Неточные совпадения
Пусть, пусть она не знает, что я заслуживаю, что я не соблазняюсь „
искушениями“, что я не верю злым на нее наветам: зато я сам это знаю и
буду себя уважать за это.
Проберешься ли цело и невредимо среди всех этих
искушений? Оттого мы задумчиво и нерешительно смотрели на берег и не торопились покидать гостеприимную шкуну. Бог знает, долго ли бы мы просидели на ней в виду красивых утесов, если б нам не
были сказаны следующие слова: «Господа! завтра шкуна отправляется в Камчатку, и потому сегодня извольте перебраться с нее», а куда — не сказано. Разумелось, на берег.
И неужели ты в самом деле мог допустить хоть минуту, что и людям
будет под силу подобное
искушение?
Именно потому, может
быть, и соскочил через минуту с забора к поверженному им в азарте Григорию, что в состоянии
был ощущать чувство чистое, чувство сострадания и жалости, потому что убежал от
искушения убить отца, потому что ощущал в себе сердце чистое и радость, что не убил отца.
О, он отлично понимал, что для смиренной души русского простолюдина, измученной трудом и горем, а главное, всегдашнею несправедливостью и всегдашним грехом, как своим, так и мировым, нет сильнее потребности и утешения, как обрести святыню или святого, пасть пред ним и поклониться ему: «Если у нас грех, неправда и
искушение, то все равно
есть на земле там-то, где-то святой и высший; у того зато правда, тот зато знает правду; значит, не умирает она на земле, а, стало
быть, когда-нибудь и к нам перейдет и воцарится по всей земле, как обещано».
И можно ли
было сказать хоть что-нибудь истиннее того, что он возвестил тебе в трех вопросах, и что ты отверг, и что в книгах названо „
искушениями“?
— Совершенно обратно изволите понимать! — строго проговорил отец Паисий, — не церковь обращается в государство, поймите это. То Рим и его мечта. То третье диаволово
искушение! А, напротив, государство обращается в церковь, восходит до церкви и становится церковью на всей земле, что совершенно уже противоположно и ультрамонтанству, и Риму, и вашему толкованию, и
есть лишь великое предназначение православия на земле. От Востока звезда сия воссияет.
А между тем если
было когда-нибудь на земле совершено настоящее громовое чудо, то это в тот день, в день этих трех
искушений.
Она перешагнула, но коснувшись гроба! Она все поняла, но удар
был неожидан и силен; вера в меня поколебалась, идол
был разрушен, фантастические мучения уступили факту. Разве случившееся не подтверждало праздность сердца? В противном случае разве оно не противустояло бы первому
искушению — и какому? И где? В нескольких шагах от нее. И кто соперница? Кому она пожертвована? Женщине, вешавшейся каждому на шею…
Это
есть тема о царстве кесаря, об отвержении
искушения царством мира сего.
Христианская история
была прохождением через ряд
искушений, тех дьявольских
искушений, которые
были отвергнуты Христом в пустыне:
искушением царством этого мира,
искушением чудом и
искушением хлебами.
Согласно нашему пониманию природы веры, не вера должна рождаться от чуда, в чем
было одно из
искушений, отвергнутых Христом, а чудо дается для веры.
Имела я тогда всего-навсе двадцать пять лет от роду, и, по невинности своей, ничего, можно сказать, не понимала: не трудно после этого вообразить, каким
искушениям я должна
была подвергнуться!
— А то как же иначе-с? Ведь это уже в монастыре такое призвание, но я бы этого, по совести скажу, сам не сумел, а меня тому один совершенный старец научил, потому что он
был опытный и мог от всякого
искушения пользовать. Как я ему открылся, что мне все Груша столь живо является, что вот словно ею одною вокруг меня весь воздух дышит, то он сейчас кинул в уме и говорит...
Мне скажут, может
быть, что на то человеку дан ум, чтоб устраняться от
искушений, но ведь это легче сказать, нежели выполнить.
Так прошел весь этот длинный день, ни оживленно, ни вяло — ни весело, ни скучно. Держи себя Джемма иначе — Санин… как знать? не совладал бы с
искушением немного порисоваться — или просто поддался бы чувству грусти перед возможной,
быть может, вечной разлукой… Но так как ему ни разу не пришлось даже поговорить с Джеммой, то он должен
был удовлетвориться тем, что в течение четверти часа, перед вечерним кофе, брал минорные аккорды на фортепиано.
Но вы еще дальше шли: вы веровали, что римский католицизм уже не
есть христианство; вы утверждали, что Рим провозгласил Христа, поддавшегося на третье дьяволово
искушение, и что, возвестив всему свету, что Христос без царства земного на земле устоять не может, католичество тем самым провозгласило антихриста и тем погубило весь западный мир.
