Действительно, кучка невысоких, коряжистых дубов, стоявших посредине поляны и защищенных высокою стеною бора, помахивала
крепкими ветвями, и от них несся глухой шум, легко отличаемый от гулкого звона сосен.
Неточные совпадения
Поэт, молодой, сильный,
крепкий, «выпарившись на полке
ветвями молодых берез», бросался в ванну со льдом, а потом опять на полок, где снова «прозрачный пар над ним клубится», а там «в одежде неги» отдыхает в богатой «раздевалке», отделанной строителем екатерининских дворцов, где «брызжут хладные фонтаны» и «разостлан роскоши ковер»…
Уже начали заботливые хозяева оправлять свои старые гнезда новым материалом, ломая для того
крепкими беловатыми носами верхние побеги древесных
ветвей.
Разумеется, сидя на таком месте, он совершенно безопасен от ружья охотника: если вы подъедете или подойдете близко к сосне, то нижние
ветви закроют его и вам ничего не будет видно, если же отойдете подальше и глухарь сделается виден, то расстояние будет так велико, что нет никакой возможности убить дробью такую большую и
крепкую птицу, хотя бы ружье было заряжено безымянкой или нулем.
Взглянув на исхудалое, изнеможенное лицо своего мужа, на его руки — когда-то мощные и
крепкие руки, похожие на
ветвь старого вяза, но высохшие, как щепки, и безжизненно сложенные на груди, тетушка Анна вдруг зарыдала.
Прямо передо мною тянулись ровные серые широкие грядки прошлогодней нивы (в борозду между этими грядами я все и проваливался, когда шел за Талимоном). Восток уже начал розоветь. Деревья и кусты вырисовывались бледными, неясными, однотонными пятнами. К смолистому
крепкому запаху сосновых
ветвей, из которых была сделана моя будка, приятно примешивался запах утренней сыроватой свежести. Пахла и молодая травка, серая от росы…
Пришли, глядят: распилена
Решетка узкого окна,
Во рву притоптанный песок
Хранил следы различных ног;
Забытый на песке лежал
Стальной, зазубренный кинжал,
И польский шелковый кушак
Изорван, скручен кое-как,
К
ветвям березы под окном
Привязан
крепким был узлом.
А жаба все карабкалась выше. Но там, где кончались старые стволы и начинались молодые
ветви, ей пришлось немного пострадать. Темно-зеленая гладкая кора розового куста была вся усажена острыми и
крепкими шипами. Жаба переколола себе о них лапы и брюхо и, окровавленная, свалилась на землю. Она с ненавистью посмотрела на цветок…
Дунул ветер, на вершине липы обломился сухой сучок и, цепляясь за
ветви, упал на дорожку аллеи; из-за сарая потянуло
крепким запахом мокрого орешника.
В прикарпатском царстве, в лесном государстве, — хочь с Ивана Великого в подзорную трубу смотри, от нас не увидишь, — соскучился какой-то молодой король. Кликнул свиту, на крутозадого аргамака сел, полетел в лес на охоту. Отмахали верст с пяток… Время жаркое, — орешник на полянке, на что куст
крепкий, и тот от зноя сомлел,
ветви приклонил, лист будто каменный, никакого шевеления.