Хотя день был очень хорош, но земля до такой степени загрязнилась, что
колеса брички, захватывая ее, сделались скоро покрытыми ею, как войлоком, что значительно отяжелило экипаж; к тому же почва была глиниста и цепка необыкновенно.
Неточные совпадения
— Да время-то было… Да вот и
колесо тоже, Павел Иванович, шину нужно будет совсем перетянуть, потому что теперь дорога ухабиста, шибень [Шибень — выбоины.] такой везде пошел… Да если позволите доложить: перед у
брички совсем расшатался, так что она, может быть, и двух станций не сделает.
Он не был похож ни на тарантас, ни на коляску, ни на
бричку, а был скорее похож на толстощекий выпуклый арбуз, поставленный на
колеса.
Но всему бывает конец, и желанная минута настала: все было готово, перед у
брички как следует был налажен,
колесо было обтянуто новою шиною, кони приведены с водопоя, и разбойники кузнецы отправились, пересчитав полученные целковые и пожелав благополучия.
Роща редела, отступая от дороги в поле, спускаясь в овраг; вдали, на холме, стало видно мельницу, растопырив крылья, она как бы преграждала путь. Самгин остановился, поджидая лошадей, прислушиваясь к шелесту веток под толчками сыроватого ветра, в шелест вливалось пение жаворонка. Когда лошади подошли, Клим увидал, что грязное
колесо лежит в
бричке на его чемодане.
Близорукий, хотя бы надел на нос вместо очков
колеса с комиссаровой
брички, и тогда бы не распознал, что это такое.
В 8 1/2 часов отцу подавали
бричку, и он отправлялся в должность. Это повторялось ежедневно и казалось нам законом природы, как и то, что часов около трех мать уже хлопочет около стола. В три часа опять раздавался грохот
колес, и отец входил в дом, а из кухни несли суповую миску…
И вот, на третий день, часа в три, вскоре после того как на дворе прогремели
колеса отцовской
брички, нас позвали не к обеду, а в кабинет отца.
Гости обещали вернуться и уехали. Прощаясь, молодые люди радушно пожимали руки Петра. Он порывисто отвечал на эти пожатия и долго прислушивался, как стучали по дороге
колеса их
брички. Затем он быстро повернулся и ушел в сад.
Колеса вертятся скорее и скорее; по спинам Василия и Филиппа, который нетерпеливо помахивает вожжами, я замечаю, что и они боятся.
Бричка шибко катится под гору и стучит по дощатому мосту; я боюсь пошевелиться и с минуты на минуту ожидаю нашей общей погибели.
Катенька сидела подле меня в
бричке и, склонив свою хорошенькую головку, задумчиво следила за убегающей под
колесами пыльной дорогой. Я молча смотрел на нее и удивлялся тому не детски грустному выражению, которое в первый раз встречал на ее розовеньком личике.
— Что, дядя, видно, это не кузовья таскать? А на спине, кажись, и подкладка есть… Не замай, пусти, — сказал он и молодцевато поднял задок
брички, подставил дугу под жердь, одним взмахом руки сдернул
колесо и начал мазать.
Услышанный звук человеческого голоса совершенно успокоил Сергея Дмитриевича, и он слез с
брички, стал осматривать
колеса, упряжь лошадей, будто поправлял то одно, то другое с деланно равнодушным видом.
Переждав еще некоторое время, пока стук
колес проехавшей таратайки заглох в отдалении, Сергей Дмитриевич снова забрался в
бричку и поехал шажком.