— Часто мы видим, что люди не только впадают в грех мысленный, но и преступления совершают — и всё через недостаток ума. Плоть искушает, а ума нет — вот и летит человек в пропасть. И сладенького-то хочется, и веселенького, и приятненького, а в особенности ежели женский пол… как тут без ума уберечись! А коли ежели у меня
есть ум, я взял канфарки или маслица; там потер, в другом месте подсыпал — смотришь, искушение-то с меня как рукой сняло!
Эта материя
была особенно ненавистна для Порфирия Владимирыча. Хотя он и допускал прелюбодеяние в размерах строгой необходимости, но все-таки считал любовное времяпрепровождение бесовским
искушением. Однако он и на этот раз смалодушничал, тем больше что ему хотелось чаю, который уж несколько минут прел на конфорке, а Евпраксеюшка и не думала наливать его.
— Это — чепуха, уверяю вас… А вот в приложениях к газете «Новое время» печатается весьма интересная вещь «
Искушение святого Антония» — это вы прочитайте! Вы, кажется, любите церковь и все это, церковное? «
Искушение» вам
будет полезно…
Никогда церковные проповедники не указывают случаев, когда заповедь против блуда должна бы
была нарушаться, и всегда поучают тому, что должно избегать соблазнов, вводящих в
искушение против блуда.
Но, вероятно, давешнее, малодушное его возвращение, когда он испугался грозы, несколько щекотало его амбицию и подстрекало его еще как-нибудь погеройствовать; а главное — предстоял такой соблазн поломаться, можно
было так хорошо поговорить, расписать, размазать, расхвалить самого себя, что не
было никакой возможности противиться
искушению.
И как ни упирался скаредный сын Эстляндии против
искушений жены, как ни доказывал, что винокуренная операция требует неотлучного пребывания его в деревне, лукавая дочь
Евы успела-таки продолбить его твердый череп и с помощью обмороков, спазмов и других всесильных женских обольщений заставила мужа положить оружие.
Всё
было тихо. Вдруг со стороны чеченцев раздались странные звуки заунывной песни, похожей на ай-да-ла-лай дяди Ерошки. Чеченцы знали, что им не уйти, и, чтоб избавиться от
искушения бежать, они связались ремнями, колено с коленом, приготовили ружья и запели предсмертную песню.
И я этому верю: в душе княгини Варвары Никаноровны
было слишком много артистического, что, вероятно, влекло ее к даровитому сыну. Притом же, может
быть, она, по дальновидности своего ума, и предусматривала с материнскою чуткостью
искушения и опасности, которые
были уделом моего отца. С выборами воспитателя для князей у бабушки
была большая возня, составившая целый эпизод в ее жизни.
— У меня
было сильное
искушение прикончить этого мерзавца, — сказал фон Корен, — но вы крикнули мне под руку, и я промахнулся. Вся эта процедура, однако, противна с непривычки и утомила меня, дьякон. Я ужасно ослабел. Поедемте…
Как только
искушение завиляло хвостом, уже не
было для меня удержу стремиться всем существом к сногсшибательному соблазну.
Естественно, опасаясь
быть обнаруженным, я ждал, что они проследуют мимо, хотя
искушение выйти и заявить о себе
было сильно, — я надеялся остаться снова один, на свой риск и страх и, как мог глубже, ушел в тень. Но, пройдя тупик, где я скрывался, Дигэ и Ганувер остановились — остановились так близко, что, высунув из-за угла голову, я мог видеть их почти против себя.
— Помоги, — говорю, — господи, и научи мя, да не потеряю путей твоих и да не угрязнет душа моя во грехе! Силён ты и многомилостив, сохрани же раба твоего ото зла и одари крепостью в борьбе с
искушением, да не
буду попран хитростию врага и да не усумнюсь в силе любви твоей к рабу твоему!
Дерзость мысли твоей умеряй, дабы не впасть во
искушение, ибо разнузданная, не связанная верою мысль
есть острейшее оружие дьявола.
Аполлинария Панфиловна. Ну, не говорите!
Искушения не
было, так и греха нет. Враг-то силен, поручиться за себя никак нельзя.
Вера Филипповна. Ну, и слава богу, что смолоду
искушения не
было; а уж теперь и бояться нечего, мое время прошло.
Ведь случись завтра же такое же
искушение, ну сойдись, например, опять обстоятельства так, что мне выгодно
будет слух распустить, будто бы учительша от меня подарки принимала, — и я ведь наверное распущу, не дрогну, — и еще хуже, пакостнее, чем в первый раз, дело выйдет, потому что этот раз
будет уже второй раз, а не первый.
Но во многих наклонность к пьянству ослабела уже от одного того, что не
была возбуждаема и поддерживаема беспрерывными
искушениями и зазываньями, какие употреблялись прежними виноторговцами.
