Неточные совпадения
Я знал, что они (то есть они или другие в этом роде — это все равно) —
диалектики и, пожалуй, разобьют «мою
идею».
— Не совсем шутили, это истинно.
Идея эта еще не решена в вашем сердце и мучает его. Но и мученик любит иногда забавляться своим отчаянием, как бы тоже от отчаяния. Пока с отчаяния и вы забавляетесь — и журнальными статьями, и светскими спорами, сами не веруя своей
диалектике и с болью сердца усмехаясь ей про себя… В вас этот вопрос не решен, и в этом ваше великое горе, ибо настоятельно требует разрешения…
Идея конечного, совершенного состояния человечества, земного рая играла огромную роль у Достоевского, и он раскрывает сложную
диалектику, связанную с этой
идеей, это — все та же
диалектика свободы.
Причудливая
диалектика истории передала
идею прогресса в руки нового человечества, настроенного гуманистически и рационалистически, отпавшего от христианской религии, принявшего веру атеистическую.
Творение как бы проходит через три момента мистической
диалектики и достигает совершенства, согласного с
идеей Творца.
При раскрытии этой логической значимости
идей и выступают различные проблемы платоновской
диалектики [Ср. свящ.
Крупнейшею заслугой Канта в теоретической философии было констатирование антиномий рассудка, благодаря которым он неизбежно запутывается в свои собственные сети [Имеются в виду антиномии космологических
идей в трансцендентальной
диалектике Канта, или его трансцендентальная аналитика в «Критике чистого разума».].
В системе Шеллинга (я разумею, конечно, его последнюю, наиболее совершенную и договоренную систему «Philosophie der Offenbarung») с ее учением о самораскрытии троичного Божества через мировой процесс
идея отрицательного богословия о трансцендентности Божества соответствует лишь определенному моменту бо-. жественной и космической
диалектики.
Существует порабощающая
диалектика идей в человеческом существовании, это есть
диалектика экзистенциальная, а не логическая.
Острое переживание проблемы теодицеи, как мы видим, например, у Достоевского в его
диалектике о слезинке ребёнка и о возвращении билета на вход в мировую гармонию, есть восстание против
идеи бытия, как царства универсально-общего, как мировой гармонии, подавляющей личное существование.
Замечательно для
диалектики человеческих чувств и страстей, что фанатизм, который всегда есть нелюбовь к свободе и неспособность ее вместить, может обнаруживаться на почве одержимости
идеей свободы.
Но революционная
диалектика марксизма есть не логическая необходимость самораскрытия и саморазвития
идеи, а активность революционного человека, для которого прошлое не обязательно.
Тут впервые в гениальной
диалектике идей «Записок из подполья» Достоевский делает целый ряд открытий о человеческой природе.
Диалектика идеи у Достоевского опьяняет, но в опьянении этом острота мысли не угасает, мысль достигает последней остроты.
Все герои Достоевского поглощены какой-нибудь
идеей, опьянены
идеей, все разговоры в его романах представляют изумительную
диалектику идей.
Грязные трактиры, в которых «русские мальчики» ведут разговоры о мировых вопросах, лишь символически отображенные моменты человеческого духа и
диалектики идей, органически с этой судьбой срощенной.
Тут, как и всегда у Достоевского, раскрывается таинственная
диалектика идей.
Но у Достоевского мы видим оргийность, экстатичность самой мысли, дионисична у него сама
диалектика идей.