Неточные совпадения
И вот, наконец, она стояла пред ним лицом к лицу, в первый раз после их разлуки; она что-то говорила ему, но он молча смотрел на нее; сердце его переполнилось и заныло от боли.
О, никогда потом не мог он
забыть эту встречу с ней и вспоминал всегда с одинаковою болью. Она опустилась пред ним на колена, тут же на улице, как исступленная; он отступил в испуге, а она ловила его руку, чтобы целовать ее, и точно так же, как и давеча в его
сне, слезы блистали теперь на ее длинных ресницах.
А она, наверное, спит молодым, крепким
сном и давно
забыла о моем существовании…
Эти хлопоты отнимали все свободное время Гордея Евстратыча, и за ними он
забывал о своем недавнем горе, которое миновало, как тяжелый
сон.
Фанатик своего дела, Кузьмичов всегда, даже во
сне и за молитвой в церкви, когда пели «Иже херувимы», думал
о своих делах, ни на минуту не мог
забыть о них, и теперь, вероятно, ему снились тюки с шерстью, подводы, цены, Варламов…
Я думала, что, видя вас благополучным, менее буду несчастлива; что, произнеся клятву любить вас одного, при помощи божией, я
забуду все прошедшее; что образ того, кто преследовал меня наяву и во
сне,
о ком я не могла и думать без преступления, изгладится навсегда из моей памяти.
— Да, да, мой друг! это был один
сон!
Забудь о нем, и ты будешь счастлива!
Вздремнешь, забудешься, и вдруг кто-то трогает за плечо, дует в щеку — и
сна нет, тело такое, точно отлежал его, и лезут в голову всё мысли
о смерти; повернулся на другой бок —
о смерти уже
забыл, но в голове бродят давние, скучные, нудные мысли
о нужде,
о кормах,
о том, что мука вздорожала, а немного погодя опять вспоминается, что жизнь уже прошла, не вернешь ее…
«Но только б мой букет был возле нее, — думал я, — только бы она
о нем не
забыла!» Я лег неподалеку на траву, положил под голову правую руку и закрыл глаза, будто меня одолевал
сон.
Но только послышится звонкий голос Алексея, только завидит она его, горячий, страстный трепет пробежит по всему ее телу, память
о промелькнувшем счастье с Евграфом исчезнет внезапно, как
сон… Не наглядится на нового друга, не наслушается сладких речей его, все
забывает, его только видит, его только слышит… Ноет, изнывает в мучительно-страстной истоме победное сердце Марьи Гавриловны, в жарких объятьях, в страстных поцелуях изливает она кипучую любовь на нового друга.
Развернув бумажку на лестнице, он быстро оглянулся кругом и поспешил как можно скорее отделить целую половину из законного возмездия, им полученного, и припрятать эту половину в сапог, потом, тут же на лестнице и вовсе не обращая внимания на то, что действует на своей постели, во
сне, решил, пришед домой, немедленно воздать что следует за харчи и постой хозяйке своей, потом накупить кой-чего необходимого и показать кому следует, как будто без намерения и нечаянно, что подвергся вычету, что остается ему и всего ничего и что вот и золовке-то послать теперь нечего, причем погоревать тут же
о золовке, много говорить
о ней завтра и послезавтра, и дней через десять еще повторить мимоходом об ее нищете, чтоб не
забыли товарищи.
Плотно поужинав, Николай Герасимович отправился к себе в номер, где и заснул богатырским
сном,
забыв даже думать обо всем случившемся и
о его далеко не блестящем положении.
— Ну, ребенок, — продолжал разглагольствовать старик, — другие дети радуются, когда гости приезжают, все лишние сласти перепадут, а этому не надо… зарылся в книги и знать никого не хочет…
О сне и об еде
забыть готов… Что в этих книгах толку. Не доведут вас, Лександр Васильевич, до добра эти книги… На что было бы лучше, кабы вы, как другие дети, играли бы, резвились, а то сидит у себя в комнате бука букой… Недаром все соседи вас дикарем прозвали…
Опять тоска и уныние. Словно просыпался я на минуту, увидел что-то, и опять
забыл, и опять все тот же бесконечный и тягостный
сон. Читаю газеты — страшно. А по городу ходят еще более страшные слухи, и в конторе рассказывают невероятные вещи, что Варшава уже взята, и многое другое,
о чем лучше помолчать. Не верю я в нашу Думу, но все-таки хорошо, что созывают.
«Как хорошо и спокойно: все спят», — подумал он, успокаиваясь; и тут внезапно — так всегда было в этом чудесном
сне, — внезапно вспомнил, что, кроме этих хороших комнат, у него есть другие, прекраснейшие, в которых он почему-то давно не был, даже совсем
забыл о них.