Неточные совпадения
Но размышляя о своей борьбе за свободу, я должен признать, что эта борьба часто увеличивала мое одиночество и мой
конфликт с окружающим
миром.
Мне иногда думается, что эту книгу я мог бы назвать «Мечта и действительность», потому что этим определяется что-то основное для меня и для моей жизни, основной ее
конфликт,
конфликт с
миром, связанный с большой силой воображения, вызыванием образа
мира иного.
Я могу сказать, что у меня был опыт изначальной свободы, и, в связи с ней, и творческой новизны, и зла, был острый опыт о личности и ее
конфликте с
миром общего,
миром объективации, опыт выхода из власти общего, был опыт человечности и сострадания, был опыт о человеке, который есть единственный предмет философии.
Слишком сильно у меня было чувство зла и падшести
мира, слишком остро было чувство
конфликта личности и
мира, космического целого.
В
конфликте личности со всем безличным или притязающим быть сверхличным, в
конфликте с «
миром» и с обществом я решительно стал на сторону личности.
Это есть до последней остроты доведенный
конфликт между моей жизнью в этом
мире и трансцендентным.
Я переживаю не только трагический
конфликт личности и истории, я переживаю также историю, как мою личную судьбу, я беру внутрь себя весь
мир, все человечество, всю культуру.
Он до последней крайности обострил противоречие исторического христианства,
конфликт евангельских заветов с языческим отношением к жизни в
мире, к жизни обществ.
Славный Моро [Моро Жан Виктор (1761–1813) — французский полководец, сражался под началом Наполеона; после
конфликта с ним уехал в 1805 г. в Америку; восемь лет спустя вернулся в Европу и в мундире русского генерала воевал против наполеоновской армии.], поспешая с берегов Миссисипи на помощь Европе, восставшей против своего победителя, не мог проехать мимо уженья трески, не посвятив ему нескольких часов, драгоценных для ожидавшего его вооруженного
мира, — так страстно любил он эту охоту!
Анархическая утопия покоится на наивной монистической философии и совсем не хочет знать трагического
конфликта личности с
миром и обществом.
Вся эротическая жизнь человека состоит из
конфликтов, которые в объективированном
мире не могут быть окончательно преодолены.
Существует вечный
конфликт «войны» и «
мира», жизни «исторической» и жизни «частной», жизни «объективированной» и жизни, остающейся в «субъективности».
Трагедия любви связана с
конфликтом любви к конкретному существу чувственного
мира и любви к красоте
мира идейного.
Между порядком Божиим и порядком
мира существует глубокий
конфликт, и тут невозможно взаимное приспособление, тут возможны только измены.
Этот трагический
конфликт ценностей неразрешим в греховном
мире, где сила и ценность не совпадают, где количество ценнее качества.
Ибо трагический
конфликт личности и общества непреодолим окончательно в пределах греховного
мира.
В человеке есть трагический
конфликт не только с
миром, но и с самим собой.
Вся проблематика человека, стоящего перед вечностью, перед
конфликтом личности с
миром объективным, отчуждается во внешнюю сферу устроения социальной жизни.
Духовность в этом
мире всегда остается связанной с опытом страдания, с противоречиями и
конфликтами в человеческом существовании, со стоянием перед фактом смерти и вечности.