Неточные совпадения
— Я телеграфировала в армию Лидии, но она, должно быть, не получила телеграмму. Как торопятся, — сказала она, показав лорнетом на улицу, где дворники сметали
ветки можжевельника и елей в
зеленые кучи. — Торопятся забыть, что был Тимофей Варавка, — вздохнула она. — Но это хороший обычай посыпать улицы можжевельником, — уничтожает пыль. Это надо бы делать и во время крестных ходов.
Там недавно срубленные осины печально тянулись по земле, придавив собою и траву и мелкий кустарник; на иных листья еще
зеленые, но уже мертвые, вяло свешивались с неподвижных
веток; на других они уже засохли и покоробились.
Долинный лес иногда бывает так густ, что сквозь
ветки его совершенно не видно неба. Внизу всегда царит полумрак, всегда прохладно и сыро. Утренний рассвет и вечерние сумерки в лесу и в местах открытых не совпадают по времени. Чуть только тучка закроет солнце, лес сразу становится угрюмым, и погода кажется пасмурной. Зато в ясный день освещенные солнцем стволы деревьев, ярко-зеленая листва, блестящая хвоя, цветы, мох и пестрые лишайники принимают декоративный вид.
Золотистым отливом сияет нива; покрыто цветами поле, развертываются сотни, тысячи цветов на кустарнике, опоясывающем поле,
зеленеет и шепчет подымающийся за кустарником лес, и он весь пестреет цветами; аромат несется с нивы, с луга, из кустарника, от наполняющих лес цветов; порхают по
веткам птицы, и тысячи голосов несутся от ветвей вместе с ароматом; и за нивою, за лугом, за кустарником, лесом опять виднеются такие же сияющие золотом нивы, покрытые цветами луга, покрытые цветами кустарники до дальних гор, покрытых лесом, озаренным солнцем, и над их вершинами там и здесь, там и здесь, светлые, серебристые, золотистые, пурпуровые, прозрачные облака своими переливами слегка оттеняют по горизонту яркую лазурь; взошло солнце, радуется и радует природа, льет свет и теплоту, аромат и песню, любовь и негу в грудь, льется песня радости и неги, любви и добра из груди — «о земля! о нега! о любовь! о любовь, золотая, прекрасная, как утренние облака над вершинами тех гор»
По временам придавленная тяжестью
зелень поддавалась, трещала какая-нибудь
ветка, и верхушка «фигуры», как живая, вздрагивала и опускалась книзу.
Один каторжный, бывший офицер, когда его везли в арестантском вагоне в Одессу, видел в окно «живописную и поэтическую рыбную ловлю с помощью зажженных смоляных
веток и факелов… поля Малороссии уже
зеленели.
Везде по берегам рек и озер, по песчаным пригоркам и косогорам предпочтительно перед другими лесными ягодами растет в изобилии ежевика (в некоторых губерниях ее называют куманикой), цепляясь за все своими гибкими, ползучими, слегка колючими
ветками; с весны
зелень ее убрана маленькими белыми цветочками, а осенью черно-голубыми или сизыми ягодами превосходного вкуса, похожими наружным образованьем и величиною на крупную малину.
Вынули вторые рамы, и весна ворвалась в комнату с удвоенной силой. В залитые светом окна глядело смеющееся весеннее солнце, качались голые еще
ветки буков, вдали чернели нивы, по которым местами лежали белые пятна тающих снегов, местами же пробивалась чуть заметною
зеленью молодая трава. Всем дышалось вольнее и лучше, на всех весна отражалась приливом обновленной и бодрой жизненной силы.
«Приходи сегодня во
зеленый сад, сядь во свою беседку любимую, листьями,
ветками, цветами заплетенную, и скажи так: «Говори со мной, мой верный раб».
И мало спустя времечка побежала молода дочь купецкая, красавица писаная, во сады
зеленые, входила во беседку свою любимую, листьями,
ветками, цветами заплетенную, и садилась на скамью парчовую, и говорит она задыхаючись, бьется сердечко у ней, как у пташки пойманной, говорит таковые слова: «Не бойся ты, господин мой, добрый, ласковый, испугать меня своим голосом: опосля всех твоих милостей, не убоюся я и рева звериного; говори со мной, не опасаючись».
И я не думал, даже, может быть, не видел по-настоящему, а только регистрировал. Вот на мостовой — откуда-то
ветки, листья на них
зеленые, янтарные, малиновые. Вот наверху — перекрещиваясь, мечутся птицы и аэро. Вот — головы, раскрытые рты, руки машут
ветками. Должно быть, все это орет, каркает, жужжит…
Вся она была как-то по-особенному, законченно, упруго кругла. Руки, и чаши грудей, и все ее тело, такое мне знакомое, круглилось и натягивало юнифу: вот сейчас прорвет тонкую материю — и наружу, на солнце, на свет. Мне представляется: там, в
зеленых дебрях, весною так же упрямо пробиваются сквозь землю ростки — чтобы скорее выбросить
ветки, листья, скорее цвести.
