Неточные совпадения
Для чего этим трем барышням нужно было говорить через день по-французски и по-английски; для чего они в известные часы
играли попеременкам на фортепиано, звуки которого слышались у брата наверху, где занимались студенты; для чего ездили эти учителя французской литературы, музыки, рисованья, танцев; для чего в известные часы все три барышни
с М-llе Linon подъезжали в коляске к Тверскому бульвару в своих атласных шубках — Долли в длинной, Натали в полудлинной, а Кити в совершенно короткой, так что статные ножки ее в туго-натянутых красных чулках были на всем виду; для чего им, в сопровождении лакея
с золотою кокардой на шляпе, нужно было ходить по Тверскому бульвару, — всего этого и многого другого, что делалось в их таинственном
мире, он не понимал, но знал, что всё, что там делалось, было прекрасно, и был влюблен именно в эту таинственность совершавшегося.
— Да не позабудьте, Иван Григорьевич, — подхватил Собакевич, — нужно будет свидетелей, хотя по два
с каждой стороны. Пошлите теперь же к прокурору, он человек праздный и, верно, сидит дома, за него все делает стряпчий Золотуха, первейший хапуга в
мире. Инспектор врачебной управы, он также человек праздный и, верно, дома, если не поехал куда-нибудь
играть в карты, да еще тут много есть, кто поближе, — Трухачевский, Бегушкин, они все даром бременят землю!
Таким образом, Грэй жил всвоем
мире. Он
играл один — обыкновенно на задних дворах замка, имевших в старину боевое значение. Эти обширные пустыри,
с остатками высоких рвов,
с заросшими мхом каменными погребами, были полны бурьяна, крапивы, репейника, терна и скромно-пестрых диких цветов. Грэй часами оставался здесь, исследуя норы кротов, сражаясь
с бурьяном, подстерегая бабочек и строя из кирпичного лома крепости, которые бомбардировал палками и булыжником.
Русское государство давно уже признано великой державой,
с которой должны считаться все государства
мира и которая
играет видную роль в международной политике.
Человек огромного самомнения может себя чувствовать слитым
с окружающим
миром, быть очень социализированным и иметь уверенность, что в этом
мире, совсем ему не чуждом, он может
играть большую роль и занимать высокое положение.
— Приезжай, — продолжал он. — У нас тоже барышни наши будут; позабавитесь, на фортепьяне
сыграют. Имеем эти забавки-то. Хоть и не достоит было, да что ты
с ними,
с бабами-то, поделаешь! В
мире живя, греха мирского огребатися по всяк час не можно.
— Грамота, —
играя волосами ученика, говорил дьячок, — суть средство ознакомления ума
с делами прошлого, жизнью настоящего и планами людей на будущее, на завтрее. Стало быть, грамота сопрягает человека со человеками, сиречь приобщает его
миру. Разберём это подробно.
Так, например, когда я объяснил одному из них, что для них же будет хуже, ежели
мир обратится в пустыню, ибо некого будет усмирять и даже некому будет готовить им кушанье, то он,
с невероятным апломбом, ответил мне: «Тем лучше! мы будем ездить друг к другу и
играть в карты, а обедать будем ходить в рестораны!» И я опять вынужден был замолчать, ибо какая же возможность поколебать эту непреоборимую веру в какое-то провиденциальное назначение помпадуров, которая ни перед чем не останавливается и никаких невозможностей не признает!
—
Мир дорогой! — весело отозвался старик. — Иди в выработку-то, лопатка и на твою долю найдется… Вон Никита умаялся
с утра-то
с кайлом
играть.
Итак, Эраст обманул Лизу, сказав ей, что он едет в армию? — Нет, он в самом деле был в армии, но, вместо того чтобы сражаться
с неприятелем,
играл в карты и проиграл почти все свое имение. Скоро заключили
мир, и Эраст возвратился в Москву, отягченный долгами. Ему оставался один способ поправить свои обстоятельства — жениться на пожилой богатой вдове, которая давно была влюблена в него. Он решился на то и переехал жить к ней в дом, посвятив искренний вздох Лизе своей. Но все сие может ли оправдать его?
Капельмейстер, державший первую скрипку, был ленивейшее в
мире животное: вместо того, чтобы упражнять оркестр и совершенствоваться самому в музыке, он или спал, или удил рыбу, или, наконец,
играл с барской собакой на дворе; про прочую братию и говорить нечего: мальчишка-валторнист был такой шалун, что его следовало бы непременно раз по семи в день сечь: в валторну свою он насыпал песку, наливал щей и даже засовывал в широкое отверстие ее маленьких котят.
Так
играли они лето и зиму, весну и осень. Дряхлый
мир покорно нес тяжелое ярмо бесконечного существования и то краснел от крови, то обливался слезами, оглашая свой путь в пространстве стонами больных, голодных и обиженных. Слабые отголоски этой тревожной и чуждой жизни приносил
с собой Николай Дмитриевич. Он иногда запаздывал и входил в то время, когда все уже сидели за разложенным столом и карты розовым веером выделялись на его зеленой поверхности.
В судьбах
мира существеннейшую роль
играет это соединение божественного всемогущества
с тварной свободой, допущение участия твари в созидании
мира.
Представили меня и старику Сушкову, дяде графини Ростопчиной, написавшему когда-то какую-то пьесу
с заглавием вроде"Волшебный какаду". От него пахнуло на меня
миром"Горя от ума". Но я отвел душу в беседе
с М.
С.Щепкиным, который мне как автору никаких замечаний не делал, а больше говорил о таланте Позняковой и, узнав, что ту же роль в Петербурге будет
играть Снеткова, рассказал мне, как он ей давал советы насчет одной ее роли, кажется, в переводной польской комедийке"Прежде маменька".
С бешеным весельем и вызовом
играла она, торопливая, нестройная, слишком громкая, слишком веселая, и видно было, что и те, кто
играет, и те, кто слушает, видят так же, как мы, эту огромную бесформенную тень, поднявшуюся над
миром.
— Да, ваше величество, это справедливо: вместе
с вами
играли, а
с тех пор какая разница: вы вот какую отменную карьеру изволили совершить, что теперь всем
миром повелеваете и все вас трепещат, а я во всем нуждаюсь.
Мы не знаем того часа, когда ребенок стал юношей, но знаем, что бывший ребенок уже не может
играть в игрушки; так же мы не можем назвать того года, десятилетия даже, во время которого люди христианского
мира выросли из прежней формы жизни и перешли в другой, определяемый их религиозным сознанием, возраст, но не можем не знать, не видеть того, что люди христианского
мира уже не могут серьезно
играть в завоевания, в свидания монархов, в дипломатические хитрости, в конституции,
с своими палатами и думами, в социал-революционные, демократические, анархические партии и революции, а главное, не могут делать всех этих дел, основывая их на насилии.
Я понял, что его религиозная мораль попала в столкновение
с своего рода «политикою». Он Тертуллиана «О зрелищах» читал и вывел, что «во славу Христову» нельзя ни в театры ходить, ни танцевать, ни в карты
играть, ни многого иного творить, без чего современные нам, наружные христиане уже обходиться не умеют. Он был своего рода новатор и, видя этот обветшавший
мир, стыдился его и чаял нового, полного духа и истины.