Как только ушел смотритель, Настя бросилась к окну, потом к двери, потом опять к окну. Она хотела что-то увидеть из окна, но из него ничего не было видно, кроме острожной стены, расстилающегося за нею белого снежного поля и ракиток большой дороги, по которой они недавно шли с Степаном, спеша в обетованное место, где, по слухам, люди
живут без паспортов. С каждым шумом у двери Настя вскакивала и встречала входившего словами: «Вот я, вот! Это за мною? Это мое дитя там?» Но это все было не за нею.
Неточные совпадения
«В неделю, скажет, набросать подробную инструкцию поверенному и отправить его в деревню, Обломовку заложить, прикупить земли, послать план построек, квартиру сдать, взять
паспорт и ехать на полгода за границу, сбыть лишний жир, сбросить тяжесть, освежить душу тем воздухом, о котором мечтал некогда с другом,
пожить без халата,
без Захара и Тарантьева, надевать самому чулки и снимать с себя сапоги, спать только ночью, ехать, куда все едут, по железным дорогам, на пароходах, потом…
Когда Старцев пробовал заговорить даже с либеральным обывателем, например, о том, что человечество, слава богу, идет вперед и что со временем оно будет обходиться
без паспортов и
без смертной казни, то обыватель глядел на него искоса и недоверчиво и спрашивал: «Значит, тогда всякий может резать на улице кого угодно?» А когда Старцев в обществе, за ужином или чаем, говорил о том, что нужно трудиться, что
без труда
жить нельзя, то всякий принимал это за упрек и начинал сердиться и назойливо спорить.
Да и что в нем проку.
Жить? Так прожить-то в Москве, с умом живучи, и
без паспорта можно хоть до второго пришествия.
— В лесу около вашего селенья, — начал Вихров, обращаясь к мужикам, —
проживают и скрываются бегуны-раскольники,
без паспортов,
без видов; правительство не желает этого допускать — и потому вы должны пособить нам переловить всех их.
Не раз случалось ему встречаться в трактирах с земляками, и он предпочитал говорить им, что
живет совсем
без паспорта, не может найти места и шатается по ночлежным домам.
«
Жить, — говорит, — у нас
без паспорта можно, но помирать нельзя».
«Ну так я, — говорю, — я от вас не пойду; а у вас небось тут можно
жить и
без паспорта?»
Все эти бегуны, если не найдут себе в продолжение лета какого-нибудь случайного, необыкновенного места, где бы перезимовать, — если, например, не наткнутся на какого-нибудь укрывателя беглых, которому в этом выгода; если, наконец, не добудут себе, иногда через убийство, какого-нибудь
паспорта, с которым можно везде
прожить, — все они к осени, если их не изловят предварительно, большею частию сами являются густыми толпами в города и в остроги, в качестве бродяг, и садятся в тюрьмы зимовать, конечно не
без надежды бежать опять летом.
Звался он где Прокофьем, где Савельем,
проживал либо с чужими, либо с фальшивыми
паспортами,
проживал и вовсе
без них, а иногда и с
паспортом «из града Бога вышнего, из сионской полиции».
— Бросьте мастерскую, приходите ко мне
жить, — продолжал Ляхов и придвинулся со стулом к кровати. — Я вам буду платить каждый месяц тридцать два рубля. Катьку прогоню, дам ей отдельный
паспорт. Я
без вас не могу
жить.
«
Без паспорта, — мысленно повторил он. — А по какому виду будет она теперь
проживать? Ну, на даче можно неделю, другую протянуть. Дать синенькую местному уряднику — и оставят тебя в покое. Но потом?»
Так протекло около полугода. С наступлением зимы
жить стало теснее; приходилось сидеть частенько в камерах. Кузнечная работа сократилась наполовину. Попросил и он «книжки почитать». Надежда высидеть благополучно больше года и выйти на волю
без волчьего
паспорта все крепла в нем.
А там у меня был двоюродный брат, который лудил посуду и делал жестянки. Понятно, я нанялся к нему в подмастерья, так как
жить мне было нечем, ходил я босиком и оборванный… Думал так, что днем буду работать, а ночью и по субботам учиться. Я так и делал, но узнала полиция, что я
без паспорта, и отправила меня по этапу назад к отцу…