В литературе они то же в сравнении с
истинными писателями, что в науке астрологи и алхимики пред истинными натуралистами, что сонники пред курсом физиологии, гадательные книжки пред теорией вероятностей.
Неточные совпадения
Понял
истинный смысл книги Гюисманса только замечательный
писатель католического духа Barbey d’Aurevilly, который писал в 1884 году: «После такой книги автору ничего не остается, кроме выбора между пистолетом и подножьем Креста».
«
Истинные господа на земле эти таинственные
писатели. Если бы повидать хоть одного из них когда-нибудь. Может быть, он подведет меня поближе к тайне своего творчества, и я пойму его…»
Уважаю я труд библиографа, знаю, что и для него нужно некоторое приготовление, предварительные знания, как для почтальона нужно знание городских улиц; но позвольте же мне более уважать критика, который дает нам верную, полную, всестороннюю оценку
писателя или произведения, который произносит новое слово в науке или искусстве, который распространяет в обществе светлый взгляд,
истинные, благородные убеждения.
Если иностранные
Писатели доныне говорят, что в России нет Среднего состояния, то пожалеем об их дерзком невежестве, но скажем, что Екатерина даровала сему важному состоянию
истинную политическую жизнь и цену: что все прежние его установления были недостаточны, нетверды и не образовали полной системы; что Она первая обратила его в государственное достоинство, которое основано на трудолюбии и добрых нравах и которое может быть утрачено пороками [См.: «Городовое Положение».]; что Она первая поставила на его главную степень цвет ума и талантов — мужей, просвещенных науками, украшенных изящными дарованиями [Ученые и художники по сему закону имеют право на достоинство Именитых Граждан.]; и чрез то утвердила законом, что государство, уважая общественную пользу трудолюбием снисканных богатств, равномерно уважает и личные таланты, и признает их нужными для своего благоденствия.
Я думаю, что мой искренний, никаким посторонним чувством не подкрашенный рассказ может бросить
истинный свет не на великого
писателя (для которого, говорят, это не важно), а на человека.
Говоря о христианском учении, ученые
писатели обыкновенно делают вид, что вопрос о том, что христианство в его
истинном смысле неприложимо, уже давным-давно окончательно решен.