Хотя Прошка не
был особенно расположен к анализу своих ощущений, тем не менее, он тоже заметил за собою мысли и смутился. Остатки доброй выселковской совести подымались в нем против новых
искушений. От мыслей в нем поднялась такая кутерьма, что бедный Прошка
был близок к настоящей меланхолии.
Но я, зная, что это
было больше ничего кроме
искушение, отвечал отрицательно, — за что канцлер ударил меня два раза палкою по спине так больно, что я чуть
было не вскрикнул, но удержался, вспомнивши, что это рыцарский обычай при вступлении в высокое звание, потому что в Испании еще и доныне ведутся рыцарские обычаи.
Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог, — а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний
есть самое опасное
искушение любви.
Так он стоял, кланялся, крестился там, где это нужно
было, и боролся, отдаваясь то холодному осуждению, то сознательно вызываемому замиранию мыслей и чувств, когда ризничий, отец Никодим, тоже великое
искушение для отца Сергия, — Никодим, которого он невольно упрекал в подделыванье и лести к игумну, — подошел к нему и, поклонившись перегибающимся надвое поклоном, сказал, что игумен зовет его к себе в алтарь. Отец Сергий обдернул мантию, надел клобук и пошел осторожно через толпу.
Был он здесь на плохом счету, так как месяца через три по прибытии на каторгу, чувствуя сильную, непобедимую тоску по родине, он поддался
искушению и бежал, а его скоро поймали, присудили к бессрочной каторге и дали ему сорок плетей; потом его еще два раза наказывали розгами за растрату казенного платья, хотя это платье в оба раза
было у него украдено.
Особенные сомнения внушали мне деньги, так как арестант-посредник едва ли бы удержался от
искушения. В тот же день, когда я послал их, к нашей двери явился высокий молодой арестант, назвавший себя тюремным старостой. Это
был человек располагающей наружности и державший себя вполне независимо.
«Так я никогда не
был обманут, — думал игумен. — Это —
искушение дьявола… Но как добр, как восторжен он
был сначала и все семь лет! Я его любил, как сына, более, нежели как сына… Но как же он читал письмо так спокойно? Надобно
быть очень порочну, чтоб скрывать пороки. Его погубила, увлекла эта женщина, а он еще защищал их, порождение ехидны, лишившее рая первого человека… И в самое то время, как он признавался, в моем сердце кричал голос: „Он невинен!“
Солдат говорил, что он «богу и государю виноват без милосердия», что он стоял на часах и, заслышав стоны человека, тонувшего в полынье, долго мучился, долго
был в борьбе между служебным долгом и состраданием, и, наконец, на него напало
искушение, и он не выдержал этой борьбы: покинул будку, соскочил на лед и вытащил тонувшего на берег, а здесь, как на грех, попался проезжавшему офицеру дворцовой инвалидной команды.
Товарищи его ездили к француженкам по воскресеньям, и он ездил, потому что не в силах
был противиться
искушению, не имея никакой внутренней опоры, точно так, как и Лузгин с Корепановым.
— Ох,
искушение! — со вздохом проговорил Василий Борисыч. — Боюсь, матушка, гнева бы на себя не навести… И то на Вознесенье от Петра Спиридоныча письмо получил — выговаривает и много журит, что долго замешкался… В Москве, отписывает, много дела
есть… Сами посудите — могу ли я?
Будут тебе
искушения и от вражия силы страхования: бури и дожди, хлад и зной, змеи и лютые звери, но ты на страхи не взирай, иди себе тропой Батыевой, пролагая путь ко спасению, не сворачивай ни на десно, ни на шуе…» Благословил Перфила Григорьича отец Михаил; пошел тот.
—
Был и на берегу, матушка, летописцев здешних послушал…
Искушение!.. — с усмешкой махнув рукой, промолвил Василий Борисыч.
— Ох,
искушение! — молвил он. — Не смущайте вы меня, матушка… Неужто и в самом деле свет клином сошелся, неужто во всех наших обществáх только и
есть один я пригодный человек? Найдется, матушка, много лучше меня.
И уж столько
было промеж них сраму, столько
было искушения, что и сказать тебе не могу.
— Ох,
искушение!.. — молвил он серебристым звонким голоском и пошел в работницкую поискать, нет ли хоть там живого человека. Изба
была пуста.
—
Искушение с вами, девицы, беда, да и только, — бранилась она. — Эти ваши беседы, эти ваши супрядки — просто Господне наказание. Чем бы из Пролога что почитать аль песню духовную
спеть, у вас на уме только смешки да баловство. Этакие вы непутные, этакие бесстыжие!.. Погоди, погоди вот, придет матушка, все ей доложу, все доложу, бесстыдницы вы этакие!.. Слышь, говорю, замолчите!.. Оглохли, что ль? — крикнула она наконец, топнув ногой.