Между ними там и сям возвышались стройные, прямые тополи с
ветками, молитвенно устремленными вверх, в небо, и широко раскидывали свои мощные купообразные вершины старые каштаны; деревья были еще пусты и чернели голыми сучьями, но уже начинали, едва заметно для глаза, желтеть первой, пушистой, радостной
зеленью.
Офицер, заведывавший обозом, жил около так называемого нового городка, — досчатых бараков, построенных матросскими семействами, в палатке, соединенной с довольно большим балаганом, заплетенным из
зеленых дубовых
веток, не успевших еще совершенно засохнуть.
Его составляли небольшой, заросший с краев прудик, сейчас же за ним крутая гора вверх, поросшая огромными старыми деревьями и кустами, часто перемешивающими свою разнообразную
зелень, и перекинутая над прудом, у начала горы, старая береза, которая, держась частью своих толстых корней в влажном береге пруда, макушкой оперлась на высокую, стройную осину и повесила кудрявые ветви над гладкой поверхностью пруда, отражавшего в себе эти висящие
ветки и окружавшую
зелень.
Кое-где в густых волнах
зелени мелькал серый деревянный крест, тонкие
ветки обнимали его со всех сторон.
Все ближе слышится голос. Вот он уже здесь, рядом, за раскидистыми кедрами, за темной
зеленью можжевельника. Тогда царь осторожно раздвигает руками
ветки, тихо пробирается между колючими кустами и выходит на открытое место.
Спор двух девушек дошел до маменьки, которая их помирила тем, что разломила виноградную
ветку на две и, каждой отдав по половине, приказала им надеть, вместе с
зеленью, и пунцовые шу.
Но затем, после нескольких лет борьбы, тонкий ствол опять выпрямился, и дальнейший рост шел уже безукоризненно в прежнем направлении: внизу опадали усохшие
ветки и сучья, а вверху, над изгибом буйно и красиво разрослась корона густой
зелени.
Ручные антилопы спокойно щипали траву, пунцовые ориксы и
зеленые голуби перелетали с
ветки на
ветку.
Маленький захолустный городишко уже спал. Не было прохожих на улице. Где-то недалеко за забором лаяла лениво, от нечего делать, собака. Сгущались прозрачные,
зеленые, апрельские сумерки; небо на западе было нежно-зеленое, и в голых
ветках деревьев уже чувствовался могучий темно-зеленый весенний тон.
Перистые ярко-зеленые
ветки папоротника густой бахромой виснут над сонными лесными ручьями, полными чистой, студеной, но от смолистых корней окрашенной в бурый цвет водою…
На нем ничего не было, кроме замшевых туфель и
зеленого Адамова листка ниже пояса, в руке же он держал
зеленую оливковую
ветку в половину метра длиною.
Разнообразная птица: гуси, индюки, утки и куры, рассаженные по клеткам, тоже давали о себе знать гоготаньем, кудахтаньем и петушиным криком… по бортам были развешаны стручья перца, разная
зелень, длинные связки недозрелых бананов и апельсинов на
ветках.
Плющевая беседка, небольшой ажурный домик, весь обвитый гибкими ползучими, как
зеленые змеи,
ветками плюща, успела приобрести в глазах приюток за их сравнительно недолгое присутствие здесь репутацию вместилища всяких тайн и секретов.
— Елочка, елка,
Нарядная елка!
Где подрастала?
Где поднималась?
Ты малым деткам
Дана на утеху.
Ветки твои пышны,
Свечечки ярки.
Радость несешь ты
Светлую детям!
Ты расскажи нам,
Пышная елка!
В дальних лесочках,
В хвойных
зеленых.
Ты вырастала,
Ты хорошела
Деткам на радость,
Нам на утеху.
Иосаф Платонович даже плюнул: очевидно, баба соврала; очевидно, Катерины Астафьевны здесь нет, а между тем идти назад… там корова и собака… Но в это самое мгновение Висленев дошел до черемухи и отодвинулся назад и покраснел. В пяти шагах от него, под наклонившеюся до земли
веткой, копошился ворох
зеленой полосатой материи, и одна рука ею обтянутая взрывала ножиком землю.
Они вышли в сад. Леонид слегка прихрамывал. Солнце сверкало и грело. Сад был просторен, гол, но травка уже
зеленела. На миндальных деревьях розовели набухшие бутоны. Сквозь
ветки темнело море, огромное и синее.
Было это в нашем саду, раннею весною; среди
веток с набухшими почками прыгали скворцы, ярко-зеленые стрелки пробуравливали бурые прошлогодние листья, от земли несло запахом здоровой прели.