Неточные совпадения
Кто-то осторожно тянул Ромашова назад. Он обернулся и узнал Бек-Агамалова, но, тотчас же отвернувшись, забыл о нем. Бледнея от того, что сию минуту произойдет, он сказал тихо и хрипло, с
измученной жалкой
улыбкой...
А сверх того, что ж такое, если и карикатура? Карикатура так карикатура — большая беда! Не все же стоять, уставившись лбом в стену; надо когда-нибудь и улыбнуться. Есть в человеческом сердце эта потребность
улыбки, есть. Даже
измученный и ошеломленный человек — и тот ощущает ее.
Он вскинул голову и с тихой, довольной
улыбкой на
измученном лице продолжал...
Но когда мы дошли почти до того места, где я поднял письмо и где кончалась дорожка, m-me M* вдруг остановилась и слабым, замиравшим от тоски голосом сказала, что ей хуже, что она пойдет домой. Но, дойдя до решетки сада, она остановилась опять, подумала с минуту;
улыбка отчаяния показалась на губах ее, и, вся обессиленная,
измученная, решившись на все, покорившись всему, она молча воротилась на первый путь, в этот раз позабыв даже предупредить меня…
На минутку снова чиркнула спичка, и Игорь увидел снова бледное,
измученное страданием личико, улыбавшееся ему слабой
улыбкой.
Вечер первого признания восстает ярко в его памяти. Как живая, сидит она около него, вот наклоняется ближе, ближе — он переживает ощущение первого поцелуя.
Улыбка неизъяснимого блаженства появляется на
измученном лице.
Только судорожные движения правильного, выразительного, бледного,
измученного лица, сменяющиеся вдруг странным, поражающим контрастом — счастливой, почти блаженной
улыбкой, доказывали, что искра жизни еще теплилась в нем, вспыхивая по временам довольно ярко, подобно перебегающей искре потухающего костра, разведенного неподалеку от него.
И так сильна была эта мужественная, молчаливая нежность, что робко улыбнулось
измученное сердце и в глубине, как драгоценнейший дар, сохранило
улыбку.
— Правда, миленький! Неразлучные мы с тобою. Это — правда. Правда — вот эти плоские мятые юбки, висящие на стене в своем голом безобразии. Правда — вот эта кровать, на которой тысячи пьяных мужчин бились в корчах гнусного сладострастья. Правда — вот эта душистая, старая, влажная вонь, которая липнет к лицу и от которой противно жить. Правда — эта музыка и шпоры. Правда — она, эта женщина с бледным,
измученным лицом и жалко-счастливою
улыбкой.