Неточные совпадения
Он даже начал собирать «открытки» на политические темы; сначала их навязывала ему Сомова, затем он сам стал охотиться за ними, и скоро у него образовалась коллекция картинок, изображавших Финляндию, которая
защищает конституцию от нападения двуглавого орла,
русского мужика, который пашет землю в сопровождении царя, генерала, попа, чиновника, купца, ученого и нищего, вооруженных ложками; «Один с сошкой, семеро — с ложкой», — подписано было под рисунком.
В нем
русский дворянский культурный слой как бы
защищает свое право на привилегированную роль, не хочет покаяния в социальном грехе.
Историки, не интересующиеся духовной стороной вопроса, достаточно выяснили, что без реформ Петра самое
русское государство не могло бы себя
защитить и не могло бы развиваться.
В душе
русских философов живет уважение к великому прошлому философии; все они
защищают права метафизики в эпоху философского безвременья.
Так, напр.,
русский философ Лосский оригинально
защищает мистический эмпиризм, который берет опыт нерационализированно и расширяет до бесконечности сферу возможностей.
Занявши Южный Сахалин,
русские освободили их и до последнего времени охраняли их свободу,
защищая от обид и избегая вмешиваться в их внутреннюю жизнь.
Все-таки мы воздадим честь севастопольским героям; они только своей нечеловеческой храбростью спасли наше отечество: там, начиная с матроса Кошки до Корнилова [Корнилов Владимир Алексеевич (1806—1854) — вице-адмирал
русского Черноморского флота, один из организаторов Севастопольской обороны; 5 октября 1854 года был смертельно ранен при отражении штурма Малахова кургана.], все были Леониды при Фермопилах [Леониды при Фермопилах — Леонид — спартанский царь; в 480 году до н. э.
защищал узкий проход Фермопилы с тремястами спартанцев, прикрывая от натиска персов отход греческих войск, пока все триста человек не пали смертью храбрых.], — ура великим севастопольцам!
Русские светские критики, очевидно не зная всего того, что было сделано по разработке вопроса о непротивлении злу, и даже иногда как будто предполагая, что это я лично выдумал правило непротивления злу насилием, нападали на самую мысль, опровергая, извращая ее и с большим жаром выставляя аргументы, давным-давно уже со всех сторон разобранные и опровергнутые, доказывали, что человек непременно должен (насилием)
защищать всех обиженных и угнетенных и что поэтому учение о непротивлении злу насилием есть учение безнравственное.
«Как! — говорил он,
защищая свою нелепую мысль (мысль, приходившую в голову и не одному Фоме Фомичу, чему свидетелем пишущий эти строки), — как! он всегда вверху при своей госпоже; вдруг она, забыв, что он не понимает по-французски, скажет ему, например, донне муа мон мушуар [Дайте мне платок (франц.: «Donnez-moi mon mouchoir»).] — он должен и тут найтись и тут услужить!» Но оказалось, что не только нельзя было Фалалея выучить по-французски, но что повар Андрон, его дядя, бескорыстно старавшийся научить его
русской грамоте, давно уже махнул рукой и сложил азбуку на полку!
— В этом случае позвольте мне
защитить немцев; я человек
русский и жизнию обучился думать, а не думою жил.
Помогли ли мне соотчичи укрепить мою веру в то, что время шутовства, всяких юродств и кривляний здесь минуло навсегда, и что под веянием духа той свободы, о которой у нас не смели и мечтать в мое время, теперь все образованные
русские люди взялись за ум и серьезно тянут свою земскую тягу, поощряя робких,
защищая слабых, исправляя и воодушевляя помраченных и малодушных и вообще свивая и скручивая наше растрепанное волокно в одну крепкую бечеву, чтобы сцепить ею воедино великую рознь нашу и дать ей окрепнуть в сознании силы и права?..
— Но эти же самые
русские, мой друг, станут драться, как львы,
защищая свою родину.
Как
русской, ты станешь драться до последней капли крови с врагами нашего отечества, как верноподданный — умрешь,
защищая своего государя; но если безоружный неприятель будет иметь нужду в твоей помощи, то кто бы он ни был, он, верно, найдет в тебе человека, для которого сострадание никогда не было чуждой добродетелью.
— Тогда эта война сделается народною, и каждый
русской обязан будет
защищать свое отечество. Ваша собственная безопасность…
Вот и конец моей истории с часами. Что еще сказать вам? Пять лет спустя Давыд женился на своей Черногубке, а в 1812 году, в чине артиллерийского поручика, погиб славной смертью в день Бородинской битвы,
защищая Шевардинский редут [Шевардинский редут — одно из главных укреплений в системе
русских позиций в великой битве при Бородине (24–26 августа 1812 года). Вокруг Шевардинского редута 24 августа развернулось кровопролитное сражение.].
