Неточные совпадения
У Клима задрожали
ноги, он присел на землю, ослепленно мигая, пот
заливал ему глаза; сорвав очки, он смотрел, как во все стороны бегут каменщики, плотники и размахивают руками.
Вечером зажгли огни под деревьями; матросы группами теснились около них; в палатке пили чай, оттуда слышались пение, крики. В песчаный берег яростно бил бурун: иногда подойдешь близко, заговоришься, вал хлестнет по
ногам и бахромой рассыплется по песку. Вдали светлел от луны океан, точно ртуть, а в
заливе, между скал, лежал густой мрак.
«На берег кому угодно! — говорят часу во втором, — сейчас шлюпка идет». Нас несколько человек село в катер, все в белом, — иначе под этим солнцем показаться нельзя — и поехали, прикрывшись холстинным тентом; но и то жарко: выставишь нечаянно руку,
ногу, плечо — жжет. Голубая вода не струится нисколько; суда, мимо которых мы ехали, будто спят: ни малейшего движения на них; на палубе ни души. По огромному
заливу кое-где ползают лодки, как сонные мухи.
Он рассказывал мне про свое путешествие вдоль реки Пороная к
заливу Терпения и обратно: в первый день идти мучительно, выбиваешься из сил, на другой день болит всё тело, но идти все-таки уж легче, а в третий и затем следующие дни чувствуешь себя как на крыльях, точно ты не идешь, а несет тебя какая-то невидимая сила, хотя
ноги по-прежнему путаются в жестком багульнике и вязнут в трясине.
Завтра, говорит, фершал-то в гипс
ногу ему
заливать будет, а сегодня устал.
Случалось, что в таком положении сонного его
заливало дождем, засыпало пылью, а несколько раз, осенью, даже буквально заносило снегом; и если он не погиб преждевременною смертью, то этим, без сомненья, был обязан заботам о своей грустной особе других, подобных ему, несчастливцев и главным образом заботам веселого пана Туркевича, который, сильно пошатываясь, сам разыскивал его, тормошил, ставил на
ноги и уводил с собою.
По узкой, лесной дороге неразличимо во тьме хлынул поток воды, земля под
ногами лошадей растаяла и потекла,
заливая колёса шарабана до осей.
Ленивые, объевшиеся рыбой коты с распухнувшими животами валяются поперек тротуаров, и когда их толкнешь
ногой, то они нехотя приоткрывают один глаз и опять засыпают. И домашние гуси, тоже сонные, качаются посредине
залива, и из клювов у них торчат хвосты недоеденной рыбы.
Мы подходим к противоположному берегу. Яни прочно устанавливается на носу, широко расставив
ноги. Большой плоский камень, привязанный к веревке, тихо скользит у него из рук, чуть слышно плещет об воду и погружается на дно. Большой пробковый буек всплывает наверх, едва заметно чернея на поверхности
залива. Теперь совершенно беззвучно мы описываем лодкой полукруг во всю длину нашей сети и опять причаливаем к берегу и бросаем другой буек. Мы внутри замкнутого полукруга.
Между тем течь делала свое дело… Вода уже
залила часть лодки. Пришлось с
ногами усесться на лавочках. Уже по щиколотку
ног стояла вода.
— Даю и я сто двадцать! — сказал подошедший четвертый мужчина. Это был рослый, здоровый помещик Арко из окрестностей Марсейля, очень богатый человек. Ему ничего не стоило бросить к
ногам девчонки сотню тысяч. Недавно он лишился жены и единственного сына и теперь
заливает свое горе вином и покупною любовью.
— Вы молодые, вы, жизнь которых еще впереди, сохраните себя и будущие поколения от этого ужаса, от этого безумия. Нет сил выносить, кровь
заливает глаза. Небо валится на головы, земля расступается под
ногами. Добрые люди…