кончается.
Проживало оно около
Собачьей площадки, в одноэтажном деревянном домике, с полосатым парадным крылечком на улицу, зелеными львами на воротах и прочими дворянскими затеями, и едва-едва сводило концы с концами, должая в овощную лавочку и частенько сидя без дров и без свеч по зимам.
— Начнем сверху: губернатор
живёт с женой управляющего казённой палатой, а управляющий — недавно отнял жену у одного из своих чиновников, снял ей квартиру в
Собачьем переулке и ездит к ней два раза в неделю совсем открыто. Я её знаю: совсем девчонка, году нет, как замуж вышла. А мужа её в уезд послали податным инспектором. Я и его знаю, — какой он инспектор? Недоучка, дурачок, лакеишка…
А Лиска
живет себе и до сих пор в
собачьем приюте и ласковым лаем встречает каждого посетителя, но не дождется своего воспитателя, своего искреннего друга… Да и что ей? Живется хорошо, сыта до отвала, как и сотни других собак, содержащихся в приюте… Их любят, холят, берегут, ласкают…
— Я не
живу по-собачьи, — тихо отвечала Настя.
— Что ты огрызаешься-то! Нешто
живут так по-собачьи! — крикнул Костик.
Положим,
жила он
собачья, Сосунов-то, а меня боится.
Кисельников. Да, на бедность. «Ты, говорит, в конуре
живешь… И дочь, говорит, держишь в
собачьей конуре… Вот, говорит, ей флигель, хороший, хороший. И тебе, говорит, и всем дам. Хочешь, говорит?» Я хочу, я пойду; вот я все возьму, я пойду. (Собирает вещи.) Я пошел. Талан-доля…
Таисья. Так уж… Надо!.. Картинки-то вот выдумывают хорошие, а
живут, как псы
собачьи.
— Мы у Мясницких ворот в трактире
жили, — продолжал он, — там наверху, в
собачьей конуре, ничего — играть можем, а уж плутовать не станем, — шалишь!
— Видишь ли что, Федор Афанасьич, — сказал Самоквасов, — человек я заезжий, знакомцев у меня здесь нету… Вечор бился, бился, искал, искал квартиры, где бы
пожить молодым. Весь город исходил —
собачьей конуры и той не нашел.
— А то, как же! Не все же по-собачьи
жить!.. — И в голосе старого матроса звучала такая же вера в лучшее будущее людей, какой был проникнут и юный Володя.
— Вовсе даже нехорошо, ваше благородие. Сколько на свете этого самого народу, который, значит, заместо того, чтобы
жить способно, прямо сказать — терпит… Вот хоть бы китайца взять или негру эту самую… Вовсе
собачья жизнь. Однако и за работу пора, ваше благородие! — промолвил Бастрюков, улыбаясь своей славной улыбкой, и снова принялся за прерванную разговором работу — сплеснивать веревку.
— Ничего больше, — сказал он, — как это он свое получил: как
жил, так и умер, собаке —
собачья и смерть.
— Скажите, пожалуйста, что же в этом плохого? Почему дельный человек непременно должен
жить в грязной
собачьей конуре и хватать зубами за ноги каждого проходящего?
Я пришел за Дядей-Белым. Он
живет в
Собачьей слободке. Кособокие домики лепятся друг к другу без улиц, слободка кажется кладбищем с развороченными могилами. Вяло бегают ребята с прозрачными лицами. В воздухе висит каменноугольный дым от фабрик.
— Да, норы
собачьи… — Он огляделся кругом, улыбнулся. — Тяжело, невозможно
жить. А мы все-таки живы… Вот. Может, через месяц все с голоду подохнем. На ниточке висим, вот-вот сейчас оборвемся, а мы живы! В вонючих своих углах, под грязными одеялами ситцевыми, — а мы живы!
Обе эти собаки имеют свои истории, свои характеристики и притом свои большие достоинства: они умны, сторожки и послушны, и за то, в противность отечественному обычаю,
жили у Пизонского в таком довольстве и добре, что их
собачья жизнь вовсе не могла служить образцом настоящей
собачьей жизни: обе были приючены, накормлены и, если бы нуждались в платье и в обуви, то они, наверное, были бы и обуты, и одеты; но они, говоря по истине, в этом до сих пор положительно не нуждались и вполне довольствовались своими природными шубами.