Неточные совпадения
Собственность — основа индивидуализма, культура — результат
индивидуального творчества, это утверждается всею
силой положительных наук и всей красотой искусства.
Постепенно начиналась скептическая критика «значения личности в процессе творчества истории», — критика, которая через десятки лет уступила место неумеренному восторгу пред новым героем, «белокурой бестией» Фридриха Ницше. Люди быстро умнели и, соглашаясь с Спенсером, что «из свинцовых инстинктов не выработаешь золотого поведения», сосредоточивали
силы и таланты свои на «самопознании», на вопросах
индивидуального бытия. Быстро подвигались к приятию лозунга «наше время — не время широких задач».
Но зато есть щели, куда не всегда протеснится
сила закона, где бессильно и общественное мнение, где люди находят способ обойтись без этих важных посредников и ведаются сами собой: вот там-то машина общего движения оказывается неприложимою к мелким,
индивидуальным размерам и колеса ее вертятся на воздухе.
Я говорю об этом совершенно объективно; после юношеских попыток, окончившихся моей ссылкой в 1835 году, я не участвовал никогда ни в каком тайном обществе, но совсем не потому, что я считаю расточение
сил на
индивидуальные попытки за лучшее.
Только новая религиозная антропология в
силах осветить религиозный смысл истории, победить кошмар отвлеченной схемы и безумие
индивидуальной игры.
Вооружаясь всё более и более, она парализует источники социального и
индивидуального благосостояния и легко может быть уподоблена человеку, который для того, чтобы запастись оружием, приговаривает себя к анемии, утрачивая вместе с тем и самые
силы свои для пользования тем оружием, которое он запасает и под бременем которого он, наконец, падает».
Не вдаваясь в метафизические суждения о том, каковы на самом деле каузальные отношения между общим и частным (причем необходимо было бы прийти к заключению, что для человека общее только бледный и мертвый экстракт на
индивидуального, что поэтому между ними такое же отношение, как между словом и реальностью), скажем только, что на самом деле
индивидуальные подробности вовсе не мешают общему значению предмета, а, напротив, оживляют и дополняют его общее значение; что, во всяком случае, поэзия признает высокое превосходство
индивидуального уж тем самым, что всеми
силами стремится к живой индивидуальности своих образов; что с тем вместе никак не может она достичь индивидуальности, а успевает только несколько приблизиться к ней, и что степенью этого приближения определяется достоинство поэтического образа.
Первая форма его та, когда субъект является не фактически, а только в возможности виновным и когда поэтому
сила, его губящая, является слепою
силою природы, которая на отдельном субъекте, более отличающемся внешним блеском богатства и т. п., нежели внутренними достоинствами, показывает пример, что
индивидуальное должно погибнуть потому, что оно
индивидуальное.
Двоякою природой религиозной веры — с одной стороны, ее интимно-индивидуальным характером, в
силу которого она может быть пережита лишь в глубочайших недрах личного опыта, и, с другой стороны, пламенным ее стремлением к сверхличной кафоличности — установляется двойственное отношение и к религиозной эмпирии, к исторически-конкретным формам религиозности.
Периодически и в истории и в жизни
индивидуальной происходит восстание дионисических
сил жизни против законов цивилизации и общества.
Что такое рационалистическая философия, как не самоутверждение
индивидуального разума, отпавшего от Истины, от истоков бытия, как не утверждение прав мышления, не желающего избрать Истину и от нее получить
силу для познания?