Иногда, в добрую минуту, его даже забавляла эксцентрическая барыня, Полина Карповна. Она умела
заманить его к себе обедать и уверяла, что «он или неравнодушен к ней, но скрывает, или sur le point de l’être, [близок к тому (фр.).] но противится и немного остерегается, mais que tôt ou tard cela finira par là et comme elle sera contente, heureuse! etc.». [но что рано или поздно все этим кончится, и как она будет тогда довольна, счастлива! и т. д. (фр.).]
Неточные совпадения
— Какова халда! За одним столом с холопом обедать меня усадила! Да еще что!.. Вот, говорит, кабы и тебе такого же Фомушку… Нет уж, Анфиса Порфирьевна, покорно прошу извинить! калачом меня
к себе вперед не
заманите…
Заманил к себе другого скопца и опять сорвал с него сорок тысяч.
Он
заманивал к себе в качестве прислуги молоденьких, часто несовершеннолетних девушек из простонародья и через месяц отпускал их домой, по-своему щедро наградив деньгами, и это продолжалось у него из года в год с непостижимой правильностью.
— Гм. А правда ли, что вы, — злобно ухмыльнулся он, — правда ли, что вы принадлежали в Петербурге
к скотскому сладострастному секретному обществу? Правда ли, что маркиз де Сад мог бы у вас поучиться? Правда ли, что вы
заманивали и развращали детей? Говорите, не смейте лгать, — вскричал он, совсем выходя из
себя, — Николай Ставрогин не может лгать пред Шатовым, бившим его по лицу! Говорите всё, и если правда, я вас тотчас же, сейчас же убью, тут же на месте!
Был пасмурный, холодный день. Передонов возвращался от Володина. Тоска томила его. Вершина
заманила Передонова
к себе в сад. Он покорился опять ее ворожащему зову. Вдвоем прошли в беседку, по мокрым дорожкам, покрытым палыми, истлевающими, темными листьями. Унылою пахло сыростью в беседке. Из-за голых деревьев виден был дом с закрытыми окнами.
Основываясь на этом, он не пропускал случая исподволь
заманивать к себе ребятишек.
А мы-то сидим в провинции и думаем, что это просто невинные люди, которые увидят забор — поют: забор! забор! увидят реку — поют: река! река! Как бы не так — "забор"! Нет, это люди
себе на уме; это люди, которые в совершенстве усвоили суворовскую тактику."
Заманивай!
заманивай!" — кричат они друг другу, и все бегут, все бегут куда глаза глядят, затылком
к опасности!
Константин. Ну, и действуй в этом направлении. Затягивай ее мало-помалу; потом свиданье где-нибудь назначь либо
к себе замани.
— Он меня убьет! — уверял он, дергая шеей. — Благодарю покорно… Стара шутка. Недавно еще читал в газетах, как вот этак же один господин
заманил к себе другого господина и лишил его жизни через удушение. Да вот точно такой же случай…
Я объяснил ему мою просьбу; вероятно, толстый господин не очень бы двинулся для меня, но он знал, что князь хотел
заманить меня в свою труппу, и, предоставляя
себе делать мне отказы и неприятности впоследствии, счел за нужное теперь уступить моей просьбе и сам отправился
к князю для переговоров по такому важному делу.
— А вам бы их небось всех
к себе заманить хотелось? Много их, матушка Марья Петровна, — на всех богадельни в вашем Комкове не построишь, да и капиталу-то недостанет. Знаете ли, чем нам об эвтом сумлеваться, погадайте-ка лучше опять в карточки…
Глядит-глядит будто бы мать на своих детей, как они мучатся голодом, и
заманит к себе чьего-нибудь чужого ребенка, и зарежет его, и сварит, и накормит своих детей «убоиной».
— Ах, ничего ты не знаешь, моя сердечная… И того не знаешь, что за зверь такой эта Марья Ивановна. Все от нее сталось. Она и в ихнюю веру меня
заманила!.. Она и
к Денисову
заманила!.. — вскликнула Дуня, стыдливо закрыв руками разгоревшееся лицо. — Все она, все она… На всю жизнь нанесла мне горя и печали! Ох, если б ты знала, Груня, что за богопротивная вера у этих Божьих людей, как они
себя называют! Какие они Божьи люди?.. Сатаны порожденья.
И тут еще на каждом шагу мальчишки-зазывалки то и дело в лавки
к себе заманивают, чуть не за полы проходящих хватают да так и трещат под ухо: «Что покупать изволите! У нас есть сапоги, калоши, ботинки хороши, товар петербургский, самый настоящий английский!..» На этих Марко Данилыч уж не обращал внимания, радехонек был, что хоть от нищих, от яблочниц да от пирожников отделался… Эх, было бы над кем сердце сорвать!..
— Обидно ведь, батька… До кого не доведись, всяк оскорбится, — продолжала брюзжать Татьяна Андревна. — Словно родного привечали, а он, видишь ли, как заплатил. На речи только, видно, мягок да тих, а на сердце злобен да лих… Лукавый человек!.. Никто ж ведь его силком
к себе не тянул, никто ничем не
заманивал; ну, не любо, не знайся, не хочешь, не водись, а этак, как он поступил, на что это похоже?
Провинциалки-хохотушки, прожившие всю свою жизнь в глухой Малороссии, наивно рассказывали всем, кто только хотел их слушать, о цели своего приезда и
заманивали к себе молодых людей.
Вообще, какой интерес могли иметь иностранцы в том, чтобы им
заманивать к себе простых, ничему не наученных и ни в чем не искусных русских людей, когда по сведениям, бывшим уже тогда в России, «в чужих землях было весьма многолюдно, а хлеба не обильно». Чту могли отнимать у невольников испанцы? Неужто кому-нибудь нужны были их невольничьи лохмотья?
Я не был никогда слугой.
Служит тот, кто трус.
Я не пленник в моей стране,
Ты меня не
заманишь к себе.
Уходи! Уходи!
Уходи, ради дружбы.