Неточные совпадения
Наряду с идеей несотворенной
свободы и объективации я углубил свой персонализм, идею центрального и верховного
значения личности.
Отсюда и
значение этического момента, всегда связанного с личностью и
свободой.
Из философских книг этого периода особенное
значение я придаю книге «О назначении человека» и «О рабстве и
свободе человека», в которой некоторые основные мои мысли выражены с наибольшей остротой.
Когда я пришел к своей окончательной философии, для меня приобрели особенное
значение идеи несотворенной
свободы и объективации.
Принципиально, духовно обоснованный анархизм соединим с признанием функционального
значения государства, с необходимостью государственных функций, но не соединим с верховенством государства, с его абсолютизацией, с его посягательством на духовную
свободу человека, с его волей к могуществу.
Особенное
значение XIX в. определяется тем, что, после долгого безмыслия, русский народ, наконец, высказал себя в слове и мысли и сделал это в очень тяжелой атмосфере отсутствия
свободы.
Религиозный анархизм у Достоевского носит особый характер и имеет иное обоснование, чем у Л. Толстого, и идет в большую глубину, для него проблема
свободы духа имеет центральное
значение, которого она не имеет у Л. Толстого.
Формальное же право
свободы не имеет религиозного
значения.
Басистов стиснул руку Рудина, и сердце честного юноши забилось сильно в его растроганной груди. До самой станции говорил Рудин о достоинстве человека, о
значении истинной
свободы, — говорил горячо, благородно и правдиво, — и когда наступило мгновение разлуки, Басистов не выдержал, бросился ему на шею и зарыдал. У самого Рудина полились слезы; но он плакал не о том, что расставался с Басистовым, и слезы его были самолюбивые слезы.
Но за это, разумеется, нельзя строго судить их: во-первых, после Бирона, после ужасного «слова и дела», та льгота, какая была дана при Екатерине, должна была показаться верхом всякой
свободы, во-вторых, литература наша в то время была еще так нова, так несовершеннолетня, что не могла не увлекаться и не обольщаться, когда ей давали позволение поиграть и порезвиться, и очень легко могла верить в мировое
значение своих забав.
Свобода философского творчества выражается и в том, что возможны различные философские системы на одну и ту же тему, возможны (и фактически существуют) разные системы христианской философии, и это нисколько не подрывает ее принципиального
значения.
Не устраняется ли этим учением
значение самой Личности Пресвятой Девы, Ее
свобода и подвиг?
Лишь в царстве будущего века, когда «Бог будет всяческая во всех» [«Да будет Бог все во всем» (1 Кор. 15:28).], станет более имманентен миру, нежели в этом веке, а потому и самая возможность религии, в
значении ее как ущербленного богосознания, упразднится, лишь тогда человеческой
свободе уже не дано будет знать или не знать Бога, верить или не верить в Него.
Она имеет положительное
значение, когда вечными началами признается
свобода, справедливость, братство людей, высшая ценность человеческой личности, которую нельзя превращать в средство, и имеет отрицательное
значение, когда такими началами признаются относительные исторические, социальные и политические формы, когда эти относительные формы абсолютизируются, когда исторические тела, представляющиеся «органическими», получают санкцию священных, например монархия или известная форма собственности.
Но, с другой стороны, демократия означает самоуправление человека, права человека и гражданина,
свободы человека, и в этом смысле она имеет вечное
значение.
Начало же равенства само по себе не имеет самостоятельного
значения, оно подчинено
свободе и достоинству личности.
Ценность же личности и
свободы имеет абсолютное
значение.
Мировая литература имеет огромное
значение в борьбе за
свободу человеческих чувств, а не половых страстей, как клеветали на нее.
Трагические конфликты жизни разрешаются для нее творческой
свободой человека, и область «нравственного» расширяется, т. е. приобретает нравственное
значение и то, что не относится обычно к ценностям нравственного порядка, что связано с ценностями иного порядка.
Советская конституция, отделяющая церковь от государства и провозглашающая
свободу совести, не имеет никакого
значения.
Но
свобода воли есть не только иллюзия — это есть слово, не имеющее никакого
значения.
В этом противоречии заключается вопрос о
свободе воли, с древнейших времен занимавший лучшие умы человечества и с древнейших времен постановленный во всем его громадном
значении.
Христианское учение в его истинном
значении, признающее высшим законом жизни человеческой закон любви, не допускающий ни в каком случае насилие человека над человеком, учение это так близко сердцу человеческому, дает такую несомненную
свободу и такое ни от чего не зависимое благо и отдельному человеку, и обществам людей, и всему человечеству, что, казалось бы, стоило только узнать его, чтобы все люди приняли его за руководство своей деятельности.
Революция много выявила, и в этом, быть может, единственное ее
значение, она разделила сферы церковной
свободы и государственного насилия.
Кому-нибудь, может быть, покажется странным — почему я придавал такое
значение словам интролигатора, который, будучи пристигнут бедою, очень мог нарочно прикинуться гонимым за
свободу мнений?
Каждый человек живет для себя, пользуется
свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое-то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное
значение.