«
Русский вестник» все это печатал, как печатал и статьи г. Иванова, в которых выкуп личности проводился по началам политической экономии; мало того — он сочинил по поводу их длинную «Заметку», в которой
защищал и г. Иванова и г. Головачева, объясняя, что хотя, конечно, за душу брать выкупа не следует, но труд крестьянина должен быть выкуплен (см. «
Русский вестник», 1858 г., № 19, стр. 180–193).
Но в бурях битв не думал Измаил.
Сыскать самозабвенья и покоя.
Не за отчизну, за друзей он мстил, —
И не пленялся именем героя;
Он ведал цену почестей и слов,
Изобретенных только для глупцов!
Недолгий жар погас! душой усталый,
Его бы не желал он воскресить;
И не родной аул, — родные скалы
Решился он от
русских защитить!
По крайней мере рьяные и красноречивые защитники крестьянского решения не пить водки
защищали его, между прочим, вот как: «Общества трезвости не надобно запрещать и наказывать, потому что закон запрещает образование обществ только в городе, а мирские приговоры о трезвости составляются не в городах, а в селах» (см. «
Русский вестник», № 4, стр. 241).
Завещаю, чтобы вся
русская нация от первого до последнего человека исполнила сию нашу последнюю волю и чтобы все, в случае надобности, поддерживали и
защищали Елизавету, мою единственную дочь и единственную наследницу Российской империи.
— Я видала нынче
русских героев, тетя Родайка: настоящих героев. Они готовы
защищать своих более слабых по численности славянских братьев не на жизнь, a на смерть
защищать! О, тетя, — захлебываясь от восторга, говорила она, это — орлы! Это титаны. Титаны-богатыри, говорю я тебе! Сколько в них спокойствия и уверенности в своем праве. Сколько мужества и великодушия, если бы ты знала, — и Милица наскоро передала старухе вынесенные ею впечатления сегодняшнего утра.
Ведь готовы же славные
русские богатыри
защитить их меньшого брата — отважный сербский народ.
— Вот то-то, боярин, сами вы напросились на грубое слово. Я говорил, что на всякого не прибережешь хорошую весть. Однако за что же ты
защищаешь крамольников, — они кругом виноваты, в них, видно, и кровинки
русской нет, а то бы они не променяли своих на чужих, не стали бы якшаться да совет держать с иноверной Литвой! Мы холопы, а тоже кое-что смекаем; не я один, вся Москва знает, о чем теперь помышляет князь наш.
Караулов, еще совсем молодой человек, был уже гордостью
русского медицинского мира. С год тому назад он
защитил блестящим образом докторскую диссертацию и вместо того, чтобы поехать за границу готовиться к профессуре, сам вызвался ехать на борьбу с посетившей его отечество страшной гостьей — холерой.
Приятели не раз упрекали фон-Ферзена за его пристрастие к этому «
русскому щенку» и советовали переслать его на родину, «на стреле», но владелец замка Гельмст настойчиво
защищал своего любимца.
Полтавский победитель был принижен, рабствовал Бирону, который говорил: «Вы,
русские, как так смело и в самых винах себя
защищать дерзаете». Эти слова были сказаны временщиком князю Шаховскому, защищавшему своего дядю от обвинения Миниха. Сколько в этих словах презрительного отношения к
русским!
— Милосердный мой государь, Павел Петрович, император большой
русской земли, и австрийский император Франц прислали меня со своими войсками выгнать из Италии безбожных, сумасбродных, ветреных французов; восстановить у вас и во Франции тишину; поддержать колеблющиеся престолы государей и веру христианскую;
защитить права и искоренить нечестивых…
С
русской стороны, от Кремля,
защищал Арбатские ворота храбрый окольничий Никита Васильевич Годунов.
Приятели не раз упрекали фон Ферзена за его пристрастие к этому «
русскому щенку» и советовали переслать его на родину «на стреле», но владелец замка Гельмст настойчиво
защищал своего любимца.
Все связи между
русскими разрушены; голоса начальников не слушаются, начальники сражаются, как рядовые; пушкари бросают свои пушки; знамена отданы, и там, где еще веют по воздуху два из них,
защищают их лично со своими лейбшицами Кропотов и Полуектов.
Одно появление короля в этом войске, одно имя Карла, победителя
русских, датчан, немцев и поляков, есть уже важное приращение сил лифляндской армии, есть залог в ней драгоценный, который будут
защищать верные подданные любовью и восторгом, чувствами, теперь в ней уснувшими.
Ливонские рыцари были до того стеснены, что упали духом и решились поддаться какому-либо сильному государству, которое бы могло
защитить их от грозного меча
русского царя.
Русские православные священники в лучшей своей части остались верны святыне, мужественно
защищали православие, мужественно шли на расстрел.
(Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в
русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя так же
защищать Москву.)